Будь моим хранителем
Шрифт:
— Все сложно…
— Нууу, просто ведь только кошки родятся… — Егор философски задрал нос кверху.
Я засмеялась:
— Там не так говорится! БЫСТРО только кошки родятся! Быстро!
Егор вдруг сгреб меня в объятия, от чего Шэри испуганно убежала в кусты, и сказал:
— Какие кошки молодцы. Просто. Быстро…
— Бесплатно! — добавила я, хихикнув. — Звучит как слоган рекламы!
Мы смеялись нашим глупым шуткам, рассеивая тревогу, что нависла над всей нашей семьей. Егор все еще обнимал меня и я уютно устроилась на его плече. Он смотрел куда-то вперед, а я изучала его профиль. Вдруг он повернулся
— Теперь все еще сложнее? — прошептал он мне прямо в губы.
— Ой, простите. Не хотела вам мешать.
К нам по дорожке приближалась Лера. «А она что здесь делает?» — сердито подумала я.
22
Глава двадцать вторая.
Егор спокойно отпустил меня, встал и подал мне руку.
— Ты нам не помешала.
От Леры мы узнали, что ее пригласил Виктор Петрович, отметить воссоединение семьи. Мы втроем зашли в дом на кухню, где уже хозяйничала моя мама. Она жарила картошку, ловко перемешивая ее на сковородке лопаткой. Папа сидел за столом, нарезая овощи в миску, подпевая популярной песне, звучащей по радио. Максим стоял тут же и резал мясо.
Последний угрюмо посмотрел в нашу сторону, в частности, одаривая презрительным взглядом Егора. Егор улыбнулся лишь одним уголком губ и приобнял меня за талию. Похоже тяжелый взгляд Максима его только забавлял. Лера впорхнула на кухню словно мотылек, источая вокруг радостные флюиды:
— Всем привет! Поздравляю вас с воссоединением!
Ее наигранная беспечность стала порядком меня раздражать.
— Виктор Петрович, это от бабушки.
И с этими словами она достала из пакета две бутылки молока.
— Положи пожалуйста в холодильник, Лерочка.
Оказывается Лерочка живет по соседству с папой. Собственно через Леру, Виктор в свое время и нашел эту деревню и поселился здесь.
Проходя мимо Максима, Лера, не стесняясь смачно поцеловала его в щеку. Максим знал, что я за ним наблюдаю и даже не стал поднимать глаза. Лера же торжествующе прошла в сторону холодильника. Егор еле слышно хмыкнул. От него не скрылись все эти показательные выступления напарницы Максима. А я поймала себя на мысли, что моя жизнь стала напоминать сериал. Надеюсь только, что этот сериал юмористический.
Я не без удовольствия отметила, как моя мама заполнила собой все пространство этого небольшого дома. Папа смотрел на нее с восхищением, не отрывая взгляда. Мама замечала это, периодически краснея и улыбаясь. Ее нервозность ушла, не оставив и следа. Передо мной стояла красивая женщина, которая светилась от счастья и казалось, что она помолодела лет на десять. А может и на восемнадцать.
Вскоре, наша компания уселась за накрытый стол.
Напротив нас с Егором сели Лера с Максимом. Какая ирония. Я старалась не смотреть в их сторону, но Лера бесконечно что-то щебетала Максиму на ухо и было сложно не обращать на них внимания. До меня долетали обрывки ее сумбурной речи и я еле сдерживалась, чтобы не закатывать каждый раз глаза к потолку. С лица Егора вообще не сползала его ироничная улыбка, казалось, компания Максима его совсем не напрягает.
В это время папа как раз достал из погреба свое собственное вино, которым, между прочим, очень гордился. Все присутствующие сразу оживились. Когда напиток разлили по бокалам, Виктор встал и проговорил тост. Он был коротким, но емким по смыслу.
— За мою семью! И за справедливость, которая, наконец, восторжествует.
Бокалы тихо звякнули. Надо ли говорить, что атмосфера была очень уютной. На этой маленькой кухоньке собрались все мои самые близкие люди. Ну, не считая Леры, конечно. А эта простая еда оказалась изумительно вкусной. Я вдруг поняла, как сильно я соскучилась за жаренной на сале картошкой. Егор тоже уплетал за обе щеки, приговаривая, что это блюдо в тысячу раз вкуснее, чем еда, которую подают в его знаменитом ресторане, где он работает. Музыка мягко лилась из колонки. Мама с папой о чем-то тихо беседовали. Егор держал меня за руку и даже присутствие Леры перестало меня раздражать. На моей душе было хорошо и спокойно.
Спустя некоторое время папино вино развязало языки всем присутствующим. Беседы плавно перетекали из одной темы в другую. Папа упомянул пару забавных случаев, которые произошли с ним и отцом Макса. Как они удирали от разьяренной собаки в подворотне, или как вырезали кусок газона в Сомнологическом Центре, чтобы посадить у себя во дворе. Я смеялась до боли в животе. Папа оказался очень интересным рассказчиком и я впитывала каждую его историю, чувствуя, как дыра в сердце постепенно наполняется теплотой. Капля за каплей. Я даже не заметила, как положила свою руку Егору на колено, в каком-то очередном порыве смеха.
— Что-то вспомнил, как мы с тобой впервые познакомились… Ты тогда еще пыталась поставить на место вазочку, которая норовила упасть.
Я медленно повернулась в сторону Егора:
— Ты будешь постоянно это вспоминать? — я лукаво приподняла одну бровь.
— Каждый раз, как захочу увидеть твой румянец на щеках. — он ухмыльнулься, а я покраснела.
Застолье продолжалось. Уже был довольно поздний час, я начала чувствовать дикую усталость. События прошедшего дня навалились мне на плечи одним большим камнем. Я уже несколько раз зевнула, чем заразила и моего напарника.
— Ооо! — голос папы вывел меня из дремы. — Пора вам уже на боковую. А то клюете носом.
И он улыбнулся мне так по-доброму, сверкнув своими ореховыми глазами:
— Так. Машу и Леру сегодня положим спать у бабы Нюры. Ребята лягут на первом этаже. Ну, а мы с Полиной… если ты конечно не против… — он обратился к маме. — Сегодня будем спать наверху.
Я была слишком занята мыслями о совместной ночевке с Лерой под одной крышей, поэтому даже не заметила красные щеки моей мамы и неловкую улыбку папы.
Лера скривилась и надула губы. Эта ситуация радовала ее не больше моего.
— Пошли. — Лера встала из-за стола и пожелала всем спокойной ночи.
Егор тоже поднялся, чтобы проводить меня. Вставая, я дотронулась до руки отца. Мне нужно было это сказать. Я хотела это произнести уже очень-очень давно, но сейчас мне мешал ком в горле:
— Спокойной ночи па… папа…
Я впервые назвала Виктора папой. Он на мгновение удивился, а потом его глаза наполнились слезами. Он накрыл мою ладонь своею, похлопал, хотел было что-то сказать, но проклятый ком видимо и до него добрался. Он лишь кивнул мне пару раз, давая понять, что ценит то, что я сказала.