Будь моим талисманом
Шрифт:
– Элла, давай остановимся, – попросил Арий.
И замер, просто прижимая меня к себе, такому горячему и приятно пахнущим все еще моими поцелуями. И действительность беспощадно и неотвратимо начала возвращаться. Звуком настенных часов. Случайным порывом ветра за стенами замка. Сбившимся дыханием Ария. Стуком его сердца.
– Все хорошо, мой самоцвет? – прошептал дракон, целомудренно целуя меня в макушку. Будто только что между нами ничего не было!
И эта смена атмосферы окончательно разозлила.
– Да, – отозвалась я, стараясь не скрипеть зубами от разочарования.
– А кулаки для чего приготовила? –
Я посмотрела на свои сжатые руки, потом перевела взгляд на Ария. И забыла, почему злюсь. Столько в его небесного цвета глазах было тоски и желания, которые муж не пытался скрыть.
– Пожалуй, я соглашусь познакомиться с этой твоей богиней, – ворчливо заметила я. – И поговорить… о своем, о девичьем.
Арий усмехнулся.
– Безумно радует, что я тебе небезразличен.
Я фыркнула и закатила глаза, чувствуя себя легко и радостно. Может быть, для счастья мне не так уж много и надо – моего дракона рядом и возможность иметь совместное будущее. Кто знает?
А потом дни снова побежали в заботах и волнениях.
Поначалу я ждала известий от Лайла, но писем не приходило. Похоже, эльфийский принц был занят. А может, что-то его задержало, поэтому история моей матери так и осталась загадкой. Сколько правды в словах Агардана? Не знаю. Написать Лайлу сама и поинтересоваться, я так и не решилась. Мне только ревности Ария не хватало. Агардан же… никак не давал о себе знать, что не вязалось с его характером. Впрочем, что я о нем знаю? Немного. И это вызывало скорее жалость, а не злость. Даже несмотря на то, как он со мной поступил.
Но на сердце все равно было тревожно. Это же как затишье перед бурей! И что нас ждет? Может, стоит, когда Арий хотя бы на денек улетит по делам, проверяя донесения о восстановлении городов, поспать в том волшебном шатре? Но интуиция не советует этого делать, а ей я в последнее время доверяла, иначе самочувствие ухудшалось. И даже Арию об этой странности я так и не решилась сказать. Не знала, как.
Муж, к слову сказать, вел себя идеально. Был нежен и внимателен. Помогал с рунами, которые я легко и быстро усваивала. Через неделю даже смогла читать одну из древних поэм на языке драконов, что привело меня в восторг. Арий, прихватив с собой то Дара, то Фрама все еще искал объяснение тому, что со мной происходил. Пока безрезультатно.
А я продолжала заниматься, помогать Арисе с хозяйственными делами, несколько раз брала на себя обязанности старшей фрейлины, давая возможность Элоизе побыть с Фрамом. И даже постепенно, разговаривая о тех местах, которые видела после знакомства с Арием, наладила отношения с другими фрейлинами. Девушки, как я и предполагала, попали под влияние леди Прейм. Но с ее уходом, многое изменилось. В замке стало тише, спокойнее и как-то уютнее. Фрейлины теперь, оставив сплетни, помогали в подготовке спектакля: делали вышивки на нарядах, следили за порядком во время репетиций и провожали ребят из приюта до города. Последние обычно несли полные корзины вкусностей, которыми их баловала Мариса. Тем не менее, дел все равно оставалось много. А когда было решено поставить спектакль на площади, пришлось сооружать сцену.
Арий, наблюдая за подготовкой и время от времени интересуясь, не нужна ли его помощь, постоянно разбирал какие-то торговые договора с гномами. После того как супруга Тория родила мальчика, подгорный народ почему-то стал к нам особо благоволить. Видимо, разрешение переночевать в шатре, на них произвело сильное впечатление.
Двое гномов даже попытались меня научить стрелять из лука. Упорное оружие никак не давалось. Только силы отнимало так, что я шевелиться не могла.
Арий в последние дни приходил на плац, когда я заканчивала заниматься, на руках относил в замок. Драконы сначала косились, а потом, когда к моим тренировкам решили присоединиться фрейлины во главе с леди Элоизой, стали приглядываться и… Сдается, я так скоро лишусь всей свиты по одной-единственной причине: выйдут замуж. Арий, к слову сказать, своей охране ухаживать за девушками и помогать им с тренировками, не препятствовал, хотя иногда ворчал, что у нас тут рассадник любви.
Обычно в такой момент я, сидевшая у него на руках, грязная и растрепанная после занятий с Фрамом, ласково целовала моего дракона. Ворчание прекращалось, пока мы не оказывались в покоях. В них Арий готовил ванну, меня раздевал, лечил ссадины и синяки… Своеобразная традиция. Ритуал. Первое время я стеснялась, а потом все ушло. Просто Арий вел себя сдержанно, словно боялся сорваться. И ничего, кроме невинных поцелуев, не позволял.
Дар упорно пытался ухаживать за Арисой. Так упорно, что я начала бояться за сад: в нем скоро останутся одни кусты да и только. Экономка на знаки внимания советника не обращала внимания. Я видела, как она тоскует, но причин ее холодности к мужчине, которого она любит, не понимала, пока Ариса сама не объяснила. Она просто не верит в чувства советника, считая, будто он над ней шутит.
Да и Дар тоже был хорош. Никогда бы не подумала, что эта ехидна может так неуклюже признаваться в любви. Вот зачем было говорить Арисе, что у нее щеки красные, как свекла, вместо слов «красивый румянец»? А уж эти его серенады под окнами возлюбленной! Да весь замок не знал, куда спрятаться. У советника был великий дар к музыке – ни слуха, ни голоса. И когда Арий предложил, решив, что я завидую экономке, спеть для меня, я вздрогнула, доведя мужа до смеха.
А потом настал день, когда спектакль был готов, и Дар такое учудил… Впрочем, обо все по порядку.
Лето подходило к концу, сцену достроили, костюмы дошили, а глашатые объявили о грядущей премьере. Городскую площадь по этому случаю украсили магическими огоньками, а в воздухе плыл аромат ранних астр, которые только появились, распуская бутоны. И в этой сказочной атмосфере все равно чувствовалось, как ребята волнуются. Нет, они досконально выучили роли, играли талантливо, но все равно искали взглядами поддержку вожака дракона. Арий подбадривал, стоя возле сцены, и первым захлопал, когда спектакль закончился.
Радостные горожане, которым представление тоже понравилось, щедро поделились монетами, а на похвалы не поскупились, чем сделали ребят счастливыми. И тут… да-да Дар решил, что самое время прочитать очередной свой шедевр – признание в любви к Арисе. Он вышел на сцену, где все еще толпились ребята, гордо задрал подбородок, нашел в толпе экономку и продекламировал:
– Я как лягушка вновь в болоте,
Лишен сегодня снова сна.
Ты мне милее всех на свете,
Я по тебе схожу с ума.