Будь со мной
Шрифт:
взглядах на жизнь, о любви...
Рос Максим Георгиевич без отца - его родители развелись, когда ему было восемь.
По большей части его воспитанием занималась бабушка, Екатерина Васильевна.
Она очень хотела вырастить из чересчур любознательного и непоседливого внука
благородного мужчину, отвечающего за свои слова, знающего что такое долг,
достоинство, честь.
Несмотря на репутацию сердцееда, Максим Георгиевич считал себя однолюбом. В
своей
очаровательной русой челкой и трогательными серыми глазами, и в свою бывшую
супругу, Викторию.
Он все-таки затронул больную для себя тему...
Они встретились на одной из вечеринок, устроенной их общими друзьями. Вика
была обольстительно прекрасна. Он влюбился в нее с первого взгляда. Стал
ухаживать, она отвечала взаимностью. Поженились, купили квартиру. В ту пору он
еще работал учителем истории, параллельно занимался ресторанным бизнесом.
Вика была востребованной фотомоделью.
Он мечтал о детях, но по контракту Вика была обязана следить за фигурой, он не
настаивал. Свою внешность Вика холила и лелеяла ее, как редкий цветок. Набрав
хоть один килограмм, она тут же садилась на жесточайшую диету, морила себя
голодом, занималась с тренером по пять часов в сутки. Он пытался привести ей
аргументы, которые бы убедили ее, что она итак прекрасно выглядит, что у нее
потрясающая фигура, и что нет смысла так истязать себя. Но Вика была
непреклонна. Мир глянца поистине беспощаден. Он не оставляет выбора: или ты
живешь по его законам, или он о тебе забывает. Третьего пути не существовало.
Из-за переутомления и стрессов Вика пристрастилась к антидепрессантам, затем -
к алкоголю. Она стала устраивать скандалы по любому поводу, ревновала его к
коллегам, друзьям, даже к бабушке. Он же и в мыслях не допускал, чтобы
изменить ей. После работы сразу же мчался домой - с цветами и подарками. Но в
Вике его романтические порывы вызывали лишь раздражение. А потом она
решила, что он встречается с секретаршей - в то время Максим Георгиевич уже
работал директором школы - и его жизнь превратилась в настоящий кошмар. Она
рылась в его бумагах, читала смски, обнюхивала рубашки, искала на шее следы от
помады... А он терпел. И прощал. Потому что любил и был верен ей - душой и
телом. А однажды...
Я увидела как он сглотнул. Я не выдержала.
– Максим... пожалуйста... Вам все еще слишком больно. Не нужно бередить старые
раны. Позвольте им зажить как следует.
Он поднял глаза, улыбнулся - грустно, задумчиво. Сделав большой глоток вина,
обхватил голову руками. Затем нервно засмеялся, взъерошил волосы.
– Какой же я идиот! Я пригласил вас, чтобы вы приятно провели время - если это,
конечно, возможно в обществе такого самовлюбленного сухаря, как я (челюсти его
сжались, на скулах задвигались желваки) - а сам нагружаю вас всей этой чушью, -
произнес он сквозь зубы.
– Не говорите так. Я ценю вашу откровенность. Правда. Мне бы хотелось ответить
тем же, но... Моя жизнь не столь интересна. Я не была замужем. Паша - первый,
кого я полюбила. С ним мне очень хорошо. Он - надежный, добрый, верный. И он
любит меня. А что там будет дальше, я не смею загадывать... - Я задумалась,
улыбнувшись своим мыслям, отпила немного вина. - Порой я смотрю на моих
первоклашек и мне становится страшно - ведь от того, что я вложу в них сейчас,
зависит вся их дальнейшая жизнь. Знаете о чем я мечтаю? Читать сердца. Не для
того, чтобы манипулировать или копаться в чужих тайнах, нет. Мне хочется не
навредить. Вовремя заметить проблему и по мере сил решить ее. Увидеть, что их
волнует, чего они боятся, о чем мечтают... Сердце - это как закрытая книга. Чего в
нем только нет. Комплексы, психологически травмы, боль, одиночество,
страдания, стремления, цели... И судя по тому, что я чувствую сейчас, вряд ли
смогу преподавать долго - и жить соответственно. Слишком многое я хочу дать
своим детям, слишком много вкладываю в них - сил, времени, любви. Безусловно,
и они в ответ дарят мне море положительных эмоций, их восхищенные глазенки,
счастливые радостные улыбки - они заряжают меня огромной энергией. Но я
боюсь, что от подобной самоотверженности может пострадать моя будущая семья,
дети.
– Я понимаю вас, - мягко пожал он мою руку.
– Когда отдаешь себя без остатка
какому-нибудь делу, есть опасность вычерпать себя до дна, перегореть. Поэтому
вам нужен мужчина, который бы разделял вашу любовь к детям, поддерживал вас
во всем, вливал в вас те силу и энергию, которые вы оставляете на работе.
– Это намек?
– вздернула я брови.
– Нет. Это пожелание. Мне больно осознавать, что мир может лишиться такого
одаренного во всех смыслах педагога.
– Но... Паша любит детей. При встрече он всегда интересуется, как они, какие
делают успехи.
– Я рад.
Мы помолчали. Это длилось всего пару минут, а я уже соскучилась по его голосу.
Не выдержала и задала вопрос, который не давал мне покоя: