Буддизм: основы пути

Сангхаракшита

Общее назначение визуализационной практики с особой отчетливостью проявляется при выполнении садханы Ваджрасаттвы. Ваджрасаттва — это Будда, являющийся в образе Бодхисаттвы. Его цвет — белый (символ очищения). Здесь очищение состоит в понимании того, что в высшем смысле ты никогда не был нечист, что ты чист изначально, и безначально, чист по природе, сущностно чист; в глубине себя ты чист ото всей обусловленности и даже чист от самого различения между обусловленным и необусловленным, а значит, ты пуст. Для любого человека, взращенного культурой, одержимой чувством виновности в такой же мере, как наша западная культура, подобного рода утверждения должны показаться великим откровением и вызвать сильнейшее и благотворное потрясение.

Ваджрасаттва также ассоциируется со смертью: не только с духовной, но и физической. Здесь существует связь с тибетской Книгой мертвых {155} , по-тибетски называемой Бардо Тхёдол, что означает освобождение посредством слушания в промежуточном состоянии (то есть посредством слушания наставлений ламы, сидящего перед твоим бывшим телом и объясняющего тебе, что с тобой происходит в промежуточном состоянии

после смерти). Это состояние промежуточно между физической смертью и следующим физическим перерождением. Но и сама медитация также является промежуточным состоянием, ибо, когда мы медитируем в истинном смысле, мы умираем. И таким же образом физическая смерть — это медитативное состояние, состояние насильной медитации, насильного самадхи. В обоих промежуточных состояниях — одно между смертью и перерождением, другое в медитации — мы можем видеть Будд и Бодхисаттв, даже мандалы Будд и Бодхисаттв. Они не вне нас, они — проявления нашего собственного истинного ума, проявления дхармакайи. Мы можем с ними отождествиться и так духовно возродиться в трансцендентальном способе существования. Если мы не способны отождествиться с ними, мы просто рождаемся опять в обычном смысле, впадая в прежнее обусловленное Я.

155

См. прим. выше.

Я надеюсь, что в медитации теперь начинает замечаться система или хотя бы абрис ее. Существует четыре великие стадии: я их подытожу. Первая великая стадия — это стадия интеграции. Это первое, что вам необходимо сделать в связи с медитацией. Интеграция достигается главным образом практикой памятования о дыхании, а также практикой памятования и самоосознавания в целом. На этой стадии мы развиваем интегрированное Я.

Вторая великая стадия — стадия положительной эмоциональности. Это достигается главным образом развитием метты, каруны, мудиты и др. Здесь интегрированное Я поднимается на более чистый и, в то же время, более мощный уровень, символизируемый прекрасным распустившимся цветком белого лотоса.

Затем третья великая стадия — духовной смерти, достигаемая главным образом памятованием о шести элементах, но также и припоминанием непостоянства, смерти и медитациями о шуньяте. Здесь очищенное Я видно насквозь, и мы переживаем пустоту (шуньяту) и духовную смерть.

И тогда наступает четвертая стадия духовного перерождения, которая достигается путем практики визуализации и повторения мантры. Полезна также и абстракт- ная визуализация (геометрических форм и букв). Вот в общих чертах то, что включает в себя система медитации.

Но, возможно, вы спросите: какое место занимает посвящение, развитие бодхичитты? А как же практика просто сидения? Коротко рассмотрим и эти вопросы.

Во-первых, какое место занимает посвящение? Посвящение означает принятие Прибежища, а принятие Прибежища означает самовверение. Вверение возможно на различных уровнях {156} . Теоретически, человек может получить посвящение без каких-либо занятий медитацией, но практически это очень неправдоподобно и, как я знаю, до сих пор не случалось. Ведь ввериться невозможно — а вверение и есть посвящение, — пока не достигнута изрядная мера цельности. Иначе сегодня вы вверитесь, а завтра возьмете вверение назад, потому что не все ваше существо вовлеклось в него. Вы также не можете вверить себя до тех пор, пока вы ни накопите в себе запаса положительной эмоциональности, иначе у вас не будет ничего, что бы удерживало вас на пути. Наконец, для самовверения нужен еще и проблеск совершенного видения, или хотя бы отражение такого проблеска. Этого проблеска или его отражения не хватит для того, чтобы вы стали вошедшим в поток, но, тем не менее, необходимо нечто подобного свойства. Таким образом, посвящение, по-видимому, находит свое место где-то между второй и третьей великими стадиями медитации. То есть посвящение приходит тогда, когда человек начинает восходить в третью стадию, к духовной смерти, или когда человек хотя бы открыт для возможности подобного переживания (естественно, в согласии с последовательным путем; как мы знаем, есть еще непоследовательный путь) {157} .

156

В той лекции, откуда взят данный пассаж, Сангхаракшита говорит о различных уровнях принятия Прибежища и развития бодхичитты. Эти уровни, если их перечислять снизу вверх, таковы: этический, действенный, реальный и абсолютный. Подробнее см.: Sangharakshita. Going for Refuge. Glasgow, 1986.

157

См. стр. 105.

Во-вторых, где происходит зарождение бодхичитты? Бодхичитта означает волю к Просветлению. Это не эгоистическая воля, а, напротив, сильное надиндивидуальное устремление. Появляется она только тогда, когда индивидуальность (в обычном смысле) до некоторой степени становится видна насквозь. Бодхичитта — это стремление достигнуть Просветления ради всеобщего блага — так обычно ее описывают. Это не означает, что один реальный индивидуум стремится достичь Просветления во спасение реальных других. Бодхичитта зарождается за пределами своего Я и других, хотя нельзя сказать, что без своего Я и других. Она возникает, когда человек больше не ищет Просветления ради (так называемого) себя, но еще не полностью посвятил себя его достижению ради (так называемых) других. Следовательно, бодхичитта возникает между третьей и четвертой стадиями, между стадией духовной смерти и стадией возрождения в духе. Бодхичитта — это зерно духовного возрождения. Предвосхищение ее появляется во время личного посвящения, когда дается мантра. В этом случае мантра — семя семени бодхичитты. Помимо прочего, с момента посвящения человек, как говорят, уходит в бездомность, ибо само оно есть такой уход: человек уходит из группы, по крайней мере психологически, если не

физически; он умирает для группы и уповает на Просветление. И, конечно, человек стремится к нему не только ради себя, но и ради всех без исключения. Поэтому неудивительно, что в этот момент должен возникнуть, пусть тусклый, проблеск бодхичитты, хотя бы в некоторых случаях. В-третьих, что можно сказать о практике просто сидения? Ее трудно объяснить полнее, чем сказать: когда человек просто сидит, он просто сидит. По крайней мере, можно добавить, что иногда человек просто сидит, а иногда — не просто. Например, человек не просто сидит, когда практикует другие виды медитаций — памятование о дыхании, метта-бхавану, припоминание шести элементов и так далее. Во всех этих медитациях требуются сознательные усилия. Однако необходимо внимательно следить, чтобы эти сознательные усилия не были слишком волевыми. И чтобы противодействовать подобной склонности, мы практику- емся в простом сидении. Иными словами, мы практикуем просто сидение в промежутках между другими методами. Так, есть период активности (во время которого мы практикуем, скажем, памятование или метта-бхавану), а потом наступает период пассивности и восприимчивости. Мы продвигаемся вперед следующим образом: активность — пассивность — активность — пассивность и так далее; то есть: памятование о дыхании — просто сидение — метта-бхавана — просто сидение — припоминание шести элементов — просто сидение — визуализация — просто сидение. Мы можем продвигаться подобным образом все время, сохраняя совершенный ритм и равновесие в медитативной практике. Мы то удерживаем себя, то подталкиваем вперед, собираем и раскрываем, действуем и не действуем. Когда мы достигаем совершенной уравновешенности практики медитации, система медитации находит свое завершение. (Из лекции №135: «Система медитации», 1978. Эта лекция была прочитана членам Западного буддийского ордена)

ПЯТЬ ОСНОВНЫХ МЕТОДОВ МЕДИТАЦИИ

В буддийской традиции существует пять основных медитативных упражнений, каждое из которых является противоядием от одной из «пяти отрав» (рассеянности, гнева, страстного желания, тщеславия и неведения). Начнем с отравы рассеянностью или склонностью ума перепрыгивать с одного на другое. Мы говорим о людях, что у них «ум кузнечика» или «ум бабочки», и подразумеваем, что они не в состоянии задерживать свое внимание на одном предмете сколько-нибудь долго. Об этом Т. С. Элиот сказал в своей известной строке: «distracted from distraction by distraction» — «рассеян я от рассеянности рассеянностью» {158} . Это главный итог современной жизни в ее непрекращающейся череде — каждый день, каждую неделю человек «рассеян от рассеянности рассеянностью». Противоядием против этого, хотя бы как состояния ума, является памятование о дыхании {159} . Сосредоточение, сфокусированное на процессе дыхания, противостоит всей нашей рассеянности.

158

Из первого раздела книги Т.С. Элиота «Четыре квартета».

159

Внимательность к дыханию — медитационная практика, в которой дыхание используется в качестве объекта концентрации.

Второй отравой является гнев. Противоядие ему очень естественное. Это метта-бхавана {160} , развитие вселенской любящей доброты — изумительная практика, которая для многих оказывается предельно трудной. Хотя она и трудна, мы постоянно ее практикуем на занятиях медитацией {161} . Многие люди знают по собственному опыту, что конкретно эта отрицательная эмоция, гнев, может быть развеяна именно этой конкретной практикой намеренного и внимательного развития любви и доброжелательности ко всем живым существам. Именно так человек искореняет отраву гнева, развивая вселенскую любящую доброту.

160

Метта-бхавана — медитационная практика, в которой объектом медитации является положительное чувство добросердечности.

161

Занятия медитацией для начинающих проводятся в центрах ДЗБО, по меньшей мере, один раз в неделю.

Третья отрава — страстное желание. В каком-то смысле это отрава из отрав. Это не просто «желание», а то, что называется «невротическим желанием». Возьмем, к примеру, пищу — самую обычную пищу. У всех нас есть желание покушать той или иной еды — это вполне нормально и здраво. Однако желание есть становится невротическим, когда мы пытаемся использовать пищу в качестве заменителя для удовлетворения некоторых наших других потребностей, будь они умственными или эмоциональными. Как раз вчера вечером я заглянул в статью одного журналиста, публикующегося в женских журналах, там приводились сведения о том, что многие читательницы журнала чувствуют неодолимую тягу к сластям, когда эмоционально озабочены. Это и есть «невротическое желание», иными словами, — страстное желание.

Как мы могли убедиться, страстное желание — это целая проблема, особенно в современном мире. Большие отрасли промышленности занимаются разжиганием наших страстных желаний и только этим. Реклама убеждает нас при помощи рациональных доводов или без них, что нам надо иметь это, то или другое. Можно сказать, что занятие рекламой — одна из самых безнравственных профессий.

Страстное влечение искореняется с помощью различных практик. Я упомяну лишь некоторые (в величине проблемы вы сможете убедиться хотя бы по числу противоядий). Некоторые противоядия, должен предупредить вас заранее, достаточно крутые. Например, созерцание десяти стадий разложения трупа. Это до сих пор очень популярная практика в некоторых буддийских странах. Считается, что она особенно полезна в качестве противоядия от сексуальных желаний, другими словами — от невротического полового желания. Не стану объяснять вам эти стадии одну за другой — это будет для вас чересчур.