Будет вам и белка, будет и сурок
Шрифт:
— Привет, ты же первый раз на Яриле? — спросил он. — Пойдём послушаем жреца.
Я удивился, в прочитанной брошюре такого звания у язычников не упоминалось. Мишка же не стал ничего дополнять, а просто потащил за собой. Парочка моих сторожей отправилась следом.
— Сейчас начнёт вещать, — вклинился парень в ряды сидящей прямо на земле молодёжи.
И действительно, минут через пять бородатый и седой старец зычным голосом начал повествование:
— Боится нечисть Ярилу златокудрого, очистит огонь землю-матушку от людских обид, споров и гнева…
Получасовой экскурс в традиции праздника оказался более познавательным, чем выданная мне книжонка. Ну, приметы разные и гадания на жениха меня не интересовали. Что-то я знал и слышал в своём мире. Про венок девичий и прочее. Потонул пучок цветов — не видать жениха в этом году. Зато парни могли выловить венок и найти его хозяйку. Браки, заключённые в этот день, будут действительными. Я невольно стал с опаской озираться по сторонам. До полного счастья мне только невесты не хватало.
Больше всего меня потряс в повествовании жреца рассказ о том, что в этот день солнце замедляет свой бег и на Земле образуются особые «дыры». Сквозь них можно посмотреть на потусторонний мир.
«Ну-ка, ну-ка», — обрадовался Фалулей.
Близился полдень, и кто-то уже сплёл из берёзовых веток косу, через неё и будем смотреть на потусторонний мир. Мишка Куракин что-то понял по моему лицу и снисходительно хмыкнул.
— Я с десяти лет прошу, а духи не отзываются, — пояснил он.
Тут и я вспомнил, что с язычниками у Мишки сложные отношения. Но посмотреть через берёзовые ветки в любом случае не помешает. Вслед за основной массой людей я поспешил на берег реки. Народ пел, тащил берёзовую косу и приплясывал. В целом, было ощущение праздника. К тому же босые девушки с венками, в простых рубахах с разрезами по бокам выглядели эротично.
Просмотр видов реки через берёзовые ветки разочаровал. Кирилл аж притих, ожидая чуда. Я и сам поверил, что случится нечто необычное, раз уж сегодня Ярило как-то там свой бег замедляет. Увы…
«Возможно в древности, когда только появилась магия, спонтанные порталы некоторых людей, наделённых силой, давал нужный эффект», — рассуждал Фалулей.
Мишка правильно оценил мою кислую физиономию и повёл к расстеленным на земле полотенцам с едой. Наевшись, мы устроились на берегу. Праздник будет продолжаться долго. Основное действие ждали ночью.
— Прыгать через костёр обязательно? — спросил я. — Или можно телепортироваться?
— Ты умеешь? — не поверил Михаил.
— Легко, — показал я, а парень задумался.
— У тебя разве не третий уровень сил? — проявил он осведомлённость.
— После смерти отца я столько работал на руднике, что силы увеличились, — не моргнув глазом соврал я. — Дома нашёл учебник, выучил телепортацию. Полезный навык.
— Навык полезный, — поскучнел Михаил.
Нужно отдать ему должное, докладывать он не побежал. Фалулей предположил, что парень расстроился тому, что сам имеет меньший уровень.
А потом к нам явился Ярило. Да ещё на белом коне. Я прифигел от такого явления. Оказалось, что на праздник выбирают самого красивого юношу как олицетворение Ярилы.
Скучать у язычников не пришлось. Какие-то девицы мне в волосы ленты вплели. Кто-то из бородатых мужиков в женское платье нарядился. Единственное, о чем я гадал, как такие гулянья проходят в тайне ото всех? Тем более песню «Гой ты, Ярило, огненная сила!» голосили все так дружно и самозабвенно, что их хоровое пение должно быть слышно далеко.
Ярилу (того, что на белом коне был) мы потом проводили. Солнце село за горизонт и подошла моя очередь «развлекать» народ. Круг из двенадцати старейшин собрался немного в отдалении от основного места гуляний. Я стоял в середине и слушал песнопения. Внезапно трава в кольце зашевелилась, сплетаясь необычным узором.
«Ты только не паникуй, не паникуй, — подбадривал меня Фалулей. — Подумаешь, нам не привыкать, будет новый цикл!»
Я старался не паниковать, но степной ковыль вёл себя слишком странно. Ноги обвило словно кандалами.
— Ждали али не ждали? — поинтересовался один дедок у тех, кто стоял с ним в Круге.
— Не ждали, не ведали, — ответили ему.
— Любо! — поддержали несколько голосов.
— Выйди из Круга, Неждан, — обратился ко мне первый дед. Трава тут же выпустила из своих объятий, и я неуверенно пошёл туда, где уже разожгли костёр.
— Как зовут тебя, незнакомец? — то и дело спрашивали меня по пути.
— Неждан, — отвечал я.
«Что-то в этих традициях есть… — заметил Фалулей. — Толку мало, но как театральное представление вполне достойное».
«Причём они сами в это искренне верят», — согласился я.
Как раз проходил мимо двух спорщиков. Один другому доказывал, что если Ярило сын Велеса, то поклонники Перуна должны воздавать дань и Велесу. В целом, у язычников свои заморочки с богами и их поклонниками.
Через костёр тоже прыгнул. Эти язычники так скандировали: «Неждан, Неждан!», что пришлось сигать. Резвились до утра. Снова умывались росой, ходили босиком по влажной траве, что-то пели. Затем молодёжь стала помогать с уборкой. Только меня это не коснулось. Старший Харченко кивнул на мобили, намекая, что нам пора уезжать.
— Мы так шумели, неужели никто нас не услышал? — не мог не спросить я.
— Травы укрыли, — коротко ответил мне Назар Филиппович.
Он вообще выглядел умиротворённым. Не то устал, не то окончательно смирился с моей кандидатурой в волхвы. Опасался, что старейшины не одобрят такого молодого и безбородого? Кто бы ещё меня ввёл в курс дела, чем эти волхвы должны заниматься?
— Я тебя домой завезу, — сообщил Харченко, когда мы миновали Придорожный-38. Тебе сил у капища нужно набираться.