Будильник в шляпной картонке. Колокол смерти (сборник)
Шрифт:
– Это колонка! – вскричал Росс. – Говорил же: надо сменить водонагреватель!
Я склонился над телом, которое безжизненно лежало в ванне. Вода почти остыла, а бедняга совсем посинел.
– Угарный газ, – сказал я. – Немедленно вызовите врача. Мы с Россом вынесем его отсюда. И поставьте кипятить воду. Хотя, как это ни печально, сдается мне, уже поздно.
– Господи, – пробормотал Росс мне в ухо, – какой кошмар. Повезло вам, что это не вы.
– Думаете? – уронил я.
Мы принялись вытаскивать тело из ванны. Кто бы подумал, каким неподъемным может быть человек, когда он в
– И еще у меня кирпич греется в духовке. Кирпич лучше любой грелки. А доктор приедет через минуту. Что мы пока можем предпринять?
Мы попытались сделать несчастному искусственное дыхание.
– Я пойду вниз, – сказал Росс, но миссис Джаджес загородила ему дорогу.
– Побудьте здесь, прошу вас.
– Ну что, есть пульс? – в отчаянии спросил Росс.
– Пульса нет.
– Господи милосердный, – простонал Росс, – ну кто мог это предвидеть…
– Да перестаньте вы божиться, право слово, – рассердился я, – богохульство какое… А, вот и доктор.
Длинный, сутулый, с пенсне на костистом носу, он смотрел на Филдинга.
– Что произошло?
– Водонагреватель. Наверное, угарный газ. Такого никогда еще не случалось.
– Такое случается на каждом шагу, – огрызнулся врач. – Эти старые водонагревательные колонки! Ну, коронер найдет что сказать.
– Ванная была в порядке, когда я из нее вышел, – возразил Росс.
– Может, и была, но что-то могло попасть в трубу, и газ пошел в комнату. Знаю я, как это бывает!
Наконец, мы разошлись, доктор сказал, что ничего поделать нельзя. Росс отправился в свою комнату. Я подумал, не позвонить ли Банти, но потом мне явилась другая мысль. Я, крадучись, вернулся к ванной. Услышав там тяжелое дыхание, я понял, что кто-то меня опередил. Неслышно я встал в дверном проеме. В ванной был Росс, с чем-то возился.
– Нашли что-нибудь? – осведомился я.
Он вздрогнул от неожиданности.
– Подумал, что надо проверить бак, – пробормотал он.
– На мой взгляд, полицейские предпочли бы сделать это сами.
– Тут какая-то затычка в трубе… Доктор прав. Господи! Газу выхода не было, и он шел сюда, а окно закрыто…
– Это вы его закрыли?
– Нет, оно было закрыто, когда я пришел, и я его не открывал.
– А могли бы открыть перед следующим посетителем, чтобы проветрить.
– Мне это как-то в голову не пришло.
– Отложите-ка эту штуку, – сказал я, глядя на затычку из грязной тряпки. – Полицейским потребуется взглянуть на нее.
– Ума не приложу, как она туда попала.
– Полицейские разберутся.
– Да, наверное. Покажу-ка я ее доктору. – Он направился в комнату Филдинга, и через минуту я услышал голос миссис Джаджес.
– Да, это моя тряпка. Нет, как она туда попала, не знаю… Ох, это меня разорит! Двадцать лет сдаю комнаты, и ничего хуже парочек без брачных лицензий не бывало, а тут такое…
Я дождался, когда доктор спустится в холл, чтобы узнать, понадобится ли мое присутствие на дознании. Меня не оставляла мысль, что в Марстоне для меня сейчас климат благоприятней, чем в Лондоне.
– Мне
– Он что, так и не понял, что происходит?
– Думаю, что нет. Скажу вам, что жизнь у него была не сладкая. Меня несколько раз к нему вызывали. Будь он помоложе летами и настороже, мог бы осознать опасность. Ну, что теперь говорить… Знаете, этот обычай отмокать в ванне сам по себе нездоров.
– Запомню это на всю жизнь, – сказал я, и он удивленно поглядел на меня. – Видите ли, это я должен был лежать в этой ванне. Да только меня, едва я начал раздеваться, вызвали к телефону, и старик юркнул в ванную, стоило мне из нее выйти.
– Да, что для одного удача, для другого – похороны. Что ж, я вас поздравляю. Нет, на дознании вы не нужны. Оставьте только свой адрес, на всякий случай. Мне пора. У меня на руках разрыв аппендикса и сложные роды, один бог знает, чем это обернется.
Глава 9
Раз коронер во мне не нуждался, я вернулся в Марстон и сразу же позвонил Банти.
– Я соскучился, – сказал я. – А потом хотелось бы увидеть письмо.
Мы уговорились встретиться в местном кафе. Когда я сделал заказ, она достала из сумочки листок бумаги. По виду бумага была той же, на какой напечатаны предыдущие письма, однако водяной знак был немного другой.
– Это поможет? – спросила Банти.
– Я оставлю его у себя.
– Зачем?
– Есть надежда отыскать пишущую машинку. Если это удастся, дело сделано.
Вернувшись домой, я сравнил это письмо и тот листок, что напечатал в комнате Росса. И шрифт оказался идентичным, и водяные знаки! Далее я решил предпринять следующее. Нет, я не отправлюсь с двумя этими листками в полицию. Гораздо лучше будет, решил я, если я добуду письмо от Росса, подписанное им самим и напечатанное на этой машинке. Я не сомневался, что достать такую улику особой сложности не представит. Поводом может послужить дознание по поводу смерти Филдинга. Я составлю свое письмо таким образом, что он будет вынужден на него ответить. Тогда я передам письма в полицию, и пусть там сами решают, как быть дальше. Фишер насчет писем скептически кривил губы, приятно будет увидеть, как его скепсис развеивается.
Отчет о дознании был опубликован в вечерних газетах, которые в Марстон пришли вскоре после обеда. Я не сомневался, что газетчики не пройдут мимо, такого рода дела всегда освещаются, а участие в деле Росса добавило ему интереса, ведь процесс по поводу убийства его отца стал криминальной сенсацией года по всей стране.
Старый Филдинг сам по себе никого особо не занимал. Он жил на пенсию, которую выработал, занимая скромный чиновничий пост. Было ему под семьдесят, и около девяти лет он обитал под кровом миссис Джаджес. Холостяк, он, похоже, не имел никаких родственников. Причин полагать, что он хотел лишить себя жизни, на поверхности не было.