Будни Магической Академии или Только через мой труп!
Шрифт:
Между тем подарки все-таки были: Лен вручи свою чудесную картину-портал и получил искренние слова благодарности, Асш отдал яд, а Никкиа… Никкиа, будучи ведьмой, подарила Аэрилу возможность по желанию превращать хвост в ноги. Были преподнесены и книги, сворованные в библиотеке, и коллекционное вино пятисотлетней выдержки, и пара картин, неумело вышитых крестиком, и разные амулеты-артефакты, самодельные и не только. Бывший преподаватель водной магии отдал свои инфокристаллы с записями редких семинаров, которые никогда не
Воды озера поднялись, образуя ледяную чашу, в которую сложили преподнесенные подарки. Чаша захлопнулась, надежно защищая содержимое от попадания воды. И ушла на глубину, чтобы через потайной коридор, связывавший озеро и дом на островке, отнести дары в жилище новобрачных.
Гости плавно перетекли за стол, накрытый в нескольких метрах от берега озера. Аэрил, улыбаясь, принимал приглашения. Шена тихонько плакала, прижимаясь к супругу. Теперь он мог обращать хвост в ноги — и девушка не знала, как благодарить благословившую его на «хождение по земле» Никкиа.
Кроме привычных горячительных напитков, всем желающим предлагалось попробовать глинтвейн орчьих шаманов. Многие, с опаской косились на сие угощение, дымящееся в огромном котле. Асш, весь вечер ловивший на себе странные взгляды Дагаш, с удивлением принял расписной кубок из рук орки.
— Ты обещал показать мне клыки, — промурлыкала девушка, прильну к его груди.
— Прямо ссейччщасс? — слегка опешил змей, стараясь незаметно выпутаться и отползти назад.
— А кто нас видит? — Дагаш обвила руками его шею, удерживая нага и заглядывая ему в глаза. — Ты молодой, здоровый, сильный мужчина. Я хочу от тебя детей, — спокойно заявила орка, будто говорила просто о погоде. — Как это у вас там называется? Сплестись хвостами?
— Фот такх срасу? — кубок в руках Асша заметно дрожал, грозясь того и гляди пролиться на штаны орки.
— Не будь букой, я же вижу, как ты на меня смотришь, — Дагаш усмехнулась.
— Ессссли тфой отецс ссогласситсся… — оправившись от первого удивления, Асш попробовал перехватить инициативу. — Тафай сафтра это опсутим? Сейщас не фремя.
— Он согласится, — усмехнулась Дагаш, легонько щелкая нага по носу. — Гдаку нужны руки. И никуда ты от меня не денешься.
Чёрные обугленные конечности все еще пылились у нее под кроватью.
Общее веселье нарушил вопль ужаса: двое гномов, вытаращив глаза, взирали на своего товарища. Парень только что осушил кубок коллекционного вина, и теперь корчился в судорогах. Веселье замерло, кто-то вскрикнул, громко позвали Ливьера.
— Он умирает, — и это «умирает» мгновенно разнеслось по рядам собравшихся.
— Это все ненависть к гномам! — выпалил бородатый, потрясая кулаками.
Но тут похожий крик донёсся и с другого конца стола, а потом снова и снова. Один за другим гости падали на землю, хватаясь за желудок, раздирая горло и задыхаясь. Эльфы, гномы, дроу, наги, русалы, люди замерли в ужасе, не с силах ни поверить,
— Их отрафили. Они умрут…
Но его услышали.
— Только через мой труп! — Никкиа замерла, не зная, где просить помощи.
— Ливьера сюда, быстро! — Дарринг бросился к пострадавшим. — И остальных целителей. Никкиа, соберись! А вы чего встали? Всех отравленных по эту сторону стола кладите. Прочь от еды!
Ректор закрыла глаза и постаралась сосредоточиться. Она должна спасти их. Но… как? Судя по результатам исследований Асша, ведьмам в основном подвластны только проклятье и благословения?
В кустах мелькнул гибкий женский силуэт.
Глава 8
Никкиа каждой клеточкой ощущала повисший в воздухе страх. Липкими холодными щупальцами он проникал под кожу, сковывая разум, парализуя чувства и волю. Руки тряслись. Нужно было что-то сделать! Но она не знала, что… И только стояла, круглыми глазами глядя на разворачивающуюся перед ней драму.
Студенты и преподаватели спешно сносили корчившиеся от боли фигуры, осторожно складывая пострадавших по одну сторону стола. Гномы держали за руки своего товарища, не давая тому расцарапать себе горло. Первокурсницы плакали, сбившись в кучку и даже боясь смотреть на отравленных.
— Пусть сегодня никто не умрет, — шептала ректор побелевшими губами, чувствуя, как по спине стекает тоненькая струйка пота.
Вокруг вспыхивали маленькие огонечки жизней отравившихся, тускнели, медленно отрываясь от тел и поднимаясь вверх. Рядом кто-то взвыл, умоляя товарища не умирать, подождать еще немного, ведь помощь придет! Магистр Ливьер провел рукой над одним из пострадавших, коснулся лица, спускаясь по шее до живота вздрагивающего дроу, вернулся к сердцу, закусил губу. Пошарив в поясной сумке, извлек на свет три склянки, принимаясь поочередно вливать содержимое в рот больного, внимательно наблюдая за последствиями.
Никкиа прикрыла глаза: от поднятых ладонями вверх рук ректора тянулись тоненькие, едва заметные жгутики силы к каждому огонечку жизни. Собрать, привязать, удержать, выиграть время… Ноги подогнулись, и ректор опустилась на землю, прислоняясь к ножке стола. Словно кто-то из нее самой жизнь тянул. Силы уходили, как вытекает вода сквозь пробитую дыру в плотине.
— Пусть сегодня никто не умрет! — шептала Никкиа, чувствуя, как появляются новые огонечки, как отделаются от тел и застревают, пойманные щупальцами ее магии.
Время, казалось, замерло. Она отчетливо видела несчастных, в муках корчащихся на земле. Пять… десять… шестнадцать… сорок семь… Никкиа с трудом сделала вздох. Выпуская новые нити.
Пара студентов-целителей рванула к больничному корпусу за стандартным набором противоядий и реагентами. К Ливьеру, продолжавшему осмотр больных, подсел Дарринг.
— Яд мгновенного действия, усилен магией, — тихо сообщил целитель. — Они должны были уже отлететь. Кто-то их держит.
Артерриан бегло осмотрел берег озеро, нашел глазами Никкиа и кивнул сам себе.