Будни после праздника
Шрифт:
– Вы так думайте?
– Я не правильно выразился. Вам теперь все равно, выгоню я вас от сюда или нет, что я скажу следователю или какое напишу заключение.
– Это правильная формулировка. Пока не убит седьмой, я не получу удовлетворения.
– Его должна убить Ковач?
– Нет.
– Как вы же вы сумели убедить Ковач сделать такое мерзкое дело?
– Это же машина, которой надо точно исправить программу. Я постаралась это сделать.
Я вздрогнул. О машине говорила не только она.
– Кто же этот последний?
– Это я вам не скажу.
–
– Значит так.
Она не помешана. Все данные показывают, что она здорова. Этот маньяк на почве мести, точно убьет кого-нибудь, хоть через двадцать лет. Давать ей направление в психушку нельзя. Она выйдет от туда через год и свои убийства будет прикрывать справкой, что она сумасшедшая. Пусть лучше сидит.
– Зачем вам доктор Хохлов.
Она чуть не подпрыгнула от неожиданного перехода моих мыслей.
– Причем здесь Хохлов? Он мне не нужен.
– Татьяна Александровна, вы просто так ничего не делаете. Мне все же нужно разобраться, что вы теперь предпримете, какой сделаете очередной шаг.
– В этом отделении мне трудней всего говорить с вами и не потому, что вы здесь главный, опытный, старый, а потому что вы видите многое в другой плоскости. Я должна признаться, Владимир Владимирович, что несмотря на некоторую пикировку, я вас очень уважаю. Только что при разговоре со следователем, я поняла, что он блефует, ссылаясь во многом на вас. Да, вы кое что узнали от меня, даже передали эту информацию ему, но никогда не заявите до конца экспертизы, что я здорова. Признайтесь, у вас появляются сомнения по поводу моей психике?
– Я вас до сих пор считаю маньяком.
– А ведь справку об этом не дадите, верно?
– Верно.
– Я так и знала.
Королева ушла в себя.
– Татьяна Александровна, можете идти.
– А...? Ах да. Сейчас ухожу. У вас есть дети?
– Да, сын.
– Наверно трудно такому как вы, быть вместе с сыном? Вы же его унизите правильными словами.
– Он не жалуется.
– Это плохо, очень плохо, доктор, когда дети не идут со своими проблемами к родителям...
Она сказала последнюю фразу из полуоткрытой двери и тут же ее захлопнула. Интересные у нее переходы, а я что, разве не такой?
Полковник приехал не один. Он захватил с собой, неизвестного мне, капитана.
– Знакомься, Владимир Владимирович, капитан Тихонов. Так что у вас произошло?
Я начинаю рассказывать все, что узнал. Как появилась Королева, за какие преступления здесь, как познакомилась с Ковач.
– Так. Значит она сама призналась, что сумела уговорить Ковач на убийство?
– Да. Только она об этом не скажет ни вам, ни следствию.
– Это почему же?
– К сожалению, это очень умная женщина и мы как марионетки играем иногда перед ней разные роли, а она нами незаметно руководит.
– Пока не понял.
– То что она говорит мне, это делается с определенной целью. Только с какой я еще не понимаю.
– Зовите ее сюда. Мы ее расколем.
– Хорошо. Пусть будет по вашему.
Я вышел из кабинета и увидел Галину Сергеевну и Хохлова. Они о чем то активно разговаривали.
–
Вместе с ней пошел доктор Хохлов.
О чем говорил полковник Светлый и капитан с Королевой я не знаю. Татьяна Александровна вышла из моего кабинета через час с улыбкой на лице. Тут же появились офицеры и распрощались со мной.
– Вы неправы, Владимир Владимирович, все что нам надо, мы выяснили, говорит мне полковник.
– Я просто могу высказать вам свое восхищение.
Интересно, какую лапшу на им уши вывалила моя пациентка.
ДЕВЯТЫЙ ДЕНЬ ПОСЛЕ ПРАЗДНИКА СВЯТОГО ВАЛЕНТИНА
Я вошел в вестибюль и не увидел охраны. Странно, куда ушел милиционер. На моем этаже железная решетка двери на распашку и тут же меня охватило страшное предчувствие беды. Я вбегаю в дверь и тут же бросаюсь к комнатке охраны. На полу корчиться связанный охранник, рядом лежит доктор Хохлов. Развязываю охраннику рот.
– Что случилось?
– Бежали...
– Много?
– Не знаю.
– Как это случилось?
– Они пустили вперед вашего доктора. Я только открыл ему дверь, как эта громадина..., огромная такая женщина, оказалась передо мной и двинула мне, по-моему, в челюсть. Дальше я ничего не помню. Когда пришел в себя, рядом лежит ваш связанный доктор.
Теперь я снимаю повязку с лица Хохлова.
– Кто бежал?
– Сиплая, Королева и Киреева.
Я развязываю их и бегу по палатам, проверить все ли на месте, потом мчусь в свой кабинет. Быстро набираю номер Харитонова. Его нет на месте. Тогда набираю номер ЗК.
– Товарищ генерал, это Владимир Владимирович из психушки.
– А, старый знакомый. Чего так рано? Случилось что?
– Да. Бежали трое пациентов.
– Кто.
– Королева, Киреева, Сиплая.
– Так, так. А охрана что? Спала?
– Охрану скрутили.
– Сейчас я найду Харитонова, он к вам приедет.
Харитонов привез с собой целую машину милиционеров и собаку. Охранника в вестибюле, нашли связанным в туалете. Дежурный доктор и санитары спали и ничего не слышали. Милиция бегала по этажам и деловито составляла протоколы. Харитонов допрашивал доктора Хохлова при мне в кабинете.
– Почему вы так поздно выходили из отделения?
– спросил Харитонов.
– Я заговорился с пациентами.
– С кем вы беседовали?
– Я сидел в палате с Ковальской, Киреевой, Сиплой и Королевой.
– Что потом произошло?
– Пора спать, сказала Королева. Я встал и пошел на выход. Потом зашел в кабинет к Владимир Владимировичу, сделал записи в журнале и направился к выходу. В коридоре встретил Кирееву. Я еще спросил ее, вы чего не спите? Она мне в ответ, сейчас курнет и пойдет в палату. У решетчатой двери крикнул охранника, он вышел открыл дверь и тут же толчок в спину отбросил меня на пол к второй решетке. Когда я развернулся, чтобы посмотреть, что произошло, то увидел, что охранник лежит на полу и не двигается, рядом стоит Киреева, а из-за ее спины видны Сиплая и Королева. Они меня связали, заткнули рот и сунули в комнатку охраны.