Будущее — дело темное
Шрифт:
Опять она про милорда Вилорена!
— Так вот… Я же не дурочка. Все вижу, понимаю, осознаю — и все равно о чем-то мечтаю. И у меня есть всего два пути: либо ждать, когда у меня отберут эту мечту, либо сделать хоть что-нибудь, способное к ней приблизить. Я выбрала второе.
— И ты уверена, что за полтора года никто даже не попытается увести твою мечту? — вздохнула я.
— За полтора года — точно нет, — кивнула подруга. — У него множество новых проектов в разработке, времени ни на что иное не хватит. А ты видела, какие возле него дамочки?
Я отрицательно покачала головой. Личная жизнь милорда ректора меня ничуть не интересовала.
— Да ни одна из них не способна на то,
С таким настроем, должно быть, полководцы одерживали величайшие свои победы… а сумасшедшие шагали в пропасть, уверенные, что за их плечами распахнутся крылья.
— А если не заметит? — полюбопытствовала я.
Ритта задумалась на пару минут, а потом улыбнулась, как всегда светло и безмятежно:
— У него не будет выхода. Но даже если он пророет запасной… Торжественно обещаю из окна не прыгать, вены не резать и прочие глупости не творить. Санни, у меня останутся знания и диплом, так что в любом случае за эти полтора года я ничего не потеряю, а лишь приобрету.
— У тебя получится, — улыбнулась я, зараженная неистощимым подружкиным оптимизмом.
— Даже не сомневаюсь, — засмеялась она, вскочила с кровати и вновь принялась за свои книги, а я подумала, что полтора года — все-таки срок достаточно большой, и мало ли что может случиться. Главное, что Ритте это при любом раскладе пойдет лишь на пользу.
И мне не мешает потрудиться для собственной пользы. Заданий на дом никто не отменял, и хорошее настроение вовсе не повод для отлынивания от выполнения оных.
А ночью в нашу комнату прямо сквозь дверь просочилась призрачная кошка. Оглядевшись, она вспрыгнула на мою кровать и свернулась в клубок у меня под боком, мурлыча и отгоняя беспокойные сны не хуже настоящей…
Неделя выдалась насыщенной, яркой и полной эмоций. Меня радовало все: снег, укрывший землю пуховым покрывалом, легкий морозец, интересные лекции и практические занятия… Эдгар, переставший дуться на меня и признавший, что девушку надо выбирать сердцем, а не по принципу «чтобы поменьше проблем доставляла». Как выяснилось на его собственном опыте, проблем в этом случае оказывалось «на порядок больше планируемого максимума».
А еще — Риннар. И у меня, и у него было мало времени, которое безжалостно поглощала учеба, но редкие встречи в перерывах, пара слов да просто взгляд делали день теплее и легче.
Выходные наступили незаметно. И половину первого из них я провела в архиве, куда отправилась вместе с Риттой. Ей нужны были материалы для письменной работы, мне — информация о роде Эсслеров. Да, я все-таки набралась смелости, а возможно и наглости, и прочитала дневник. Вернее, то, что смогла разобрать: не менее половины было написано на непонятном мне языке. Того, что рассказала мама, оказалось недостаточно — никого по имени Нисса она не знала, тетушка Анабелла, с которой мы связались по чаропочте, — тоже. Но не мог же дневник случайно оказаться в вещах, принадлежащих Эсслерам!
Мои старания увенчались-таки успехом. В древней книге нашлась запись, что лорд Шеннар Эсслер взял в жены Ниссару, сироту неполных семнадцати лет, о роде которой не было никаких сведений.
Собственно, ничего удивительного в этом нет… Всякое случается, девушка могла потеряться еще в детстве, к примеру, или же, наоборот, ее бросили умирать, а добрые люди спасли и приютили…
Но у Ниссы был тот, кто, судя по всему, любил ее больше жизни.
«Я никогда не увижу твоей улыбки, не узнаю, какой ты стала… Ты никогда не узнаешь, кем был твой отец… и почему он тебя оставил».
Эти строки накануне я прочитала несколько раз, и они буквально въелись в память. И я никак не могла понять, почему страницы чужой жизни стали доступны мне, а не той, для которой они значили бы гораздо больше.
Нисса, сирота без рода, отец которой чего-то боялся столь отчаянно, что предпочел оставить дочь…
За время работы с документами выяснилась еще одна странность — в роду Эсслеров не было чародеев. По крайней мере, за просмотренный мной период времени…
Больше меня ничто не держало в пыльных залах архива, да и на свежий воздух хотелось безумно. Убедившись, что Ритта по макушку закопалась в старых бумагах и помощь моя, как и присутствие в целом, ей не требуется, я малодушно сбежала. Толкнув массивные двери, вышла на крыльцо и, зажмурившись, полной грудью вдохнула морозный воздух. По сравнению с пропитанным пылью архивным он казался сладким и хмельным — даже голова закружилась.
Я неспешно спустилась по скользким ступенькам и еле успела увернуться, пропуская почтенного господина, объемы которого недвусмысленно намекали, что сам господин столкновение на обледенелой улочке с девицей проблемой не посчитает и, скорее всего, просто не заметит.
Полдень еще не наступил; по не слишком оживленной улице прогуливались женщины с детьми и степенные пожилые пары, изредка попадались торопливые и собранные мужчины; впереди шумела веселая компания наслаждающихся выходным студентов, по мостовой изредка проезжали экипажи. Я старалась не наступать на обледенелые участки тротуара — подошва сапог оказалась слишком скользкой — и потому шла ближе к дороге, где под ногами приятно хрустел снег. Солнышко слепило глаза, и я, щурясь, улыбалась ему в ответ, не беспокоясь, что подумают обо мне прохожие. И, как выяснилось, зря. Едва я свернула в переулок, как на кого-то налетела. Да так, что на ногах не устояла. Все, что успела, так это вскрикнуть и взмахнуть руками. Со стороны дороги загромыхал колесами экипаж, и я отчетливо представила, как рухну сейчас под копыта лошадей… и что от меня после этого останется. Но в последний момент меня дернули в противоположную сторону, и я не упала, а уткнулась в кого-то большого и теплого. Что-то хлопнуло, кто-то выругался, и над переулком повисла тишина, нарушаемая лишь затухающим стуком колес и бешеным биением чужого сердца под моей щекой.
— Цела? — выдохнули мне в макушку, не выпуская из объятий.
— Да, — не слишком уверенно отозвалась я, все еще не понимая, что только что произошло. И главное, откуда здесь Ринн?
— Леди Амельда сказала, что ты пошла в архив, но я немного опоздал, — проговорил он, все еще не разжимая рук. — Думал, догоню… Свернул за тобой сюда и чуть не поседел… Санни, ты смерти моей хочешь?
— Нет, — возмущенно отозвалась я, передернув плечами, и тут же получила свободу. — Меня, между прочим, толкнули… То есть я сама виновата, конечно, нужно по сторонам внимательнее смотреть… И сапоги у меня скользкие…
— Толкнули? Кто? — нахмурился Ринн.
— Не знаю, — вздохнула я. — Девушка какая-то… Не до разглядываний было.
— От меня больше ни на шаг, — непререкаемо заявил Риннар, сжав мою руку, и я не стала спорить. Да я и сама теперь его ладонь не выпущу…
Так гораздо спокойнее.
Домой мы не пошли. Погода была чудо как хороша, настроение — еще лучше, и мы просто гуляли, благо теперь мне не приходилось постоянно думать о том, как не поскользнуться, и разговаривали. С Риннаром оказалось на удивление легко разговаривать — если речь не заходила о нас. А она, слава Творцу, не заходила, и можно было шутить и смеяться, словно мы знаем друг друга целую вечность.