Будущее Эл
Шрифт:
– Тех, кто в этом замешан.
– А ты не думала, что можешь сильно пострадать, - в голосе командора слышалась угроза.
– Поправка. Я уже пострадала. Думаете легко чувствовать себя под постоянным подозрением, чувствовать себя чем-то непонятным. Легко друга терять, потому что у него сил не хватило вылезти из своих страхов? Меня трудно обидеть, но можно, если перестать верить. Командор, мне бы не хотелось, чтобы недомолвки в дальнейшем мешали нам понимать друг друга. Мне стыдиться нечего. Я действую в согласии со своей совестью. Вы принимали участие в обследовании, когда были на Марсе?
Ставинский заметил, как желваки заиграли на ее скулах. Он видел, с каким трудом она сдерживала себя. Он вдруг почувствовал что-то близкое, к тому его состоянию на Плутоне, когда он
– Да, - почти выдохнул он, и дурнота отступила.
Эл сдвинула брови.
– Я хочу знать всю правду.
Командор посмотрел на нее снова. Суровое лицо девушки казалось сделанным из мрамора. Эл была очень бледна. Она ушла от него подальше села на мягкую подставку у двери. Он пытался понять, что с ней происходит. Он боялся обозлить ее еще больше и заметил, как она старается отойти подальше. Девчонка понимает, что может повториться то, что с ним случилась на Плутоне. Светлана права. Эл знает, что может воздействовать. Командор решил, что разумно не прятать правду, так у нее будет меньше поводов злиться.
– Я участвовал в исследованиях только тогда, когда был на Марсе, потом я отвез данные на Землю. Этим все закончилось. Ничего толкового они не нашли. Изменение биологической матрицы и психологических характеристик, биологический состав клеток - это еще не основание для того, чтобы считать тебя опасной. Подобное происходит со всеми, кто долго пробыл в космосе. С тобой случай особенный, ты была почти ребенком. Аномалии могли возникнуть в силу возраста. Причиной тому - катастрофа. Никто тебя не винит. Ты делала, что могла, спасала экспедицию. Я тебе верю. Остальное - последствия. Я горжусь тобой. Я участвовал в исследовании, потому что чувствую свою ответственность. Я послал тебя туда. Единственное, что осталось загадкой, так называемый, "эффект аккумулятора", неумеренное накопление энергии твоим организмом. Что не свойственно людям. Аномалия, которая требует изучения. Если эффект пройдет с возвращением на Землю, то никто не посмеет требовать дополнительных исследований. Космос - это космос мы мало знаем о его жизни. Светлана настояла на том, чтобы тебя вернули. Ты должна благодарить ее, а не ссорится. Она действует как ученый. Она уверена, что реабилитация возможна.
Эл упрямо молчала, командор продолжал.
– Видишь ли, она сделала предположение, что твой организм нуждается в энергии, потому что идет какой-то процесс. Больше всего человек тратит сил на адаптацию. Простые жизненные функции не требуют таких затрат. Есть в тебе что-то, о чем тыне подозреваешь. Это гипотеза, но иной, пока, нет. На самом деле я не склонен обвинять тебя в шпионаже, измене и прочих грехах, не с твоей прямотой. Более того, я против этих обвинений. Но то, что ты скрыла что-то о катастрофе, мне - очевидно. Я очень много летал Эл, надо быть почти полубогом, чтобы выжить там, где выжила ты. Я допускаю, что вас спасли, потому что у тебя был контакт, а Лондер был тебе больше всех симпатичен. Я превратил это в официальную версию. Мое намерение было на этом завершить расследование. Но Тобос не единственная проблема, как выяснилось.
Командор был прав, вопрос лишь в силе его уверенности, в том, как он использует свои догадки. От этого у нее возникло желание не только молчать о тобосцах, но и вообще попытаться увести разговор от этой темы.
Ставинский хотел ее успокоить, но понял, что прежние способы не годятся. Эл сейчас формально уже не находилась под его командованием, она подчинялась из уважения к нему. Командор рассудил, что если он не направит ее теперь, потеряет контроль над ней, никакая сила не удержит ее от предстоящих глупых поступков.
Повинуясь старой привычке, он мысленно остановился, чтобы эмоции и мысли не запутали его. Командор был готов к такому разговору давно, он неминуемо состоялся бы, если не теперь, то позже. Она, бесспорно, имела право знать об исследовании с самого начала. Он разделял ее недовольство, хотя понимал, почему от нее скрыли сами исследования и их результат. Эл пришла в ярость, что не свойственно ее натуре. Действительно, с ней что-то происходит.
Плоды этого "шпионажа от медицины"
Ставинский выдержал свою паузу и перешел к процедуре убеждения.
– Давай рассудим здраво. Исследований тебе не избежать, тебя с этим условием пустили на Землю, только тут есть лучшие средства и нужная среда. Тебе самой хочется знать правду? Наверняка. Если Светлана тебе не по вкусу, пусть будет другой врач, но тогда мы не сможем контролировать ситуацию. Я говорю "мы", потому что я перед тобой виноват, я тайком участвовал в экспериментах. Сознаюсь, и если возможно, прошу простить меня, за то, что скрывал так долго. Повторяю, я - за исследования. Представь, что тебя исследовали и сделали заключение посторонние люди. Я не поручусь, что исследователи будут беспристрастны. Если будет отрицательный результат, то тебе грозит навсегда покинуть Землю. Если тесты проведет доктор Бернц, то я смогу повлиять на ход событий раньше, чем результат будет обнародован. Я берусь вытащить тебя из этой ямы, пусть мой авторитет даже частично падет. Мне важен твой талант, а не твои биологические нюансы, разбирайся с ними сама.
– Подождите, командор, - остановила его Эл.
– Я хочу понять, какую цель или цели вы преследуете? Вставая на мою защиту, вы делаете мне честь, но мотив я не могу понять.
Пауза Ставинского дала ей шанс остановиться. Эл вроде бы "остыла".
Эл ощутила, как гнев схлынул, а тело стало греться, как кожа покрывается испариной. Надо уходить. Она почувствовала, что нужно закончить разговор и задала последний, важный вопрос.
Ставинский этого вопроса не ждал. Видимо потому, что считал, что стремление Эл в космос - ее единственное желание. Причем здесь его мотивы, зачем ей знать? Он считал, что рано посвящать ее в его планы, возраст не тот, опыт у нее мал. Она взвинчена от навалившихся проблем. Вопрос о мотиве смутил командора.
– Причин много, - отговорился он, - считаю, что они не слишком важны.
– Я так не считаю, - заявила Эл.
– Все, с кем я соприкоснулась в этой истории с катастрофой и Галактисом, имели определенный интерес. Я не хочу, чтобы меня использовали.
– Это, моя дорогая, твоя плата за капитанские знаки и вранье о прошлом, - заявил Ставинский безапелляционно.
Эл криво усмехнулась.
– Значит, на Марсе вы мен не поверили. Смолчали? Я-то думала, что в будущем люди станут возвышеннее и чище. Значит, я ошиблась... Но вы не ответили на мой вопрос. Каков ваш мотив, командор?
Ее настойчивость задела его.
– Давай договоримся, - сказал он сурово.
– Мы оба преследуем свои цели, и надеюсь, благородные, давай оставим эту тему. Мои мотивы - это мои личные соображения. Тебе их не понять, в силу возраста и отсутствия опыта.
Эл подняла одну бровь, бросила на Ставинского колючий, полный сарказма взгляд и заявила:
– Все решается просто. Я не соглашусь на исследования, уйду в отставку и отправлюсь домой. У меня будет другое будущее, не то, которое домыслили вы или кто-то еще.