Будущее непределенное
Шрифт:
Это казалось невозможным. Это и было невозможно — два изможденных человека на сбитых в кровь ногах не могут обогнать отряд верховых улан. Но они сделали это.
С рассветом, окрасившим далекие склоны Ниолволла в розовый цвет, они миновали поле, на котором паслись стреноженные моа и грелись у походных костров люди. Королевские уланы не проявили интереса к двум крестьянам, спешившим куда-то пешком, и не стали задерживать их. Как только поле скрылось за поворотом дороги, Д'вард ускорил бег. Каким-то образом Дош ухитрялся не отставать, даже несмотря на то что ноги у
Лагерь Свободных был организован гораздо хуже и занимал гораздо больше места, чем лагерь королевских улан. Паломники уже проснулись, и большая часть их собралась на берегу реки, умываясь, собирая постель — у кого она была, конечно, — распевая гимны или подъедая то, что осталось от вчерашнего ужина. Мало кто из них обратил внимание на двух оборванных, перепачканных грязью молодых людей, которые плелись по раскисшей дороге, и уж точно никто не узнал в одном из них своего предводителя.
По ту сторону дороги, на склоне, где рядом со скалой-кафедрой стоял шатер Освободителя, суетились, как растревоженные муравьи, воины Сотни; похоже было, что они ищут тела. Прат'ан первым узнал приближавшихся. Здоровяк закричал и большими прыжками понесся им навстречу. Казалось, он готов был заплакать от радости и одновременно пронзить Доша копьем за похищение Освободителя. Остальные воины бежали следом. Дош устало плюхнулся на траву.
Д'вард остался на ногах, хоть его и шатало от усталости.
— Воды, пожалуйста, и еды, если есть. Мне надо умыться и переодеться. Объявите, что я не буду читать проповедь сегодня утром, и ведите их дальше. Нам, похоже, грозят неприятности.
Блеснули зубы.
— Что, мы можем вострить копья? — спросил Гопенум.
— Да. Да, вы можете вострить свои копья. И боюсь, они могут окраситься кровью еще до заката. Очень скоро здесь будет отряд улан. — Д'вард устало потер глаза. — Нам нельзя лежать здесь, как рыба на мелководье. Заставьте всех идти. — Он махнул рукой.
Тропа, на которую он показывал, пересекала реку вброд и вилась дальше по болотистой, поросшей осокой равнине.
— Там не проехать верхом на моа! — заметил Прат'ан чуть разочарованно.
— И не атакуешь больше чем по трое в ряд! — весело крикнул Тьелан Торговец, оказавшийся куда сообразительнее, чем можно было представить там, в Нагвейле. — Хочешь, чтобы мы остановили их, Освободитель? Чтобы мы удержали тропу?
— Нет. Я хочу, чтобы мы пошли перед толпой. Или столько нас, сколько возможно. — Д'вард повернулся и заковылял к шатру. Прат'ан выкрикнул распоряжения и последовал за ним.
Оказавшись вдруг один, Дош вытянулся на траве. Последний, самый жуткий час он вообще был не в силах думать. Он почти забыл про улан. Теперь он вернулся. Освободитель вернулся, и ниолинская кавалерия наверняка тоже скоро пожалует в гости.
Ему нужно было спуститься к реке и умыться, но он сомневался, что сможет сделать еще хоть шаг. Он лучше свернется на траве там, где лежит, и будет надеяться, что уланы не заметят его или по крайней мере не станут будить перед тем, как изрубят на куски. Громкий звон… Он заставил себя открыть глаза. Прат'ан Горшечник
— Хочешь забрать обратно?
Рот у Доша словно песком набили.
— Не особенно. Подержи пока у себя. Я не в состоянии сейчас хранить это как положено.
Здоровяк ухмыльнулся и протянул ему краюху хлеба размером с два своих кулачища.
— Как тогда насчет этого?
Дош вдруг ощутил чудовищный голод. Он приподнялся на локте.
— Это уже интереснее!
— Сыр? Пикули? Копченую рыбу?
Боясь захлебнуться собственной слюной, Дош поспешно сел.
— Брат Прат'ан, воистину ты заслужил себе место среди звезд. — Он жадно впился зубами в хлеб. — Я хотел сказать, ты навеки соединишься с Истинным Богом, — поправился он с набитым ртом.
Его собеседник одобрительно улыбнулся такому проявлению веры.
Д'вард уже спускался к реке в окружении воинов из Сотни, издалека заметный в своей серой хламиде с капюшоном. Около ста Свободных уже перешли брод и углубились в болота. Все остальные пойдут за Освободителем. Придут уланы, и все — конец. Дош пришпорил свой усталый мозг; он почти нащупал ответ, когда Прат'ан, хмурясь, сам задал ему вопрос:
— Солдаты придут сюда, и что тогда?
Ясно было, что он хочет сказать: «Обычно Д'вард не прячется за своих друзей».
— Они используют множество понятий из военного жаргона, — ответил Дош, не прекращая жевать. — Технические термины для пронзания, расчленения, половых сношений в извращенной форме и многого другого, чего богобоязненные люди вроде тебя не знают. Они не посмеют пройти несколько миль по узкой тропе, по обеим сторонам которой болото и полно укрытий для лучников и людей с копьями, не говоря уже о тысяче мешающихся под ногами паломников. Если они все же попытаются, паломники просто попрыгают в воду и убегут.
Прат'ан расплылся в хищной улыбке.
— Значит, им придется огибать болото дальней дорогой и ждать нас на той стороне?
— Возможно. — Дош застонал и попытался встать.
Прат'ан протянул ему руку, потом поднял копье.
— Возьми это. У тебя ноги — сплошная рана. Когда спустимся к реке, я помогу тебе промыть их. Оберни пока чем-нибудь.
Дош пробормотал что-то в знак благодарности. Ощущая боль в каждой мышце, каждом суставе, он заковылял вниз, опираясь на копье. И переход предстоит долгий, Д'вард говорил…
— Еда? Можешь организовать еду? Кому-то придется пойти вперед и купить… сколько у нас там денег?.. Я готов, брат, — сказал он, преодолевая стыд. — Мне нужна помощь. — Он не может подвести Д'варда, но если он чего и не умел, так это просить о помощи.
— Конечно. Вот только посмотрю, что у тебя с ногами.
Благодарить тоже было не в привычках Доша, но он честно попробовал.
Они подошли к броду.
— Раз уж нам все равно идти через реку, брат Прат'ан, не проделаешь ли ты со мной эти водяные штуки, ну, которые вы делаете с обращенными? — Вместо ответа он получил хлопок по спине и едва удержался на ногах. Здоровяк довольно засмеялся.