Будущее воина
Шрифт:
– Разве я могу отвечать за Дока? – без особой охоты пробормотала Жанель.
– Я достаточно уважаю тебя и твой ум, чтобы выслушать соображения. Ну не могли вы, встречаясь, – он опять невольно перевел взгляд на мальчишку и удержал себя от усмешки, – при достаточно близких отношениях, вообще не говорить. Тем более обо мне.
– У тебя развивается мания величия.
Блор демонстративно пожал плечами и постучал пальцами по лежащим на столе рисункам. Он-то себя пока не записывал в легендарные герои, а вот она явно к этому шла. И сознательно. Раньше
– Это его термин, – сказал негромко. – Я даже не понял, в первый раз услышав. В храмах лечат душу, а не мозги. Если вообще пытаются. Душевнобольных почти всегда, – он повел рукой по горлу, – чтобы еще один разломанный не вылупился. Хотя вслух говорят другое. Об общей пользе и лишнем рте. Проговорилась сразу.
– Сложно все же скрывать такие вещи, – принимаясь опять помешивать раствор, произнесла Жанель. Вряд ли с целью. Скорее, просто машинально заняла руки, не задумываясь зачем. – Множество глаз вокруг, и не суть важно, кому доносят: Шарлотте, Денесу или еще кому. Уж больно удивительное происходило.
– Вот только и дела мне тогда было, что проверять, с каким мужиком живет тетка леди Кнаута. Хвала всем богам, мне не родственница и сама сняла ответственность за свою безопасность, отправившись за Каменный пояс с армией.
– Неужели не интересовался? – со знакомой насмешкой спросила.
– Я был несколько занят военными действиями, – ответил Блор язвительно. – Ну когда живот стал заметен, не без этого – доложили. Но я не представлял, кто папаша.
– И кто? – невинно спросила женщина.
– Я не знаю, – после долгой паузы ответил он, – в тех горах его считали чуть ли не новым воплощением бога. Только дошло это до меня с огромным запозданием и задним числом. И вспоминая былое, я не могу весело рассмеяться и отбросить от себя подозрения, что доля истины в этом есть.
– Совсем не так важно, что сам человек думает о себе, много существенней – каким его видят находящиеся вокруг.
– В смысле?
– Пока ты не подозревал о неких странностях, – нормально общался и считал другом. С кем может находиться в дружественных отношениях воплощение высшей сущности?!
– Только не надо об этом, – выставляя перед собой ладони, вскричал Блор. – Я был молод, глуп и наивен.
– Ты можешь считать себя по-прежнему парнем из глухой деревни, но окружающие наблюдают нечто гораздо более значительное.
– Удачливого завоевателя.
Она посмотрела, знакомо склонив голову и подняв бровь.
– А как назвать любовницу бога и его сына, – с иронией спросил Блор, – божонком?
– Да нормальный мальчишка, – с гордостью сказала Жанель, посмотрев на сына. – Крепкий, умный и без малейших странностей. Заметь – здесь кроме тебя никто ничего удивительного не заметил. Ну лекарь, ну с заскоком, на хромую старую бабу нацелился – и что? Я с деньгами, а он без. Все понятно без долгих объяснений.
Допустим, золота у нее не имелось, за исключением сущей мелочи. Жаклин высылала, однако не сказать, что сильно баловала тетку. На житье более чем достаточно, а на ее художества – нет. Удовольствие откровенно много стоящее.
С самого начала в числе моих домочадцев числится, и все принимают это как должное. Тоже вот сразу наводит на мысли о юродстве. Не девочка малая и не глупая, а принимала, будто так принято. Да и ладно. Талант ей дан свыше, и от меня не убудет.
– Но ты нечто учуяла? Или он сам поделился? Ведь не удивляешься моим… высказываниям.
– Когда я была совсем девочкой, – сказала женщина после очень длинной паузы, Блор даже собрался ее потревожить и напомнить о себе, – мне предсказали очень странную вещь – если пойду за демоном через Каменный пояс, встречусь со своей судьбой. Никакое предсказание не станет истинным, если не выполнить определенных условий.
Это уж точно, подумал Блор, вспоминая свои и как изменили жизнь его действия. Постой, постой, за демоном? Еще одна. Здесь о Возмездии многие шепчутся, но она, выходит, еще в Кнауте все знала.
– Я пошла, – поднимая голову и глядя ему в глаза, сказала Жанель с вызовом. – И если бы Жаклин уперлась и отказалась отпустить, отправилась бы без разрешения. Уж нашла бы возможность.
Очень может быть. Эта смогла бы. С нормальной есть шанс договориться – эта поступит как ей угодно. А я бы повел себя иначе, получив четкий намек? Наверное, нет. Тоже отправился бы искать судьбу.
– Потому что я хотела! – она почти прогремела. – Я мечтала, – голос упал, – сама не понимая о чем. Не жить тихо и бессмысленно до смерти через десяток лет. Я пошла бы снова, независимо от случившегося!
Блор промолчал: не ко времени перебивать. Просто отмахнулся, когда оба играющих обернулись на повышенные голоса.
– И когда появился Док, я так и поняла – вот она, моя судьба. Где еще я могла встретить столь странного типа? Замечательный знаток своего дела, не лезущий к владыкам и не расположенный к поискам подходящей невесты. Ну и говорить умел красиво, – она отчетливо порозовела. – А прошло время, схлынул начальный угар, опять заработали заново мозги – и сообразила: ребенок – счастье, и я за него буду вечно благодарна, но со мной не останется. А вот мои картины сохранятся не просто очень долго, стиль распространится еще и в учениках. Это судьба!
– Она не то, что нам кажется, – пробормотал Блор. – И не то, на что надеемся.
– Я не особо верила, что Док останется.
– Так зачем он приходил?
– Может, действительно хотел помочь чем-то, да тцарь не особо нуждается в советах – сам решает, драться или нет.
– У меня нет выбора. Или мы уничтожим гелонцев, или они уничтожат все построенное за эти годы.
– Док однажды сказал: «Блор способен совершить что угодно, потому что ему забыли сообщить о невозможности».