Будущие, или У мечты нет преград
Шрифт:
Заорийские степи и свободные племена дикарей со своими первобытными законами и нравами. Те, кто поклонялся своему богу — кровавому Вишу.
И там на самом востоке Маравия. Государство с трех сторон граничащее с океаном и ближе всего располагающееся к Террико. Вот и все, что можно было о нем сказать. На его территории даже искрящие не появлялись. Везде появлялись, а там нет. Если бы не одно но. Говорили, что это наказание. За ошибку одного одаренного.
Сангир.
To, что не принято произносить
Сангир. Тот, кто посмел посягнуть на высшее.
Воин с невероятными способностями.
Легенда, обросшая мифами и сказками.
И я сама не верила, даже сейчас, когда произносила это вслух.
Ведь этого просто не могло быть. Даже сама мысль о его существовании являлась кощунством. Его не признавали, не верили и запрещали даже вспоминать.
Но как тогда объяснить все, что было.
Безликая тень, голос и это чувство тревоги и страха, которое возникало каждый раз, когда ощущаешь на себе внимание Великих.
— Кто? Сангир? — рассмеялся Крост. — Одетт, ты там головой не стукнулась?
— Не знаю. Может и стукнулась, — вздохнула я, потирая затекшую шею.
— Это был просто маравиец. И точка.
Как бы мне хотелось в это верить.
— Я не могла его найти. Сканирование ничего не дало. Когда сканирование давало сбой?
— Сангир — это сказка, миф.
— Каждый миф на чем-то держится.
А в ответ строгий предупреждающий взгляд.
— Ты мне лучше скажи, что натолкнуло на мысль? Почему действовать начала?
— Принцесса. Я ведь когда-то была на ее месте. Так же хотела расстроить ненавистную свадьбу и готова была на все. Вот я и принялась думать, что это все означает лично для нее.
— Скандал?
— Скандалами Террико не удивишь. Как и ее любовниками. Должно быть что-то серьезнее.
Задумался, накручивая усы.
— Беременность, — подсказала я.
— Это невозможно. На Петрее стоит защита. Сам лично ставил в день совершеннолетия. Ты же знаешь.
— Знаю. Магическая защита. Сильная. Вот только не для искрящего. Даже я могу ее снять. Конечно, придется потрудиться, много сил отдать, но это возможно.
— Та-а-а-ак.
— Она ведь могла сделать это раньше, но не сделала. Почему? А тут снова аналогия со мной. А вдруг и ее тоже на эту мысль натолкнули. Кто мог это сделать? Я ужинала сегодня во дворце и видела ее лицо. Она решилась и это должен быть кто- о, кому она доверяла. А тут твоя информация про Арчера. Просто сложила два и два.
— Надо сообщить царице.
— И не только царице. Тут затронуты интересы Сангориа, — вздохнула я, понимая, что уснуть в эту ночь мне точно не удастся. — Валкот тоже должен знать.
Глава пятая. Разговоры
— Маравиец значит? — свистящим шепотом переспросила царица.
Лучше бы она кричала, честное слово, было бы не так страшно. А тут вроде шепчет, не повышает голос, но мурашки по коже бегают. И самой тоже хочется убежать куда-нибудь… в сторону двери.
— Информация не точная, Ваше Величество, — произнес Крост, который даже встревоженным не выглядел, если бы не глубокие тени, залегшие под глазами, и кончики усов, которые чуть опустились.
— Петрея посмела решиться на такое!
— Она не знала всего.
Вот не стоило вмешиваться в это. Сидела себе в сторонке, изображала мебель и продолжала бы молчать дальше. Нет, потянуло на подвиги, второй раз за сутки, между прочим. Раньше за мной такой недальновидности не наблюдалось.
Всему виной жалость. И главное к кому? К Петрее, к высокомерной принцессе, с которой у нас, мягко говоря, не самые лучшие отношения.
Прав был Крост, стукнулась я при падении обо что-то. Хорошо так стукнулась, потому что вместо того, чтобы извиниться, продолжала отстаивать свою точку зрения.
Встала, пошатываясь на уставших ногах и продолжила:
— Ваше Величество, прошу Вас выслушать.
Адония повернула ко мне голову, пронзая злым темно-бирюзовым взглядом, но возражать не стала.
— Я прошу Вас о снисхождении. Ее Высочество было доведено до грани. Поймите, этот брак стал для нее ударом и настоящим шоком. А в таком состоянии все мы, или почти все, совершаем ошибки, о которых непременно пожалеем позже. Это был всего лишь порыв, крик загнанного в угол человека.
— Ты защищаешь ее? — недоуменно переспросила царица. — Почему?
Тут так просто не ответишь, особенно, когда сама не очень понимаешь. Про жалость отчего-то сообщать не хотелось. Правители не любят, когда их жалеют. Возможно это распространяется и на их дорогих отпрысков. Вдруг воспримет как оскорбление?
— Вы знаете о наших сложных отношениях с принцессой. Просто, — сглотнула, собираясь с мыслями и заставляя себя закончить. — Я была когда-то на ее месте и тоже ошибалась. Только меня остановить не успели. Я знаю, что такое совершать ошибки и отвечать за них. Слишком хорошо знаю.
Не помогло.
Адония поджала губы и сухо ответила:
— Петрея будет наказана. Не важно, что подвигло ее на это. Она принцесса и должна научиться держать свои эмоции и чувства под контролем. Ее Высочество слишком много о себе возомнила. И мне это совершенно не нравится. До отплытия принцесса останется в своих покоях под домашним арестом. И вы, Одетт-арин, лично сообщите ей об этом. Прямо сейчас.
Вот и наказание за вмешательство.
— Как вам будет угодно, Ваше Величество, — сдержанно ответила я и склонила голову. — Я могу идти?