Будут неприятности (сборник)
Шрифт:
КРЮКОВА. Подождите! (Наливает себе рюмку.)
КУБИЧ (отбирая бутылку). Все. Хорошо для бодрости, для дела – не пойдет…
КРЮКОВА. Нечего мне указывать. (Но не выпивает. Держит рюмку за ножку.)
КУБИЧ. В сущности, ничего уже изменить нельзя. Крюков уже едет в трамвае. (Смеется.) У него наверняка нет талонов.
КРЮКОВА. Каких талонов?
КУБИЧ. Это уже мелочи. Привыкнете.
Входит Эльза
ЭЛЬЗА. Доброе утро.
Идет в глубину квартиры. Бросила взгляд на открытый бар, на рюмку водки.
Принести сэндвич?
КУБИЧ. Идите, Эльза.
КРЮКОВА. Куда делся вермут? Виски? Джин?
ЭЛЬЗА. Наверное, выпили.
КУБИЧ. Выпили! Выпили! Идите, Эльза, идите!
КРЮКОВА. А трилистничек? А сигаретница?
КУБИЧ. Ольга Николаевна! Не время, ей-богу! Трамваи у нас ходят хорошо…
КРЮКОВА. Почему обязательно трамваи? Он ведь мог взять такси.
КУБИЧ. Тем для нас хуже. Идите, Эльза.
КРЮКОВА. Пусть ответит, где трилистничек.
ЭЛЬЗА. Какой трилистничек?
КРЮКОВА. Тут стоял… возле дедушки…
ЭЛЬЗА. Какого дедушки?
КРЮКОВА (кричит). Куда делся, я вас спрашиваю, богемский хрусталь?
ЭЛЬЗА. А! Этот… Взятка за седьмой этаж… (Кубичу.) Молодцовы получили квартиру на втором, а им до позарез нужен был седьмой… Это их счастливое число… А у Крюкова счастливое – три… Они и всучили ему трилистник… каждый получил свое счастье…
КРЮКОВА. Вы что, спятили?
ЭЛЬЗА. А гробик… Этот за палатку с квасом…
КУБИЧ (подходит к Эльзе и выталкивает ее). Сделай нам сэндвичи, дура! Можно бутерброды. Одним словом, принеси хлеба с маслом.
ЭЛЬЗА. Масло кончилось. Бутербродный маргарин. (Уходит.)
КРЮКОВА (с надеждой). Значит, он вернул людям эти… их подарки?
КУБИЧ (быстро). У нас нет уже времени… Совсем… Ничего нельзя вернуть… И невозможно…
КРЮКОВА. Его что, могут судить?
КУБИЧ. Дошло, слава богу! Могут, и будут, и уже…
КРЮКОВА. А вы? Вы хотите помочь?
КУБИЧ. Ему не помочь. Речь идет о вас. О Насте. Об этой квартире. О театре. О будущем!
КРЮКОВА. Но этого не может быть!
КУБИЧ. Может!
Достает из кармана коробочку и кладет в карман халата Крюковой. Подходит к магнитофонам и последовательно включает один за другим. На разные голоса звучит: «Прими порошок, Сергей!», «Прими порошок, Сергей!» В дверях появляется Крюков. Он стоит и слушает. Из глубины квартиры выходит Эльза, тоже слушает.
КРЮКОВА (как-то взволнованно). Сережа, он тут такое молол… Это что – правда?
КРЮКОВ. Что? (Подходит
КРЮКОВА (жалобно). Я люблю тебя, Сережа.
КРЮКОВ. Самое время… Давай только без этого… Я еще побултыхаюсь… Я еще не на лопатках… Я пойду звонить. Не занимайте телефон, и пусть Эльза принесет мне крепкого чаю.
Действие второе
Все в том же положении. Крюков идет к магнитофонам и выключает их.
ЭЛЬЗА. Фу! Слава богу! Такие мерзкие голоса…
КРЮКОВ (Кубичу). Ты как тут?
КУБИЧ. На секунду. (Четко.) Я принес тебе долг, Сергей. (Достает из кармана конверт.) Вот деньги. Спасибо, что выручил…
КРЮКОВ. Какой еще долг?
КУБИЧ. Вот смотри… Кладу под дедушку. (Кладет конверт под голову.)
КРЮКОВ. Какого еще дедушку?
КУБИЧ. Мы с тобой в расчете. В полном, Сергей. Я пошел… (Уже открыв дверь и переступив порог.) Не звони мне больше. Правильно думай, правильно. В нужном направлении. О Настеньке… (Плотно, как-то герметически закрыл за собой дверь.)
КРЮКОВА. Эльза! Чаю Сергею Николаевичу. Крепкого. В кабинет.
Эльза входит и задумчиво стоит в арке. Телефон в холле позвякивает.
ЭЛЬЗА. Интересно… (Уходит.)
Крюкова сидит, собравшись в комок. Открывается дверь, влетает Настя.
НАСТЯ. Выперли! Меня выперли из института. Где папа? Его нет на работе. (Хватает телефонную трубку, в ней голос Крюкова.)
Голос Крюкова: «Мартына Егоровича… Это Крюков… Жду… Как нет? Маша! Я бросаюсь тебе в ноги! Соедини. Выгонит – обеспечу. И тебя, и детей твоих». Голос: «Извините, Сергей Николаевич. Не могу…» Кладется трубка.
Папка дома?
Хочет идти к нему. Крюкова хватает ее за куртку.
Отстань! Дорого время… Приказ отпечатан. Я отдала секретарше малахитовый браслет, чтоб она ближайшие три часа его не вывешивала.
КРЮКОВА (ходит в халате с опущенным на лицо капюшоном). Все к одному. Все к одному! Кубич говорил… Я не верила. Ты что, плохо училась?