Бугор
Шрифт:
– И что?
– Как что? Я теперь здесь мазу держать буду!
– Флаг тебе в руки.
Арчил сдерживал ярость, но глаза метали молнии. Он смотрел на него, испепеляя взглядом, пытаясь таким образом доказать свое превосходство, но серьезное к себе отношение внушить так и не смог. Демьян тонко усмехался, глядя на него.
– Я теперь здесь решаю! – так ничего и не добившись взглядом, сквозь зубы процедил вор.
– Решай.
– Что я скажу, то и будешь делать!
– Ну, говори…
– Толпу соберешь, объявишь, что я теперь здесь за вора, понял?
– После
– Нет, сейчас.
– Сейчас нельзя спать, рано еще. После отбоя засну. И толпу во сне соберу, и ты с ней во сне поговоришь…
– Борзеешь?
– Нет, это ты борзеешь… Я тебя знать не знаю, а ты баллоны на меня катишь.
– Я вор, а ты мужик, я говорю, а ты делаешь. Я сказал тебе: к ноге, значит, к ноге! А ты рогом уперся, потому что тупой!
Демьян не стал бить в полную силу. Ударил коротко, без размаха, но Арчил, падая, сбил с ног своего «быка», что стоял за ним. Второй боец бросился на Демьяна, но тяжеленный кулак опрокинул его на поверженного вора. Остальных кавказцев добили мужики. Набросились на них, смяли, а затем и вовсе вышвырнули за порог общежития.
Арчил волком выл, осознавая свою беспомощность. Кричал, насылал на голову Демьяна проклятия и угрозы, но тому хоть бы хны. Он бугор, за ним вся серая масть в зоне, надо будет, мужики из других отрядов подтянутся, чтобы смять оборзевшую блатоту. Он человек мирный, власть как таковая ему не нужна. Ему бы на свободу, а там хоть трава не расти… Но грузин Арчил не прочитал его русскую душу, за что и поплатился.
Как потом выяснилось, пиковый законник сумел подмять под себя большую часть воровской элиты из лагерного круга, навязать свою волю самому Лешему. Потому с таким презрением отнесся к Демьяну, на чем и погорел.
После того как Арчила вышвырнули на мороз как шелудивую собаку, он потерял свой авторитет. Пока грузин приходил в себя, Леший спустил с цепи своих собак, не оставив новоявленному пахану ни единого шанса на реванш. Но Демьяна это не касалось, ему эти воровские разборки до лампочки. Ему главное, чтобы порядок в отряде был, чтобы бригада на производстве план давала, ведь без этого не видать ни хорошей пайки, ни дополнительной отоварки в ларьке. Да, такие вот у него приземленные интересы, но так ведь он и сам – мужик, что называется, от сохи, его какие-то там высшие воровские материи особо не интересуют. Для него чем проще, тем лучше. Если, конечно, ноги в тепле и зубы не на полке…
Глава 2
Норковая шубка хороша в холода, но на дворе лето, и этот мягкий блестящий мех совсем не радует. Только ничего не поделаешь: работа есть работа, и приходится выхаживать в шубе по подиуму.
Русского человека с детства учат, что сани нужно готовить летом, и все равно шубы лучше раскупаются зимой, и это меховое дефиле – мартышкин труд. Но Лариса все равно старается, ведь она модель и за свою работу получает деньги, к тому же среди покупателей может оказаться человек, который предложит ей более серьезное дело, чем показ одежды в отдельно взятом меховом салоне…
В Москву она приехала прошлой осенью с одной-единственной целью – стать фотомоделью. Внешность
И ничего, нормально все. Алик занимается коммерцией, у него своя двухкомнатная квартира в хорошем районе Москвы, обстановка, машина. Может, он и не так богат, как некоторые, зато Лариса влюблена в него по уши. Никто другой для счастья ей и не нужен, а для иллюзии профессионального успеха вполне хватает подиума в меховом салоне.
Свой номер она отработала в поте лица. Душа здесь нет, но ничего, Лариса помоется дома.
Она уже надела платье и застегивала ремешки на босоножках, когда появилась хозяйка салона.
– Лариса, ты сегодня молодец!
Сердце замерло в радостном предчувствии. Сейчас Марина Петровна скажет, что на нее обратил внимание директор модельного агентства или очень известный фотограф… Но нет, Марина Петровна положила руку ей на задницу. Как будто невзначай. Но Ларису не проведешь, она знает о наклонностях своей начальницы. И это неудивительно, ведь, если верить Алику, Москва – это русский Содом. Здесь, он говорил, извращениям всем возрасты покорны. Не хотелось в это верить, но сама жизнь открывала глаза на правду.
– Спасибо вам, Марина Петровна!
Впрочем, хозяйка салона еще только начинающая лесбиянка, в ней не было той агрессивности, присущей прожженным коблам, о существовании которых Лариса знала по рассказам своего Алика. К счастью, ей самой с такими бестиями встречаться не приходилось.
– Я побежала!
– Может, тебя подвезти, детка? – с досадой в голосе спросила Марина Петровна.
– Нет, спасибо! Я на метро!
Не получалось у нее снять Ларису, а использовать свое положение начальницы она не могла. Какая еще дура согласится париться у нее на подиуме за жалкие десять долларов в день? Можно, конечно, нанять какую-нибудь страхолюдину, но ведь это никому не нужно. А Лариса – девушка красивая, ну, может, бюст и ноги не совсем соответствуют стандартам, зато мужчины считают ее очень сексуальной. И некоторые женщины тоже…
Может, и много в Москве извращенцев, но никто из них не смог пока зажать Ларису в угол. И от Марины Петровны она ушла, как тот колобок от волка…
Метро нравилось ей только первое время. Захватывающий гул электричек, скорость, с которой несешься к свету в конце тоннеля – все это завораживало, но постепенно вся острота ощущений сошла на нет. И уже не за горами тот день, когда эта подземная суета начнет злить или даже бесить. Но ничего, дела у Алика идут хорошо, и скоро он купит Ларисе новенькую «восьмерку», тогда поездки в общественном транспорте останутся в прошлом…