Шрифт:
Нам предстоит очень тяжелый, непростой разговор. Не уверен, что стоит вообще делиться с вами таким откровением, но и оставаться в молчании я тоже не могу. Мне нужно дать возможность, в первую очередь, себе начать жить заново или хотя бы попытаться успокоить острые воспоминания. Воспоминания о человеке, которого я больше не вижу и никогда не смогу увидеть.
Глава 1.
Дверь громко открывалась, запуская в помещение приятный теплый воздух. За окном светило ярко солнце, мимо цветочной витрины неспешно расхаживали незнакомцы. Иногда какая-нибудь малютка уткнется пятаком в стекло, чтобы рассмотреть
Сейчас была самая жаркая пора. Приходилось включать кондиционер на самый холодный градус, чтобы цветы не размякли, да и я вместе с ними не потек по полу. Иногда покупатели жаловались, но никогда дело не доходило до глупых споров. Когда глаза видели красоту сочных и бархатных лепестков, они сразу же забывали о том холоде, который полз мурашками по коже.
Бывает иногда, что когда пытаешься детально вспомнить определенный день, очень сложно это сделать в тех же ярких красках. Но я помню его настолько хорошо, что даже в старости, когда каждый божий день моя память становилась все хуже и хуже, я мог воспроизвести тот самый день, час, секунду, когда встретил ее.
– Добрый день!
– Добрый-добрый! – невысокая девушка, в длинной сиреневой юбке и белой блузке, зашла в магазинчик и сразу начала как-то недовольно рассматривать скромную лавку.
– На какое событие вам нужны цветы? – я старался быть несерьезным, чтобы не раскрыть свою маленькую обиду.
– Я хочу пока просто посмотреть.
Строгая, неприступная, явно не в духе, девушка ходила мимо ваз с розами, лилиями, ромашками, георгинами. С каждым шагом взгляд становился все более строгим. Мне стало даже как-то интересно, что заставило ее щеки надуться.
Я тоже не просто так сидел. Глаза сами стремились заглянуть в лицо незнакомки. И должен сказать, что даже, когда она злилась, мне нравилось наблюдать, как морщился лоб, как она жевала щеку с внутренней стороны. Ее губы, пухлые и румяные, были неподвижными. Она не бормотала себе под нос, как это обычно делают люди в поисках того, что им нужно. Видимо, она не обманула и просто рассматривала произведения природы.
– Почему вы смотрите на меня? Не пяльтесь! Это меня смущает.
Я даже не знал, что ответить. Обычно, меня никто никогда не замечает. Я остаюсь в тишине, в своем уголке, откуда меня никто не должен видеть. Но она заметила и даже пристыдила. И как ни странно, но вместе с неловкостью я невольно улыбнулся и попытался сделать вид, что ничего такого не было.
– Спасибо! – уже не так напряженно проговорил тонкий голос.
Теперь, когда я стоял спиной к ней, продолжая делать недоумевающий вид, я мог только догадываться по топоту, в какую сторону она пошла.
– Вы до сих пор смотрите на меня. Я же попросила вас.
– Может мне вообще уйти?
– Хотелось бы конечно.
Какая-то ненормальная. Больше я даже думать не хотел о том, какая она была милая на лицо, почему с такой непонятной реакцией зашла в магазин. Она стала раздражителем. Комаром, от которого хотелось отмахнуться.
– Я хотел бы поросить вас покинуть мою лавку.
– Да пожалуйста. Все равно у вас нет моими любимых цветов. Хорошего дня!
– До свидания!
Перед выходом она очень резко остановилась и взглянула на гиацинты, которые стояли не на продаже, а на моем окне. Признаюсь честно, я никогда не видел, чтобы так ясно сияло чье-то лицо. Детская, невинная улыбка так естественно и непринужденно ластилась по ровной коже, что я даже не знал, как себя вести. Но она, вновь заметив мой взгляд, быстро вернулась в недовольство и резко вышла на жару.
Да, я запомнил ее. Трудно не запомнить такую, как она. Необычно обычная, яркая и в то же время нежная, гордая, строптивая, но маленькая девочка внутри. Как много эти пару минут сказали о ней. Хотя, конечно, глупо делать громкие выводы за какое-то мимолётное мгновение, но все же. Осадок от этой встречи остался неповторимым, до конца моей жизни.
Прошло несколько дней, когда я увидел ее. Она была на улице, держала в руках газету и что-то очень вдумчиво читала. Снова морщинки проступили на лбу, я даже усмехнулся, но подавил желание улыбнуться. Все же наша встреча оказала на меня не такой благоприятный эффект. Но все равно даже при таких обстоятельствах было сложно не смотреть на нее.
Теперь девушка аккуратно складывала бумагу в бежевую сумку, озиралась по сторонам, доставала помаду и начинала аккуратно выводить контур губ. Отсюда мне было сложно видеть, какой именно это цвет. Но хотя мне было на это все равно.
Подул легкий ветер, и подол ее летнего платья взмахнуло легкой рукой. Она попыталась быстро его поправить. Так судорожно и нетерпеливо. Картина была правда комичной. Хотя она перестала быть таковой, когда легкая фигура двинулась в сторону моего магазина. Я слишком долго смотрел в ее сторону и еле успел отвернуться, когда мимолетный взгляд скользнул по цветочной витрине. Хорошо, что в руке уже была тряпка, которая сама по себе вытирала грязный стол. Уверен, что выглядело все естественно, но внутренне я не ощущал спокойствие.
Капли пота начали стекать по лбу, потому что она остановилась ровно напротив меня, наблюдая с улицы. Наверное, выглядело это уже очень странно. Я пытался косить глаза, чтобы разглядеть ее получше, но не сдержался и повернулся всем телом.
На мое счастье ее глаза были заняты не мной, а цветами на подоконнике. Те самые гиацинты, которые остановили ее при выходе. Из-под громоздкой маски скрывалась милая девушка, любящая цветы и криво красить губы. Теперь при таком близком расстоянии можно было ясно увидеть, как непонятная бежевая дуга выходила почти на подбородок. Ну теперь уж не мог сдержать смеха и залил хохотом весь магазин.
Наверное, я очень громко засмеялся, что даже с улицы было слышно. Незнакомка вздрогнула и уставилась критикующим взглядом. И на мои попытки указать на размазанное пятно, она отреагировала еще более непонятным выражением лица. Меня было не остановить.
– Мужчина, вы что себе позволяете? Тогда вы показались мне очень странным, и сегодня тоже. Уже нельзя посмотреть на цветы, уже начинают все смеяться. Вот что вас так рассмешило?
– Ваша помада.
– А что с ней не так?
– Взгляните. Зеркало вон там.