Бульдозер. Желание
Шрифт:
Бегу в бухгалтерию, пока не поздно.
– Алла, ты там за Козлова спрашивала… – едва справляясь с одышкой, набрасываюсь я на главбуха. – Не надо! Оставь ему зарплату, как была.
– Так это… – хлопает наращенными ресницами Алла. – Все! Тю-тю! – разводит руками она.
Ешкин кот! Да что же это такое? Ни за что мужика без денег оставила!
Вот это я молодец! Вот это я сегодня дала жару!
Неудобно вышло…
Господи, стыд-то какой!
11. Богдан
Как
Сегодня зарплата должна прийти. От аванса уже осталось хрен да маленько, а я уже и хату подходящую подыскал: парк рядом – удобно бегать и полы с подогревом. Самое оно, буду с утра форму поддерживать, а потом вечером этой своей формой женщин в тепле любить. Зима скоро. А мне тут еще четыре месяца торчать, об сибирячек греться. Уже не мальчик, женщинам все труднее и труднее понравиться. А у меня ни тачки навороченной, ни даже угла своего. Гол, как сокол. Из набора джентльмена только член имеется.
Только сел в маршрутку – смс-ка из банка. Ну, вот она, зарплатка моя родимая! Достаю телефон, чтобы проверить, как сильно ценит меня мое начальство. Читаю…
Да что за хрень?
Начальство меня, несомненно, оценило, только вся моя зарплата приставам ушла? Это как так вообще?
Первым делом иду в бухгалтерию. Сразу к главной бухгалерше. Я зарплату заработал, теперь еще полдня должен бегать по кабинетам искать ее?
– Ой, здрасти! – хлопает глазами женщина. Я объясняю суть проблемы, а она продолжает хлопать ресницами. – Это Елена Павловна так распорядилась! – отмахивается она от меня, как от мухи какой-то.
– На каком таком основании? – стараясь не орать, цежу я сквозь зубы.
– Сами у нее и спрашивайте!
А я спрошу! Я сейчас пойду и спрошу! Сначала иду к себе, чтобы скинуть пиджак. Спина аж взмокла от волнения. В кабинете как будто ОБЭП побывал. Все бумаги по полу валяются, куски какие-то порванные…
– Тома, а что произошло? – высовываюсь я к секретарю. – Что с моим кабинетом?
– Это Елена Павловна с Брагиным подрались, – совершенно спокойно сообщает секретарь.
Как будто бы драки уних – мероприятия ежедневного характера. И почему в моем кабинете сие случилось?
– В каком смысле подрались? Кто такой Брагин?
– Ну, зам ее бывший, – поясняет девушка. – Елена Павловна его зонтиком избила и выгнала! И обматерила! Опять.
Моему терпению пришел полный конец! Я сейчас пойду и поставлю Бульдозер на место!
– У себя? – киваю я на дверь Овечкиной. Тома кивает в ответ. – Не беспокоить нас час! Поняла? – рычу я Томе.
Вхожу к Елене Павловне без стука. Закрываю дверь на защелку. Она пироженки точит. Вылупилась на меня, аж жевать перестала. Не ожидала такой наглости?
Разрешения не жду. Прохожу,
– Ты че, Москвиченок, охренел? – с набитым ртом возмущается Елена Павловна.
– Это ты, смотрю, Булочка, охренела! – встречно наезжаю я на нее, отчего ее глаза становятся еще больше. – Ты куда мою зарплату дела?
– А, ты по этому вопросу? – выдыхает она и откидывается в кресле, дожевывая что было во рту. – Ошибочка вышла…
Она хотела добавить что-то еще, но я не дал.
– Ошибочка? Ты че, мать, охренела совсем? – заорал я во все горло. Мне было пофиг, что меня слышно на весь этаж. Пусть слушают! Я пострадавшая сторона! – Я тебе не хрен собачий! Я с собой так обращаться не позволю!
– Рот закрыл! – рявкнула на меня Овечкина. Она полезла в стол и вытащила оттуда какие-то бумаги. – Жопу убрал! – снова рявкнула она.
Я поднялся со стола, пытаясь хоть немного успокоиться. Стоял, с интересом наблюдая за тем, как Елена Павловна раскладывает передо мной ксерокопии накладных: щебень, цемент, кирпич. Печать моя и подпись моя! Вроде бы. Я ничего такого не подписывал, но сердце застучало где-то в висках. Запахло керосином!
– Что это?
– Это твоя путевка на нары, Москвиченок, – усмехается женщина.
– Я не понимаю…
– Я сейчас объясню, для тупых! Из пункта А выехали два камаза с кирпичом. Но в пункт Б, – Овечкина ткнула наманикюренным пальчиком в бумагу. – Они не доехали!
Понятнее некуда. Я причем? Нет, я понимаю, что я причем, что ей надо от меня? Почему до сих пор в полицию не позвонила? И кто тогда спер кирпич? И все остальное? Хочет, чтобы я баблом поделился со сбыта краденного?
– Есть версии, кто вор? – напрямую спросил я. – Потому что я не брал!
– Есть, конечно, – закивала головой Булочка.
– Ну?
– А вот об этом мы сейчас поговорим, если ты успокоился! Присаживайся, Богдан Алексеевич! Разговор будет не быстрый.
Я покорно сажусь на предложенный стул рядом с начальницей. Я весь внимание!
– Слушаю! – тороплю я Елену Павловну.
– Как долго ты был женат? – задает Овечкина совершенно неожиданный вопрос.
– При чем тут это? – недоумеваю я.
– Здесь я задаю вопросы! – резко обрывает она мое сопротивление.
– Почти 16 лет, – отвечаю я, ни хрена не врубаясь, к чему эти расспросы.
– Нормально, – одобрительно кивает она головой. – Причина развода?
– Моя жена нашла вариант получше и помоложе, – с некоторым разочарованием говорю я.
– Ты был хорошим мужем?
– Нет. Самым отвратительным в мире! – с раздражением отвечаю я.
Я не понял… Бульдозер мужа себе ищет? Я смотрю на ее руки – кольца-то нет. У меня начинает неприятно посасывать под ложечкой. Че ей от меня надо?