Булочка для кондитера
Шрифт:
– Окей,- девушка недоверчиво на него покосилась.
А где серьезный разговор? Паника внутри неё растерялась: слышь, горим - не горим? Еще приступы будут или пока можно перекурить за углом? Пока паника выкуривала свой косячок запрещенного в стране гербария, Лиля нажала кнопку записи на диктофоне.
– Руслан, многие девушки пытались дома печь эклеры и профитроли. Почти все сталкивались с одной проблемой. Когда ставишь их в духовку, они слишком сильно поднимаются, трескаются или вообще выворачиваются так, что в них нельзя залить крем. Как этого избежать? Есть
– Особой нет, есть общепринятая, про которую многие забывают, - начал рассказ парень. Но осекся, заметив, что Лиля откусила пирожное и изменилась в лице.
– Что-то не так?
– Всё классно, Руслан. Но где начинка?
– девушка продемонстрировала абсолютно пустую профитролину.
Приехал ревизор. Немая сцена затянулась почти на минуту. Лиля удивленно разглядывала кондитера, кондитер же корил себя на чем свет стоит. Нет, ну что она с ним делает? Забыл про крем, всё испортил, да еще и огрызался на неё с порога. После такого провала о разговоре не может быть и речи. Интересно, если он сейчас пару раз приложится головой об стол, ему сразу диагноз поставят или сперва вызовут специалистов? Экспериментировать не стал, а с удовольствием присоединился к внезапно рассмеявшейся Лиле.
***
Полчаса спустя, как и договаривались, она ушла. Напоследок получив странный, смущающий душу и сердце разговор.:
– Забыл спросить, как себя чувствуешь? Ничего не болит?
Они стояли у двери. Руслан небрежно облокотился на один косяк, Лиля на другой. К концу интервью замороженный ревностью кондитер растаял окончательно и, к счастью, превратился в привычного ей мастера смущающих шуточек и пирожных. Сегодня он облажался с пирожными, но прокачал уровень до смущающих жестов. Протянул руку и аккуратно коснулся её волос, чуть приподнял, разглядывая кровоподтек.
Лиля вся сжалась, сгорая от стыда. А какой девушке понравится стоять вот так, под пристальным взглядом мужчины, в которого отчаянно влюблена? Да, ради него, возможно, она согласилась бы надеть платье из тех коробок в шкафу. Один раз, пусть посмотрит на неё всего один раз такой, а не пристально разглядывает треклятый синяк.
– Может, тебе к доктору сходить? Вдруг там сотрясение?
– чуть нахмурившись предложил Руслан.
– Не надо, - отпрянула и пригладила растрепанные волосы.
– Все в порядке. Мама утром вернулась, как только отец найдется, разберется. Макс объяснил Петьке, как реанимировать карандаши, сегодня у них очередной урок. В общем, все нормально, - вывалила все, что пришло в больную голову на здоровую кондитерскую.
– Мне пора. Я уже опаздываю, - схватила куртку и, натягивая её по дороге, выбежала из мастерской.
Русан не пошел следом. Отпустил и сам ненавидел себя за это. Ровно до тех пор, пока дверь снова не открылась. Неожиданный гость осторожно поставил в угол запасной черный зонт.
– Я могу войти?
***
После возвращения в Россию жизнь Руслана Никитина изменилась до неузнаваемости. Во-первых, он променял имя и карьеру подающего надежды кондитера в Европе на сына и страну, которая хранила самые болезненные воспоминания в его жизни. Во-вторых, купил эту квартиру со странными соседями. В-третьих, Лиля. В четвертых, сейчас на пороге его мастерской с загадочной полуулыбкой стоит известный бизнесмен, на чьи доходы уже заглядываются составители списка Forbes.
– Да, пожалуйста, - отошел в сторону, впуская гостя. Тот сделал всего несколько шагов и медленно оглянулся, по пути оценивая интерьер помещения цепким взглядом.
– Вы хотели что-то заказать? Владимир, если не ошибаюсь..
– Ошибаетесь, - улыбнулся, - в первом утверждении. И совершенно правы, когда говорите о моем имени. Хорошая память.
– Спасибо, - с не меньшей иронией в голосе отозвался Руслан.
– Но, думаю, вы пришли сюда не для того, чтобы похвалить мою память.
– И тут вы совершенно правы. Присядем?
– по-хозяйски указал рукой на стулья, как будто студия принадлежала ему, а не озадаченному кондитеру напротив.
– Я ненадолго.
– Хорошо, так что же мы будем недолго обсуждать?
– Руслан подошел к столу, но не сел. Просто из вредности. Лозовский вредность оценил, поддержал и тоже остался стоять.
– Одну нашу общую знакомую…
***
Телефон упорно жужжал. Лиля выпрыгнула из автобуса и, перемахнув через лужу, поскользнулась на тонкой корочке льда. Устояла. Чертыхнулась на ударивший к приближению ночи морозец и ответила на вызов.
– Лилька, тебя где носит?
– кричал в трубку Эд. На заднем плане, судя по резким звукам и гулу голосов, во всю шел концерт.
– Задержалась на интервью, через пять минут буду, - крикнула девушка в ответ, и поймала неодобрительный взгляд случайного прохожего. Орут тут всякие непонятные особы на всю улицу.
– Не вздумай пропустить наш выход! Ты мой талисман, без твоих обнимашек на сцену не пойду, - не унималась на том конце будущая звезда рок-сцены.
– Если не перестанешь меня отвлекать, я упаду. сломаю ногу и вместо концерта мы все поедем в травмпункт. Иду, короче, жди!
– не дождавшись ответа, отключилась и сунула телефон в карман куртки. Эдик нервничает, вот и цепляется, зубы заговаривает. Еще бы, первый совместный выход с Кэт. Хоть друг и не признавал, но запала ему эта рок-кошечка в мысли и сердце. Лиля частенько слушала его рассказы о совместных репетициях и была поначалу рада, что он так быстро и серьезно влип после Марины. Но после утренних фото радости как ни бывало. Этот концерт тяжело дастся не только Эдику.
***
Гремела музыка. Судя по таймингу, выступала уже третья группа. Среднего размера зал от одной барной стойки до другой был наполнен людьми соответствующего образа: кожа, цепи, длинные волосы и фанатские майки известных рок-групп. Кто-то прыгал в центре и у невысокой сцены, кто-то надирался и готовился слэмить по-взрослому, когда выйдет “Стелс” и еще одна команда потяжелее. Туда-сюда сновали фотографы. Лиля заметила в толпе темных одежд светлую макушку хрупкой, пронырливой девушки. С фотоаппаратом в руках Ритка вынырнула совсем рядом, приветливо махнула и умчалась дальше. Лиле же предстояло осторожно протиснуться ко входу закулисы.