Бум
Шрифт:
нажала на крышку. Показалась белая субстанция.
– Это намажешь на щёки и подбородок. Всё ясно?
– Вроде да.
– Тогда иди, мойся. Кран не забудь закрыть.
– Я помню, Женевьева объяснила, – задумчиво рассматривая станки, Сергей
Павлович, наконец, удалился в ванную.
Прошёл почти час и всё это время из-за двери слышались охи и вздохи.
Наконец дверь слегка приоткрылась и показалась голова Сергея, а затем и
рука с «боксёрами».
– Что это?
Я
носить мужские трусы.
– Жэк, объясни ему, что да как.
– А почему я? Ты купила, тебя и объяснять.
Хороша логика.
– Слушай меня. То, что у тебя в руке, надо надеть под брюки.
– Но это слишком маленькое. Как это можно носить?
– Главное надень, а там разберёшься. Запомни, этикетка должна быть сзади, а
полоска спереди.
– А что такое этикетка?
Пришлось показать. Мужчина смутился и захлопнул дверь. Послышалось
сопенье, кряхтенье, затем появился наш гость.
Ого, а он ничего, увидев посвежевшего мужчину, констатировала я. Взгляд
опустился с лица на грудь. Так, с футболкой он разобрался, а вот то, что было
ниже, вызвало у меня приступ гомерического смеха. Сергей приноровился к
джинсам, но молнию застегнуть не сумел и подвязал их верёвкой. Из
гульфика выглядывали белые панталоны.
– Жэка, теперь твоя очередь объяснять, - согнувшись от смеха, я едва смогла
произнести.
Правда, взглянув на подругу, поняла, что и та не в состоянии дать
вразумительного разъяснения.
Взглянув на лицо Сергея, поняла, что тот находится на грани истерики.
Пришлось взять себя в руки и как можно осторожнее попытаться пояснить
мужчине, в чём его ошибка.
– Подойди сюда, - позвала я его.
Тот послушно приблизился, присел на диван, прикрывшись покрывалом.
Я, достав вторые джинсы, предназначенные Мишелю, показала принцип
действия молнии.
– Понятно?
– Кажется да, - Сергей Павлович поднялся и, не выпуская из рук покрывала,
направился в ванную.
– Подожди, - остановила я его, - это ещё не всё. Теперь самое главное. Что ты
там надел под брюки?
Сергей смутился и ответил, что те чёрные штуки, что я дала ему, а поверх
своё нижнее бельё.
Я не знала, как сказать ему, чтобы он снял свои панталоны. На помощь
пришла Женевьева. Подойдя к Сергею, что-то шепнула ему. То покрылся
густым румянцем и исчез за дверью. Вскоре вернулся, но верёвку так и не
убрал. Теперь наш гость выглядел как обычный современный мужчина.
Неловко переминаясь с ноги на ногу, поинтересовался, всё ли теперь в
порядке. Я успокоила
кухню, прихватив с собой Женевьеву.
– А он ничего, - прикрыв за собой дверь, чтобы нас не услышали, начала я, -
думается, ему не больше тридцати.
– Двадцать семь, - поправила Женевьева.
– Уже успела узнать?
– А то! Мужик видный. Может, он моя судьба! Ладно, давай сготовим чего.
Мужиков кормить надо, а то квёлые они какие-то.
Я заглянула в холодильник и обнаружила там уйму полуфабрикатов. Тем
временем Женевьева, сделав ревизию навесных шкафчиков, выудила пару
пакетов супов быстрого приготовления и ничего страшного, что один был
харчо, а второй с вермишелью. Сварим всё вместе.
В микроволновке разморозили курицу и поставили варить картошку на плиту.
Пока Женвьева колдовала с курицей, я настрогала салат под кодовым
название «Оливье», поскольку вбухала туда всё, что нашла в холодильнике.
Вышло вроде съедобно. Минут через сорок была готова кура-гриль, сварены
суп и картошка. Можно и за обед.
– Мишеля будить будем?
– Не знаю, зови пока своего Сержа.
Женевьева приоткрыла дверь и позвала Сергея Павловича. Тот не замедлил
явиться.
– Давай к столу, - пригласила я, - чем богаты.
Сергей оглядел столовую и тут задал вопрос, который мы с Жэкой явно не
ожидали услышать.
– А где у вас иконы?
Я чуть не упала там, где стояла. Подруга выглядела не лучше.
– Сейчас, - сообразила я, вспомнив, что в спальне у меня завалялась иконка,
некогда подаренная родителями. Жители той эпохи, не помолившись, и шага
не могли сделать, а тут такое дело – обед!
Получив желаемое, Сергей Павлович, перекрестился, перекрестил нас и
объявил, что можно приступать к трапезе. Не успели мы сесть за стол, как
появился грустный заспанный Мишель.
– Ого, уже и обед готов, – присаживаясь к столу, с удовольствием
констатировал он, а затем, оглядев помещение, спросил, - а Зинаида не
появлялась?
– Как ты себя чувствуешь? - поинтересовалась Женевьева, - Зинаида не
появлялась, давай садись к столу.
– Гораздо лучше, – взглянув на икону, он также перекрестился, - куда она
пропала?
– Кто?
– Зинаида?
– Пока забудь о ней.
Мишель погрустнел.
– А когда она появится?
– Жэка, он меня достал, разливай давай, а то с голоду опухнем!
Женевьева поставила кастрюлю на стол, чем вызвала удивлённые взгляды
мужчин, разлила суп по тарелкам и первой отведала варево.