Шрифт:
В оформлении обложки использовано изображение с фотостока https://pixabay.com/.
Часть первая. Проблема детей
Набережная и собака
Санька опаздывал. Мать звонила уже три раза, и пока он оправдывался, телефон сел. Ну и… наконец-то. Мать уже довела своими слезливыми жалобами. И сердце у нее болит, и вообще он, наверно, хочет, чтобы она умерла из-за беспокойства. Нарочно задерживается.
Нет, ну блин… иногда Санька подумывал на самом деле задержаться у кого-нибудь из
С другой стороны, думая о севшем телефоне, Санька ужасался. Мать запросто может начать обзванивать полицию и ближайшие травмпункты, а потом и ремнем его отходить, обливаясь слезами. Ну, как будто он ей что-то должен. А ведь ему уже тринадцать, скоро можно будет работать, и тогда Санька станет самостоятельным. Мать не сможет ему ничего говорить и попрекать тем, что она, видите ли, на работе горбатится, а все ради него. Что он, просил ее, что ли? Тоже мне…
Уже на самом деле было поздно, он слишком заигрался в «Лесных рубак» у Игоря, рассеянно отвечая на звонки: «Да-да, сейчас-сейчас… уже одеваюсь». Ну, так вот и прособирался.
Давно стемнело, и чтобы побыстрее попасть домой, Санька решил срезать через дворы перед Речной заставой – что ему было строго запрещено.
В темное время суток это было практически безлюдное место, и кое-где еще с прошлого года сохранились растяжки и предупреждения о парабиологической опасности. Санька перешагнул через красно-зеленую ленту и шагнул в тень домов, ощущая себя героем какого-нибудь ужастика.
«Нет, – поправил он себя, – лучше не ужастика, а про приключения. В ужастиках всегда первого ловят…»
И сразу же слева почудилось какое-то движение, Санька едва не подпрыгнул. Ускорил шаг, немного разворачиваясь в ту сторону и приглядываясь. Нет, показалось.
В этом квартале было тихо, все окна затемнены, только в арках светились слабые газовые фонари. На всех стенах должны были висеть специальные амулеты с кристаллами, которые горели, если вдруг рядом появлялось чудовище. Санька невольно искал глазами круги амулетов, чтобы убедиться в безопасности.
И все равно между лопаток зудело, будто кто-то шел за спиной и смотрел. Санька не оборачивался, чувствуя, что не хочет знать, правда это или нет.
Вроде бы давно уже прорывов не было, откуда чудовища… но Санька единым духом пролетел все закоулки и арки квартала, стараясь не переходить на совсем уж откровенный бег. Если вдруг действительно какая фигня из подворотни полезет… то лучше двигаться медленно, они на бегущих больше бросаются.
Пронесло. Выходя на освещенную набережную нарочито небрежным шагом, Санька уже видел за рекой огни своего дома. Втайне гордился собой и представлял, как завтра пацанам в школе расскажет о том, что он один прошел опасную зону. Это ж разве сравнится с «Лесными рубаками»? Там все не взаправду.
– Мальчик, – окликнула его какая-то тетка. – Мальчик, подожди!
Санька поколебался и остановился. Тетка была самой обычной, чуть постарше его мамы, толстенькая и невысокая. Крашеные короткие рыжие волосы и круглое лицо. Она стояла у фонаря на набережной и держала на руках небольшую собаку.
В общем, в число подозрительных злодеев, о которых мать все уши прожужжала, она ну никак не входила.
– Ой, мальчик, хорошо, что остановился, – торопливо заговорила тетка. – Я тут собаку нашла, убежала, что ли… смотри, и ошейник, и поводок, только оборванный. Может, видел у кого?
– Не, – покачал головой Санька, вытянув шею.
Собачка угрюмо барахталась в руках дамы, белая с рыжими пятнами и пушистая, что-то вроде шпица. Санька таких не уважал – подушки на ножках, а не собаки. Вот у них дома был охотничий варро, это собака настоящая.
– Тут в округе не видел ни у кого, – со знанием дела сообщил Санька. С рыжим Гепом они облазили все окрестные кварталы во время прогулок и более-менее знали всех собачников.
– Ой, ну что же делать? – расстроилась тетка.
– Объявление повесьте, где нашли, и в сети напишите, на форуме каком-нибудь, – пожал плечами Санька и собрался было идти дальше.
– Мальчик-мальчик, подожди, – сказала тетка. – Подержи его, а я машину подгоню. А то сбежит, пока я дверь открывать буду. Я, наверно, пока заберу себе домой… ох, правда, муж будет ругаться, собаки же мебель грызут? Объявление повешу, может, и найдется хозяин… но не бросать же его, слопают.
Тетка переживала точь-в-точь как мама. Хорошо еще та домой собак чужих не таскает. На месте мужа тетки Санька бы эту подушку на балкон выставил. Ну, а что?
Размышляя о том, как «обрадуется» неизвестный дядька, Санька шагнул вперед, протягивая руки.
– Вот тут его перехвати, а то он чужих чувствует, брыкается, – сказала тетка. – Сейчас, сейчас я машину подгоню и повезу тебя домой, собачечка… все будет хорошо, не переживай…
У Саньки вдруг нестерпимо, до звезд в глазах заныл зуб, и он невольно взвыл, хватаясь за щеку.
– Ой, ты чего? – удивилась тетка. – Что-то случилось? Подойди ко мне, я посмотрю. Да не бойся, я врач…
И тут Санька буквально увидел, что тетка лжет. Ее слова были ненастоящими. Они вылетали из накрашенного рта золотыми завитками и таяли как сигаретный дым в прохладном воздухе.
Он отшатнулся, проморгавшись. Даже зуб прошел. Перед глазами поплыли круги, складываясь вокруг тетки в мешанину разноцветной мути. В ушах зазвенело.
– Мальчик, пойдем ко мне в машину, я тебе помогу, – испуганно зачастила тетка, но ее голос доносился до него как сквозь вату.
Она даже спустила собаку наземь, и та, поскуливая, прижалась к ее ногам. В руку Саньки с силой вцепились наманикюренные пальцы.
Она лгала. Осознание этого шло откуда-то изнутри, но Санька не мог вырваться. Он дернулся пару раз, и вдруг его стошнило, прямо под ноги тетки.