Бумажный Тигр 3

Соловьев Константин Анатольевич

Крамби взглянул на него с нескрываемым удивлением.

– Так значит, есть и другие? Я имею в виду, другие люди, которые…

Он в самом деле выглядел удивленным – настолько, что Лэйд не смог сдержать усмешки.

– А вы думали, Бангорский Тигр уникален в своем роде? Это льстит моему самолюбию, мистер Крамби, но я не единственный знаток затаенных течений этого города. Кроме меня есть и другие. Может, их не так много, как торговцев свежей выпечкой, страховых агентов и грумов, но можете мне поверить, я не уникален в своем роде. Потому и удивительно, что провидение, в какой бы форме оно ни действовало, послало мистера Олдриджа именно ко мне.

– Так значит, в Новом Бангоре действует целая группа… ваших коллег?

Лэйд поморщился.

– Мы не поддерживаем тесных связей.

Кроме того, мы даже в лучшие времена были слишком беспечны, чтобы создать свой цех или профсоюз, наше ремесло, как и ваше, диктует свои условия. Но мы поддерживаем связь и в некотором смысле варимся в одном котле, так что немного осведомлены друг о друге, хотим мы того или нет. Некоторым течениям, знаете ли, свойственно пересекаться. Так что да, я немного осведомлен о своих коллегах. Как и обычные лавочники, мы иногда приходим друг другу на помощь, наушничаем, интригуем, сманиваем друг у друга клиентов, распускаем грязные слухи, собираемся на тайные конференции и все прочее в этом роде.

Вопрос, мучивший Крамби, был достаточно очевиден, чтобы Лэйд мог ответить на него сразу же, но из вежливости он потратил полминуты, дожидаясь, пока он наконец соскользнет у того с языка.

– И… много вас, специалистов такого рода?

Лэйд пожал плечами.

– У нас нет реестра, мы не ведем переписи. Но, думаю, я не сильно ошибусь, если предположу человек десять-двенадцать. Некоторые отходят от дел, некоторых выбранная стезя приводит к преждевременной смерти, это тоже распространенная причина выхода из профессии. Некоторые из них, надо думать, пришлись бы вам по вкусу куда больше, чем брюзгливый старикашка Чабб! Например, мистер бен-Симон из Редруфа. Величайший профессионал своего дела, у которого я сам не считал бы зазорным кое-чему поучиться. Он делает вид, что говорит только по-арамейски, но на самом деле это часть его образа, он болтает по-английски как заправский лондонский кокни. Клиентов у него столько, что он может дать фору мистеру Кальвино, который шьет вам костюмы.

– Я никогда не…

– Не встречали его? Не сомневаюсь. Чтобы встретить кого-то из нас вас должна хорошо тряхнуть за шею судьба. Мистер Олдридж мог обратиться к мистеру бен-Симону, у него в наших кругах превосходная репутация, куда лучше, чем у меня. Однако же вот!.. Или, к примеру, мистер Свен Фойн. Он держит мастерскую по починке шляп в Шипспоттинге, но это, конечно, только маскировка. Мистер Фойн – один из лучших… кхм… лоцманов, известных мне, его репутация в Новом Бангоре столь сильна, что даже Девятеро Неведомых остерегаются с ним связываться. Правда, в последнее время он, говорят, подсел на рыбу, но Фойн – крепкий малый, пройдет по меньшей мере несколько лет, прежде чем он нырнет окончательно. Или, к примеру… Ганнибал! Черт, он бы вам понравился, хотя, видит Бог, я с трудом представляю, как он поместился бы в вашей колымаге. Шестифутовый полинезиец, крепкий, точно дуб, при этом красив и грозен, точно его предок Мауи! Все его тело покрыто татуировками из запретных сигилов, рун и магических знаков, во время работы из его ноздрей часто валит дым, а кожа начинает распространять жуткое свечение.

Крамби нахмурился.

– И он…

– Да, - Лэйд улыбнулся, - Он тоже профессионал своего дела. Он натирает кожу специальной фосфоресцирующей мазью, что касается дыма из ноздрей, тут тоже есть пара трюков. Все знаки, разумеется, нанесены хной, а его страшный полинезийский акцент – плод труда многих лет. Иначе и нельзя, ведь в своей повседневной жизни мистер Ганнибал – помощник нотариуса из Олд-Донована.

– Так это все… фальшивка? – осторожно уточнил Крамби, ковыряя пальцем диван, - Ваши коллеги – мошенники?

– Нет, - возразил Лэйд, - Совсем напротив. Каждый из них в самом деле знаток по своей части. К некоторым из них я бы сам не погнушался обратиться за помощью. Мистер Фойн в прошлом году изгнал необычайно могущественного боггарта, погубившего восемь человек в Миддлдэке, причем сделал это с необычайной ловкостью, недоступной мне. Мистер Ганнибал в одиночку разделался с целым выводком понатурри, вышедших из океана, не получив даже царапины. Едва ли мне даже в лучшие годы удалось бы провернуть такой трюк. Мистер бен-Симон… Ну, тут и говорить

не о чем, я ему не ровня. Среди представителей нашего ремесла встречаются самые разные люди, мистер Крамби, у каждого из них свой взгляд на мир, свои методы и свои расценки. Я лишь хотел сказать, до чего странно, что мистер Олдридж оказался связан невидимой нитью именно со мной. Дело в том, что я редко работаю… по его классу, так сказать. Даже когда я занимался практикой, я не был частым гостем в богатых домах и редко захаживал в Майринк, куда чаще я находил работу здесь, в Хукахука. Однако же… О!

– Да? – Крамби немного напрягся на своем диване.

Лэйд улыбнулся.

– Кажется, я знаю, кто пришелся бы вам по душе из нашего брата. Шляпник, конечно. С ним бы вы сработались превосходно.

– Простите?

– Старина Шляпник. Необычайно импозантный джентльмен, в любую погоду непременно ходил в превосходном костюме и, вообразите, с шелковым цилиндром на голове. За этот цилиндр мы, собственно, и прозвали его Шляпником, так-то он величал себя Профессором Абраксасом. Вот уж кто умел себя держать на публике! Никогда не сквернословил, не потрясал окровавленным потрохами во время работы, как некоторые из нас, и вообще всегда производил благоприятное впечатление на клиента. Правда, за ним водилась склонность к красивым жестам, был такой грех, за то прочие над ним и подтрунивали иногда. Но при этом, обратите внимание, тоже профессионал своего дела. Я бы ничуть не удивился, если бы мистер Олдридж был наслышан о нем – у Шляпника было порядочно заказчиков в высшем обществе, это были в некотором смысле его охотничьи поля. Впрочем, рекомендовать бы его вам мистер Олдридж едва ли смог. Дело в том, что Профессор Абраксас оставил практику давным-давно, лет около двадцати назад. Честно говоря, даже не знаю, какая участь его постигла. Некоторые утверждают, что растерзан кем-то из своих недругов, с которым не смог договориться, другие болтают, будто покончил с собой или покинул остров – у людей моего ремесла непростая судьба, мистер Крамби, даже проследить ее зачастую не так-то просто. В конце-концов, он мог просто удалиться от дел, как ваш Олдридж, и мирно доживать свои дни где-нибудь в Редруфе, штопая штаны или ремонтируя музыкальные инструменты.

Крамби что-то пробормотал, но Лэйд его не расслышал – локомобиль в очередной раз издал серию паровозных гудков, прогоняя кого-то с пути.

– Или, к примеру, миссис Лаво. Уверен, вы нашли бы эту даму обворожительной и мудрой, а встретив на улице, нипочем бы не догадались, что она – первый в Новом Бангоре специалист по проклятьям. Она – единственный известный мне человек, которому удалось столковаться с Зеленозубой Дженни[10] и уцелеть при этом. Впрочем, едва ли бы вы рискнули обратиться к ней за помощью, при всех своих талантах она содержит публичный дом в Шипси и имеет там определенную славу. Может, вам пришелся бы по вкусу Сеньор Пеликан. Это старый высохший португалец со стеклянным глазом, не вытаскивающий изо рта трубки и не мывшийся с рождения. Или, может, Чернильная Вдова, у нее обезображено лицо, поэтому она редко снимает вуаль, однако… Эй! Вы в порядке?

Крамби вздрогнул. Он полулежал на своем месте, но поза его уже не казалась расслабленной, напротив, Лэйду показалось, будто тело оперативного директора под дорогой серой тканью напряжено до предела, как у атлета в момент пиковой нагрузки на спортивном снаряде. Губы сжались в бледную линию, взгляд поплыл, сделавшись на пугающую секунду серым и пустым, губы что-то беззвучно бормотали.

– Мистер Крамби! Эй! Как вы?

Крамби встрепенулся. Он немного побледнел, однако глаза его, заморгав, быстро вернули себе осмысленное выражение.

– Я… Черт, мне на пару секунд сделалось не по себе. Должно быть, укачало, у этих немецких рессор отчаянно мягкий ход.

– Это все угарный газ, - буркнул Лэйд, - Вот почему я не доверяю локомобилям, в них ничего не стоит угореть! Остановите свою чертову тачку и вылезем наружу подышать свежим воздухом.

Крамби улыбнулся. Улыбка была бледной, не вполне уверенной, но отчетливой.

– Нет нужды. Благодарение Богу, мы подъезжаем к Конторе.

[1] Здесь: примерно 4,5 м.

[2] Яичное дерево (egg plant) – распространенное в Полинезии название баклажана.