Бумеранг не возвращается

Михайлов Виктор Семенович

Коньяк обострил его воображение. Сопоставляя то, что он услышал от доменщика, с теми вопросами, что ему задавала Баскакова, он пришел к выводу, что надо этой же ночью скрыться или же… несколько капель синильной кислоты в бутылке вина, и важный свидетель против него исчезнет. А если она уже успела поделиться с кем-нибудь своими подозрениями, ее смерть будет служить прямой уликой против него… Поезд на Челябинск есть только завтра, в девятнадцать часов.

Он открыл карту Южного Урала. Ближайшим населенным пунктом был Зилаир, километрах в сорока начинался хребет Дзяутебя и южнее шла дорога на Чкалов. В этом направлении его искать не

будут, но двести пятьдесят километров на лыжах… «Когда идет вопрос о собственной шкуре, можно сделать и тысячу километров!» — подумал он, и, решив проверить свои подозрения, оделся и вышел на улицу.

Никитин, наблюдая за ним в окно, увидел, как, выйдя из парадного, он быстро перешел улицу и резко свернул за угол. В это же время из парадного противоположного дома вышел Ржанов и быстро пошел в том же направлении. Неожиданно из-за угла показался Ладыгин, он бросился к Ржанову, схватил его за плечи и что-то быстро сказал, лицо его выражало бешенство. Затем он взял Ржанова под руку и повел в гостиницу.

Никитин услышал, как щелкнул замок в запираемой двери, и, выйдя в коридор, приник ухом к тонкой дверной филенке. Он услышал приглушенный, полный едва сдерживаемой ярости, голос Ладыгина:

— Теплов! Что вы здесь делаете?!

— Я получил срочную командировку на завод…

— Вы лжете! Другого поезда из Челябинска не было! Вы следите за мной!

— Я получил указание от Густава быть около вас. Балт, вам угрожает опасность!

Наступила пауза. Никитин услышал звук наливаемого в стакан вина.

— Пейте!

— Не буду.

— Почему?

— Вы меня отравите, я вам не доверяю.

— Идиот! Завтра мы выедем в Челябинск. Возьмите билеты и ждите меня на вокзале. Деньги у вас есть?

— Есть.

— Идите!

Никитин быстро скрылся в своей комнате и услышал, как, хлопнув дверью, ушел Ржанов. Подойдя к окну, он увидел, как Ржанов снова завернул в парадное противоположного дома.

Сильный шум в комнате напротив прервал его наблюдения. Никитин услышал, как Балт открывал окно, утепленное и заклеенное на зиму, это, очевидно, ему удалось. Узкая полоска света над дверью его комнаты погасла.

Никитин быстро сбежал вниз, прошел черным ходом и, осторожно выглянув во двор, увидел быстро удаляющегося Балта с лыжами и рюкзаком в руке.

Захватив лыжи, Никитин последовал за ним. Становилось совсем темно. Боясь потерять Балта, майор ускорил шаги. Выйдя за черту города, Балт надел рюкзак и встал на лыжи. Никитин за выступом забора последовал его примеру, подумав: «Ходок я плохой, лучше кончать эту игру здесь же». Приняв решение, он из заднего кармана брюк переложил пистолет в карман полупальто и, резко оттолкнувшись, побежал к Балту. Заметив его, Балт начал торопливо взбираться по лесистому отрогу Кабан-Тау. Отличный ходок, он быстро опередил Никитина и выбрался на широкую полосу безлесья. Здесь снег лежал неравномерными пятнами и наст чередовался с открытыми сдувами. Высокий, потемневший бобовник то и дело попадался под ноги.

Никитин, сбросив мешавшие лыжи, стал подниматься, цепляясь руками за кусты. Расстояние между ними уменьшалось. Обледеневшие в ожеледь ветви березняка больно хлестали по лицу, но, увлеченный погоней, Никитин не замечал этого. Попав вновь в полосу надува, проваливаясь глубоко в снег, Никитин начал отставать, в то время как Балт с необыкновенной быстротой спускался на лыжах вниз, к незамерзающей здесь, быстрой Сакмаре. Казалось, что

врагу удастся уйти, но новое обстоятельство пришло Никитину на помощь — небольшой липовый колок, прижатый снежным навалом, переплелся между собой и разросся такой густой порослью, что на лыжах здесь было не пройти. Пробираясь между стволами, Никитин выиграл расстояние, в то время как Балт, не желая расстаться с лыжами, продвигался значительно медленнее. Наконец, решившись на отчаянный шаг, Балт выбрался к Сакмаре и, держа лыжи в руке, по обледеневшим камням стал быстро продвигаться вдоль берега реки.

Никитин устремился за ним, но, поскользнувшись на камне, почувствовал сильную боль в ноге. В ледяной воде боль мгновенно прошла, но преследовать Балта он больше не мог.

— Стой! Буду стрелять! — крикнул он быстро удаляющемуся Балту.

Враг остановился, повернулся к нему и, вынув пистолет, не целясь выстрелил. Никитин не увидел вспышки огня и не услышал звука. Пуля, ударившись о камень, с визгом ушла к реке. Прицелившись в четкий на фоне звездного неба, силуэт врага, Никитин уже хотел нажать спуск, как вдруг увидел, что за спиной Балта показался Ржанов.

Под дулом пистолета, приставленного к его спине, враг, выронив оружие, поднял руки и медленно пошел вперед на Никитина.

— Вы можете встать? — спросил Ржанов.

— Попробую… — произнес майор, но первое же усилие причинило ему такую боль, что он отказался от всякой попытки подняться.

— Придется вам, товарищ майор, подождать. Люди подполковника Гаспарьяна идут по моей лыжне, я опередил их минут на десять.

Ржанов заставил врага повернуть назад и быстро повел его вверх, тропинкой, раньше не замеченной Никитиным.

На звездном небе показалась ущербленная луна.

Преодолевая сильную боль в ноге, Никитин с трудом добрался к месту схватки Ржанова с Балтом и подобрал оружие врага. Это был бесшумный пистолет последней модели.

32

ЕГО НАСТОЯЩЕЕ ЛИЦО

Запуганное «Дело об убийстве в Глуховском лесу» было распутано. Теперь это дело вел следователь Зубов.

Первый день следствия начался, как и всегда, с предварительного допроса. Ровно в назначенное время явился полковник Каширин, почти следом за ним, тяжело опираясь на трость, пришел и майор Никитин. Со времени его схватки с врагом на берегу Сакмары прошло немногим больше суток, больная нога еще давала себя знать. Никитин вытянул ногу, подложив под лодыжку трость, и взял папиросу.

— Начнем, товарищ полковник? — спросил Зубов.

— Начнем, — согласился Каширин.

Подполковник позвонил, и конвоир ввел Балта.

— Садитесь, — сказал следователь.

Балт исподлобья оглядел комнату, присутствующих людей и, увидев Никитина, униженно улыбнулся.

— Ваша фамилия? — спросил Зубов.

Следствие началось с паузы, Балт оказался в затруднении.

— Ампулой вы не воспользовались. Надо полагать, вы не пожелали при помощи яда уйти от следствия, чего же вы молчите?