Бун-Тур
Шрифт:
Борис Борисович читал какую-то здорово потрепанную книжонку.
Я выдвинулся вперед и взял инициативу в свои руки. Не кому-нибудь, а мне надо извиниться за вчерашнее.
— Здравствуйте, Борис Борисович! — говорю, а моя рука сама на книгу потрепанную показывает и язык сам спрашивает: — Опять детектив?
Бун коленкой мне сзади поддал, а Борис Борисович молча показал обложку — кодекс какой-то. Скрутил я себя в узел и заставил говорить как надо.
— Я, Борис Борисович,
— Зачем дважды извиняться?
— Почему дважды? Я в первый раз…
— Неправда! — говорит Борис Борисович. — Ты еще вчера все понял, а сегодня утром проснулся и извинился!
Удивил он меня. Психолог какой!
— Вы что, — спрашиваю, — под кроватью у меня сидели? Только все равно бы ничего не услышали: я сам с собой не разговариваю. Не дошел еще до этого!
Борис Борисович ухватился рукой за белый подбородок и как-то снизу и сбоку посмотрел на меня.
— Знаете что, гражданин Данилов?
— Что?
— Вы памятью своей хвастались: и зверская она у вас, и как бритва… Память действительно хорошая, но язык!.. Вот это настоящая бритва — из углеродистой стали!
— Из нержавейки! — говорю.
Васька понял, что самому мне никак не остановиться. Он плечом оттеснил меня от Бориса Борисовича.
— Помолчи, нержавейка! Борис Борисович! Данилов не только с извинением пришел. Они с Буном еще и план один придумали!
— Какой план? — заинтересовался Борис Борисович.
— Как вам помочь с этими… как их?
— С мембранщиками! — подсказал я.
— Ну и как же? — спрашивает Борис Борисович.
Васька рассказал все очень толково. Особенно напирал он на арифметику.
— У нас, — говорит, — десять ребят. Стоит каждая пара одного средненького милиционера? Стоит! Мы, выходит, пятерых милиционеров в ваше распоряжение откомандировываем!
Борис Борисович рассмеялся.
— Ты, Вася, цифрами увлекся!.. Даже из…
Он задумался — прикидывал что-то в голове, но я ему не дал продолжить.
— Мысль, — говорю, — повторенная, сами знаете, что это такое!
— А что я хотел сказать? — спрашивает Борис Борисович.
— Что-нибудь вроде: из миллиона блох и одну лошадь не соберешь?
— Верно! — признался Борис Борисович.
— А вот и не верно! — возразил я. — Тысяча деревьев — это уже роща. А миллион камней — это настоящий Казбек!
Борис Борисович руки поднял.
— Сдаюсь! — говорит. — В диспуте Данилов непобедим!.. А за помощь — спасибо, ребята. Я подумаю, как воспользоваться вашим предложением. Только не в этот раз и не в этой операции.
— Значит, — спрашиваю, — операция будет все-таки?
Борис Борисович замялся. Пожалел, наверно, что сказал про операцию. Пока он думал, как ответить, в комнату вошел тот майор — толстый, как Жаботинский, и хмурый по-прежнему. Кивнул на нас головой, глаза под брови запрятал и спрашивает:
— По тому делу?
— Нет! — ответил я раньше Бориса Борисовича. — Мы против того дела!
Он приподнял левую бровь, как заслонку, в меня прицелился и заколыхался от смеха. Узнал! И мои слова, оказывается, запомнил!
— А-а! — говорит. — Это — уважающие себя шпионы, которые в тайну сапожной будки хотели проникнуть!.. Борис Борисович! Поосторожней с ними! Обведут и опять туда же выведут! И жаловаться некому — сам таких воспитал! Зачем ты их вызвал? Четверть кончается — время для них дорого. Моя Ленка и по ночам к экзаменам готовится.
— Не вызывал я их, — отвечает Борис Борисович. — Сами пришли. А экзаменов у них нет. Они — семиклассники.
— Счастливчики! — говорит майор со вздохом.
— Давайте меняться! — предлагаю я.
— Чем? — спрашивает майор.
— А местами! — говорю. — Вы — за парту, а мы — в ваш кабинет. Только пусть Борис Борисович нас, как вас, слушается!
Наверно, этот майор детей страшно любит. Добродушия в нем больше, чем собственного веса, а весит он килограммов сто двадцать. Кто бы другой стал мою галиматью слушать? И не только слушать, а и подыгрывать мне!
— Давайте! — говорит. — Получится ли только?.. Надо проверить! Приказывайте Борису Борисовичу! Если он вас послушает, так и быть — забирайте мой кабинет!
Я к нашему чертежнику повернулся, каблуками прищелкнул по-военному, прокашлялся и, как Левитан, чеканю:
— Борис Борисович! Слушайте приказ Верховного Главнокомандования! В обеспечение успешной операции по поимке мембранщиков приказываем ввести в действие войска нашего класса!
Тут даже Бун и Васька, которые привыкли к моим шуточкам, и те загрохотали, а по майору просто волны пошли.
И вопрос решился в нашу пользу. Борис Борисович еще посопротивлялся немножко, опять тех мальчишек опасными назвал, но майор утвердил мой приказ и сказал уже серьезно, без смеха:
— Мы — одно поколение, они — другое… Наша обязанность — опыт передать, помочь, когда надо. Но в основном в делах своего поколения им самим разбираться придется. Пусть привыкают…
От восьми до девяти
Как вы думаете, когда срезают трубки у телефонов? Ночью?.. Рано утром?.. Я тоже так думал! Бывает, конечно. Но так лишь неопытные воришки делают. А у «компахи», за которую взялся Борис Борисович, все было научно продумано.