Бункер. Смена
Шрифт:
— А те из нас, кто не хочет смотреть, — продолжил Хэл, — наверное, очень стараются забыть.
Трой знал, что им не следовало бы заводить этот разговор. Но, раз уже он начался, ему захотелось узнать, куда он приведет.
— Все плохое, — сказал Хэл, уставившись куда-то в сторону лифтов. — Вы это заметили? Из памяти уходит только плохое. А все, что не очень важно, мы помним хорошо.
Трой промолчал и ковырнул вилкой фасоль, хотя даже не собирался ее есть.
— И это вынуждает задуматься, согласны? Почему у всех нас настолько мерзко внутри?
Хэл доел, кивнул на
2049 год
Вашингтон, округ Колумбия
Дональд был рад, что на встречу с сенатором решил отправиться пешком. Надоевшие на прошлой неделе дожди наконец-то прекратились, и машины по Дюпон-серкл еле ползли. Шагая вверх по Коннектикут-авеню навстречу усиливающемуся ветру, Дональд никак не мог понять, почему место встречи было перенесено в «Крамер букс». Гораздо ближе к его офису находился десяток кафе намного лучше этого.
Он перешел улицу и торопливо поднялся по нескольким каменным ступенькам в книжный магазин. Входная дверь в «Крамер» была одной из тех старинных штуковин, которые заведения с более-менее длительной историей выставляли напоказ как доказательство продолжительности своего существования. Когда Дональд толкнул дверь, та скрипнула петлями, а над головой звякнул настоящий колокольчик. Молодая женщина, раскладывающая книги на центральном столе с бестселлерами, взглянула на него и приветливо улыбнулась.
Он увидел, что кафе набито мужчинами и женщинами в деловых костюмах, потягивающими кофе из белых фарфоровых чашечек. Сенатора он не заметил. Дональд потянулся было к телефону — взглянуть на время и проверить, не слишком ли рано он пришел, но тут его взгляд зацепился за агента секретной службы.
Широкоплечий мужчина стоял в конце прохода с книгами в том углу «Крамера», который выполнял в кафе роль книжного магазина. Дональд усмехнулся при виде его бросающейся в глаза «скрытности»: наушник в ухе, оттопыренный на боку пиджак, темные очки в помещении. Дональд направился к агенту по скрипучему от возраста деревянному полу.
Голова агента повернулась в его сторону, но трудно было сказать, куда тот смотрит — на Дональда или в сторону двери.
— Я пришел на встречу с сенатором Турманом, — пояснил Дональд слегка дрогнувшим голосом. — Мне назначено.
Агент повернул голову в сторону. Дональд посмотрел туда же, вдоль прохода с книгами, и увидел Турмана, перебирающего книги на полках в дальнем конце.
— Ясно, спасибо.
Он шагнул в проход между высоченными полками со старыми книгами. Свет здесь был не таким ярким, а аромат кофе сменился смесью запахов плесени и кожи.
— Что ты думаешь об этой?
Сенатор протянул Дональду книгу, едва тот подошел. Никакого приветствия, сразу вопрос.
Дональд прочитал заглавие, вытисненное золотом на переплете из толстой кожи.
— Никогда
— Конечно не слышал, — рассмеялся сенатор. — Ей уже больше ста лет, и она на французском. А я хотел узнать, что ты думаешь о переплете.
Он вручил Дональду книгу.
Дональд удивился весу тома. Он раскрыл его и пролистал несколько страниц. По всему книга напоминала свод законов, но по белым просветам между строчками диалогов Дональд увидел, что это роман. Перевернув еще несколько страниц, он восхитился, насколько тонка бумага. У корешка листы были сшиты веревочками, скрученными из синей и золотой нитей. У Дональда были друзья, до сих пор хранившие верность бумажным книгам — и не для украшения полок, а для чтения. Разглядывая этот том, Дональд смог понять их ностальгическую привязанность.
— Переплет смотрится отлично, — сказал он, поглаживая его кончиками пальцев. — Чудесная книга. — Он вернул роман сенатору. — Это и есть ваш метод покупки хороших книг? Вы больше всего оцениваете обложку?
Турман сунул книгу под мышку и снял с полки еще одну.
— Это всего лишь образец для другого проекта, над которым я работаю. — Он повернулся и, прищурившись, посмотрел на Дональда. Взгляд был неприятным, и Дональд ощутил себя добычей хищника. — Как дела у твоей сестры?
Вопрос застал Дональда врасплох. При упоминании о сестре у него в горле появился комок.
— У Шарлотты? У нее… полагаю, все хорошо. Ее перевели в другое место. Вы наверняка слышали.
— Слышал. — Турман поставил на место взятую книгу и взвесил на руке ту, которой восхитился Дональд. — Я был горд, узнав, что ее снова повысили. Страна может ею гордиться.
Дональд подумал о том, какую цену заплатила семья за то, чтобы страна гордилась Шарлоттой.
— Да. В смысле я знаю, что родители очень ждали ее домой, но у нее возникли проблемы с возвращением к мирной жизни. Это… Думаю, она вряд ли сможет по-настоящему успокоиться, пока война продолжается. Понимаете?
— Понимаю. И даже тогда она может не обрести покоя.
Это было совсем не то, что Дональд хотел бы услышать. Он смотрел, как сенатор проводит пальцем по корешку, украшенному выступами и тиснеными буквами. Взгляд Турмана устремился куда-то за ряды книг.
— Если хочешь, могу бросить ей спасательный круг, — предложил он. — Иногда солдату бывает достаточно услышать, что обратиться к кому-то — это нормально.
— Если вы имели с виду психолога, то она к нему не пойдет. — Дональд вспомнил, какие изменения произошли в характере сестры примерно в то время, когда она ходила на сеансы психотерапии. — Мы уже это испробовали.
Губы Турмана сжались в тонкую морщинистую линию, тревога проявила скрытые признаки его возраста.
— Я поговорю с ней. Я достаточно хорошо знаком с высокомерием молодости, уж поверь. Когда я был молод, я и сам примерно так же относился к советам. И думал, что никакая помощь мне не нужна и я сумею со всем справиться сам. — Он взглянул на Дональда. — С тех пор медицина шагнула далеко вперед. Теперь есть таблетки, которые способны помочь ей справиться с боевой усталостью.
Дональд покачал головой.