Бункер
Шрифт:
Нина посмотрела на меня удивленными глазами и криво улыбнулась.
— Павел погиб, — сказала она просто. Так звали ее парня.
— Соболезную, — выдавила я, — но все-таки, зачем?
— Они отправили его в горячую точку, — продолжала Нина, тщательно рассматривая надписи на пробирках, — его, который учился на биолога. Какой из него солдат? А вчера мне позвонила его мама… — Нина помолчала, что-то вспоминая, — или позавчера… А вчера из деканата… Не помню…
— Нина, пойдем, я провожу тебя домой, — протянула я Нине руку с открытой ладонью, —
— Ты что, совсем идиотка? — вдруг вспылила Нина, — Павел умер!
Я с жалостью смотрела на девушку и ничего не сказала. Просто не знала что.
— Я говорила, что зря он год назад ввязался в эту авантюру, а он — деньги, огромные деньги. Нам же нужно на свадьбу, — Нина громко с надрывом зарыдала, — ну и что? Зачем мне теперь его миллионы, которые он заработал?
Я по-прежнему стояла с протянутой рукой и смотрела на девушку непонимающе. Наконец она что-то обнаружила.
— Вот! Пусть не батрахотоксин, а цианид, все-равно неплохо, — пробормотала она под нос.
После этих слов у меня в голове щелкнуло, головоломка сложилась. Пусть первое название я не знала, но о цианиде слышала.
— Ты хочешь отравиться? — спросила я, стараясь выглядеть спокойно.
— Да, — радостно обернулась ко мне Нина, — точно. Зачем мне жить? Павла нет, родителей нет, скоро и так все умрем… Я просто сделаю это быстрее и без мучений.
— Я не знала, что ты сирота, — пробормотала я. На самом деле мы почти не общались, откуда мне было знать?
И вдруг тишину подвала взорвала пронзительный вопль сирены. Я вздрогнула, кожа покрылась испуганными пупырышками.
— Внимание! Внимание! Опасность авиаудара! Всем в укрытие! — и так постоянно без перерыва истошным душераздирающим криком. Я в панике обернулась к Нине. Холодный пот прошиб с макушки до пяток. Вот и все. Конец.
Нина как-то странно улыбнулась.
— Уже и не нужно пить, — сказала она, и добавила, рассматривая мое перепуганное лицо, — знаешь, я могу спасти тебе жизнь, — я почти не слышала Нину из-за воплей сирены, поэтому подошла ближе, почти вплотную. Нина продолжала по сумасшедшему улыбаться, — я хочу умереть, а ты, наверное, не хочешь?
— Нет, — выдохнула я и добавила громко и твердо, — я не хочу умирать!
— Я знаю место… — Нина болезненно скривилась, — Павел рассказала мне еще год назад. Его и нескольких одаренных студентов взяли в проект по строительству подземного бункера на случай ядерной войны. Я расскажу тебе, где он.
— У нас нет времени рассказывать, — заорала я, — пойдем быстрее, покажешь.
— Нет, я не пойду с тобой туда, — заупрямилась Нина, — покажу и все.
— Ладно, — махнула рукой я. Что спорить с сумасшедшей, бесполезно, времени нет, — показывай и умирай на здоровье.
Нина пошла на выход, но как то медленно, заторможено. Я постоянно подталкивала ее, тормошила и забегала вперед: «Давай быстрее, ну давай же». Паника овладела мной безраздельно. Хотелось
— Вон железная дверь, — показала Нина прямо, — за ней убежище, иди.
— Нет, — я крепко схватила ее за руку, — пойдем вместе, я боюсь.
Она стала упираться. Я была не такая высокая и сильная, как Нина, но паника и страх придали мне уверенности. Я изо всех сил дернула ее и потащила за собой, тем более, как увидела нескольких людей, заходящих в железную дверь со стороны гаража. Дверь уже закрывалась, как я успела вставить ногу в небольшую щель. С той стороны двери послышался злобный рык.
— Это еще кто? Пропуск!
— У меня есть! — кто-то твердо и уверенно произнес за меня моим же голосом, — впустите, покажу. Дверь немного приоткрылась и я на полных парах влетела в маленькую обшарпанную комнатку, волоча за собой упирающуюся Нину. Несколько мужчин и женщин заходили в лифт, вмурованный в противоположную стену. Рядом с дверью стоял мощный высокий охранник с гневным лицом и шипел.
— Если ты не покажешь мне сейчас же пропуск, я сам тебя прибью.
Страх странная штука. Я никогда в своей жизни не врала и не притворялась, гордилась своей честностью, но сейчас, когда за спиной выла и надрывалась сирена, когда отчаянье поглотило целиком, а дыхание сбивалось в горле от ужаса, сразу придумывались небылицы и увертки.
— Сейчас найду в сумочке, точно был, — уверенно произнесла я и открыла змейку. Несколько секунд я рылась в ней, чертыхаясь и бранясь, — ой, потеряла. Нина, у тебя твой есть?
Охранник начал матерится. Я перевела взгляд на людей, зашедших в лифт и смотрящих на происходящее немного отстраненно и бесстрастно. И тут я узнала ректора универа. Конечно, мы все знали его в лицо, хотя и видели раз в году на торжественных собраниях. Я в панике заорала.
— Лев Николаевич! Вы же помните нас? Мы же ваши самые лучшие студентки! — и бросилась к лифту, волоча на буксире Нину. Охранник попытался схватить меня за руку, но я гибко увернулась. Откуда только силы взялись? Я вцепилась в створку лифта одной рукой и кричала не переставая.
— Лев Николаевич! Пожалуйста! Возьмите нас с собой! Пожалуйста! Меня зовут Наталья Румянцева, а это Нина. Помните нас?
Я читала, что когда называешь свое имя, то перестаешь быть безликим незнакомцем и становишься словно роднее. А погубить уже знакомого человека психологически труднее, чем незнакомого.
Охранник вцепился в куртку и с силой тянул назад. Я уже истерически рыдала, униженно моля и причитая: «Спасите нас, помогите нам».
— Ладно, — произнес тихо ректор, — Роман, отпусти девочек. Пусть едут, если уж нашли бункер.