Бунт минералов(В мире реальной фантастики)
Шрифт:
Аппарат вел нас дальше по коридорам и пещерам. Некоторые из них были широки и просторны, как залы, а в одном чернело большое подземное озеро.
И чем больше мы видели чудес на экране, тем скорее хотелось отправиться в настоящее подземное путешествие.
Фильм кончился. Экскурсовод спросил, нет ли вопросов. Мы дружно закричали, что нет. Тогда он предложил нам надеть брезентовые куртки и каски, как у шахтеров, и взять лампочки с аккумуляторами. В этом непривычном одеянии мы и отправились дальше.
Словно волшебный скульптор, природа вылепила каменные люстры, огромные башни-столбы. Свет наших фонариков тонул в черной темноте сводов, и вершины колонн нельзя было рассмотреть.
Не было конца коридорам и гротам. Их там больше тридцати, и все соединены узкими проходами. Иногда приходилось пробираться ползком, но зато в каждом гроте открывалось какое-нибудь новое диво.
Рассказчик неожиданно остановился и, посмотрев на меня, сказал:
— Я, кажется, напрасно все это так расписываю. Вы ведь бывали в этих пещерах.
Я действительно бывал в этих подземных гротах, но он рассказывал очень хорошо, и мне невольно припомнились подробности собственного путешествия. Если бы не ожидание рассказа о чудовище, я слушал бы все это с большим интересом, но сейчас было не до красот каменной девы. Мой друг понял мое естественное нетерпение и успокоил меня — Ладно уж, не буду вас больше мучить. Собственно, мы уже добрались до самой сути. Это произошло в последнем гроте.
Когда мы туда пришли, то сразу услышали странный нарастающий гул и скрежет. Звуки шли откуда-то из глубины подземелья. Они нарастали, становились все громче и сильнее. Наш экскурсовод раскинул руки, как будто хотел защитить нас от неведомой опасности, и закричал: «Назад! Скорее назад!»
Мы бросились к узкому коридору, и тут рухнула часть противоположной стены. Подземный поток прорвался сквозь каменные стены и забурлил на полу пещеры, почти у наших ног. Весь грот осветился нестерпимо ярким фиолетовым сиянием, и мы увидели, как из дальнего угла пещеры выползло омерзительное существо, вот это самое.
Он кивнул на фотографию, лежавшую на столе.
— Я все-таки остановился, чтобы сфотографировать чудовище, и тут произошло нечто такое страшное, что я на мгновение замер на месте. Стена все больше рушилась прямо на глазах, за ней обнажилась часть новой пещеры, и там, на скале, чуть повыше потока, я увидел Лену. Вода уже подбиралась к ее ногам, и чудовище, неожиданно выпрямившись, выросло в размерах, вытянулось и бросилось на нее… Я дико закричал и кинулся на помощь.
Сейчас даже странно, что бы я мог сделать с такой громадиной, безоружный, почти ослепленный фиолетовым сиянием. Но ведь в таких случаях как-то не рассуждаешь, зачем да почему. Вода сбила меня с ног, швырнула на камни и понесла в какую-то черную пропасть. Я сразу же потерял сознание.
Ну, каким я вернулся из этой веселой поездки, вы помните.
Я помнил. Геологи нашли его на берегу реки, вызвали вертолет и отправили в город: помочь на месте было невозможно. Несколько месяцев он лежал в больнице, ни с кем не разговаривал, и мы, его друзья, думали, что это от боли и контузии. Оказывается, дело было в другом.
Почему он только сейчас решился рассказать об этом происшествии? Все-таки он считал меня своим другом и мог бы пораньше поделиться со мной своим горем. В этом духе я и высказался, а кроме того, добавил:
— И как вы могли молчать о чудовище? Ведь если оно действительно существует, это же колоссальная ценность для науки! А попробуйте найти его сейчас, когда целый год прошел.
Вероятно, добавление было не слишком тактичным. Как-никак человек рассказывал мне о тяжелых переживаниях, может быть, о потере любимой, я же лезу со своим чудовищем.
Но он не обиделся. Улыбнувшись с чувством превосходства, он достал из стола фотографию и подал ее мне.
— А это видели?
Я даже вскочил. На фотографии было изображено то же чудовище, только гораздо крупнее. Правда, подробности и здесь рассмотреть было трудно: резкие контрасты света и тени придавали животному совершенно фантастический вид. Но, честное слово, ни в одном атласе, ни в одной книге по палеонтологии мне ни разу не встречалось ничего похожего. Это была колоссальная рептилия, но в ней чувствовалось что-то странное, как будто это не живое существо, а механическая модель. Но она двигалась, эта тварь, свет искрился на волнах, оставляемых огромным телом. Откуда же взялась вторая фотография? Неужели этот сумасшедший еще раз решился проникнуть в подземелье, в мрачное царство неслыханно безобразного и страшного чудовища?
Инженер понял, о чем я думаю, и тут же объяснил:
— Я же не мог так оставить все это дело. Вот и пришлось повторить прошлогодний маршрут. А тогда… Что я мог рассказать? Я сам не знал, не в бреду ли я видел и Лену, и это чудище. Фотографию вы сами видели, на ней почти ничего не разберешь. Помните, как встречали с такими фотографиями профессора Челленджера из повести Конан-Дойля «Затерянный мир». Так бы встретили и меня, только наверняка признали бы не мошенником, а сумасшедшим. Сколько я этих атласов пересмотрел, сколько книг прочитал! И нигде ничего похожего. Ни в прошлом, ни среди современных животных. Ездил в Ленинград, в музей Горного института, был в парейазавровой галерее Академии наук. Каких я только чудес там не насмотрелся!
Вы помните скелет скутозавра? Там показана и его реконструкция. Массивный, могучий, лапы широко расставлены, когти мощные, хорошо приспособленные для рытья земли. Они чем-то напоминают лапы чудовища из подземелий Дивьей горы, но на этом и кончается сходство.
Долго я рассматривал ихтиозавра. Правда ведь, туловище чем-то похоже? Но у ихтиозавра весь облик рыбообразный, а у моего чудища совсем другое. Что-то близкое я нашел у ископаемой черепахи, архелона, но и это было не то. Кстати, только ихтиозавр, архелон и скутозавр нарисованы в атласах с фиолетовым оттенком, поэтому я особенно тщательно к ним и присматривался. Они что — на самом деле были фиолетовыми?
Я пожал плечами. Что я мог ему сказать? До нас дошли лишь немногие плохо сохранившиеся кусочки кожи ископаемых животных, так что цвет всегда зависит от фантазии художника.
— Я так и думал, — заметил инженер, — но все-таки искал почему-то именно фиолетовых.
В одно я твердо верил: те животные, которых мы считаем вымершими, могли дожить до наших дней, конечно, в каких-то особенно благоприятных условиях. И я решил найти свое чудовище во что бы то ни стало.
Он замолчал и подошел к окну. Я встал рядом с ним. Картина была удивительно спокойной и красивой, я раньше, пожалуй, не замечал прелести нашего города ночью. Россыпи людей на освещенных улицах, разноцветные огни реклам, их отблески на воде пруда, зелень деревьев, особенно яркая в свете фонарей… И вдруг где-то недалеко, может быть, у нас под ногами, ходит безмозглое существо, наделенное мощью танка и аппетитом акулы, ходит, роет землю, разыскивает жертву… Бессмысленный пережиток далеких эпох, анахронизм, но ведь живой и готовый к нападению!