Шрифт:
Глава 1
РОК-МУЗЫКАНТ
К рок-музыке Михаил приобщился с восьмого класса. Слушал скверного качества магнитофонные записи вместе с друзьями. Какие группы были – «Кино» с Виктором Цоем! Одна «Группа крови на рукаве…» чего стоила. А «Машина времени» с Андреем Макаревичем, «Аквариум» с Борисом Гребенщиковым, «ДДТ» с Юрием Шевчуком, а больше всего нравилась «Ария» с Валерием Кипеловым. После девятого класса поехал из родной Тулы в Санкт-Петербург, в техникум геодезии и картографии поступил. После промышленной Тулы, где жил в старинной оружейной слободке, где все улицы имели оружейные названия – Курковая, Ствольная, Замковая, город на Неве восхитил. И не столько дворцами и храмами,
После окончания техникума определиться не успел, как попал в армию. Специальность у Михаила редкая, попал в железнодорожные войска. Форму надел, из автомата несколько раз выстрелил, а после курса молодого бойца присяга и в тайгу, строить железную дорогу. Да не гражданскую, для подвижных ракетных комплексов. С одной стороны, повезло, на гражданку с опытом вернулся. И не в Тулу, а в Питер.
Соскучился в армии по року. Устроился геодезистом на землеустроительные работы, через старых знакомых фанатов стал в Дом культуры на репетиции одной современной рок-группы захаживать, с музыкантами близко познакомился. Парни простые оказались, общительные. Однажды барабанщик загрипповал, репетиция срывалась. Михаил наглости набрался, попробовал за барабаны сесть. Музыкального образования не было, но слух и чувство ритма имел. Сначала ошибался, но к концу репетиции удостоился одобрительного похлопывания по плечу.
– Если попрактиковаться, толк из тебя будет, – сказал бас-гитарист.
После репетиций парни винцом баловались. Михаил слышал, что и травку курили, но при нём не было. На радостях в близлежащий магазин сбегал, вина принёс, про закуску забыл. К музыкантам и их славе девушки липли как мухи на мёд. Кто-то вино ещё принёс. Шутки, обнимашки, женское повизгивание. Михаил после работы, не ел ещё, от выпитого поплыл. Ни в техникуме алкоголь не употреблял, не на что покупать было, ни в армии, командиры строгие были. А как работать устроился, едва не половина зарплаты на съёмное жильё уходила. Да и работой дорожил, учуют запашок после вчерашнего – и прощай.
Поплыл, ноги подкашиваются, голова кругом идёт. Забрался за кулисы, нашёл местечко укромное, прилёг. Одна мысль мелькнула. Хорошо, что пятница, завтра на работу не идти. И отключился. Похоже, последний стаканчик лишним был.
В себя приходил тяжело, голова не своя, да и шум какой-то вокруг. Веки размежил – светло вокруг. Вот же незадача, всю ночь проспал. Тело от неудобной позы затекло, встал с трудом. Во рту сухо, водички бы испить. Огляделся вокруг. Да не за кулисами Дома культуры он, а на улице, рядом с забором. Дожился! Пьянь подзаборная! Начал себя последними словами ругать. По мере того как в себя приходил, стал странности замечать. Мужики вокруг в одежде старинной. Кто попроще одет – рубаха, порты, на ногах сапоги. А один прошествовал в зелёном длинном пиджаке… э… да не пиджак это, скорее камзол, каким его на картине Михаил видел. А что более всего смутило – с оружием людишки-то. У кого за поясом топор, у кого сабля на ремне, а потом двое прошествовали, обличьем и кафтанами стрельцы, на плечах бердыши несут. Михаил глаза протёр, головой тряхнул. Не белочка ли его посетила? Но не запойный пьяница он. И стражники не исчезли. Вдоль улицы двое конных проскакали и тоже при оружии. Война началась? Но не на саблях же драться будут. Михаил одного мужика за руку поймал.
– Скажи, любезный, где я?
– Ох, и разит от тебя! Пить меньше
Мужик хихикнул, дальше побежал. Рязань? Да как он сюда попал? От Питера до Рязани тысяча километров, а он не помнил, чтобы на поезде ехал или самолётом летел. Нет, всё, больше спиртного ни капли! Теперь надо думать, как к понедельнику в Питер успеть, иначе – прогул с последующими выводами. Увидел колодец, направился к нему, пить хотелось сильно. Опередив его, к колодцу мужик подошёл. К ведру с водой присосался. Михаил дождался, пока человек напьётся, спросил:
– Правда Рязань рядом?
– Истинная правда! А ты чьих будешь?
Михаил не ответил, к ведру припал. Стало быть, он в самом деле под Рязанью. Пошарил по карманам, обнаружил только мелочь. На метро хватит, но какое в Рязани метро.
Мужики зашумели, побежали в одну сторону. И Михаил за ними. Один из них бросил на ходу:
– Сам Иван Исаевич будет.
– Это кто такой? – спросил Михаил.
– Да Болотников же!
Михаил ещё со школы знал одного Болотникова – предводителя восстания в начале семнадцатого века. Семнадцатого, блин! Это когда было? Четыре века назад. Мужика он догнал, за рукав дёрнул.
– Не гневайся, подскажи. Какой год сейчас?
– Семь тысяч сто четырнадцатый.
– Ого!
Только несколькими минутами позже сообразил – летоисчисление от сотворения мира, а не от Рождества Христова. Выходит, не галлюцинации у него, на самом деле попал в передрягу. Временная петля, сбой во времени? Да какая разница? Он в другом времени, и время это интересное, более чем. В школе восстание Болотникова проходили как-то быстро, вскользь, мельком. А теперь самому можно поучаствовать. Начал припоминать, а в голове знания скудные, отрывочные. Только три момента и вспомнил. Что Болотников – холоп князя Телятевского, что возглавил Иван Исаевич крестьянское восстание и что в итоге царские войска бунт подавили, а Болотникова казнили.
Не всё из школьного учебника соответствовало истине. На самом деле Болотников холопом не был никогда, а был служилым дворянином у князя Телятевского, прозванного в народе Хрипуном за сиплый голос. На какое-то время пропал со службы и объявился в Северских землях, да ещё с фальшивой грамотой, что он послан в Камаринскую волость, как официально именовались Северские земли, самим царевичем Дмитрием. На самом деле царевич был убит в Угличе в детском возрасте, а Лжедмитрием был беглый монах Гришка Отрепьев.
Василий Иванович Шуйский, князь и боярин при Борисе Годунове, боролся против Лжедмитрия, но после смерти Бориса переметнулся на службу к самозванцу. Отрепьев принялся ущемлять права бояр, освободил простой люд от налогов. Шуйский и бояре почувствовали угрозу для себя, организовали заговор и со второй попытки Отрепьева убили. Тело Лжедмитрия бросили на Ивановской площади, для обозрения москвичам. Поскольку лицо Самозванца было изуродовано, его прикрыли маской скомороха, совершив ошибку. Народ толпами валил смотреть на труп, а убедиться, что убит именно Лжедмитрий, не смогли. По Москве, а затем по губерниям поползли слухи, что царевич Дмитрий жив, успел сбежать. Фактически бояре сами подготовили почву для появления второго Лжедмитрия – Гаврилы Верёвкина и вновь с помощью поляков.
Уже через день после смерти Лжедмитрия Первого срочно был собран Земский собор. Ввиду срочности прибыть на него смогли только москвичи, подкупленные людишки выкрикнули на царство Шуйского. Однако многие города и губернии такой выбор не поддержали, поскольку сочли голосование неправомочным из-за малочисленности. Царю повиновались только Москва и несколько уездов московской губернии. Смутное время набирало обороты, угроза распада государства российского становилась реальной. Конечно, Михаил таких тонкостей всей подковёрной борьбы не знал. Побежал вместе с мужиками слушать Болотникова.