Бунтарка
Шрифт:
– Очень хорошо, сэр Николас. Даю вам шанс. Объясняйтесь.
Николас тронул жеребца, понуждая поравняться с Мэб, пока сапоги всадников не соприкоснулись. Джейн ощутила прикосновение его колена.
– По чистой случайности сегодня рано утром я услышал в коридоре обрывки разговора. И в мои намерения входило не следить, а провести некоторое время в вашем обществе. – Оставаясь в седле, он наклонился к ней. – Это была сущая пытка, Джейн, вы постоянно избегали меня после нашего разговора в саду.
Джейн не хотела
Оставалось лишь надеяться, что в сумраке рассвета Николас не заметил румянца, залившего ее лицо.
– Я предупреждала вас, сэр, умоляла, чтобы вы никогда не упоминали ту ночь в саду. Я уже забыла о ней. Забудьте и вы.
Он как будто обиделся. Или ей показалось?
– Не верю, что вы забыли о том, что случилось. Наш поцелуй только что подтвердил…
– Пожалуйста, не искушайте меня, умоляю вас. – Она покачала головой. – Меня ждут важные дела. Мне пора ехать.
Последовало продолжительное молчание.
– Как пожелаете, но тему эту я буду считать закрытой только на сегодняшнее утро.
Вести войну придется по этапам. Его уступчивость – хорошее начало. Смягчив тон, Джейн попыталась сосредоточиться на более насущных проблемах.
– Я потеряла массу времени. Я выехала не покататься и не для того, чтобы с утра пораньше нанести визит вежливости. Буду вам премного благодарна, если вы с уважением отнесетесь к моему желанию и прекратите меня преследовать.
– Поскольку вы в своей обычной одежде, могу предположить, что вы направляетесь не на тайную сходку.
– Тем не менее, сэр, это частное дело, которое вас не касается.
– Как бы то ни было, вы едете в Баттевант, возможно, вам придется встретиться с Масгрейвом.
– Презираю людей, которые считают меня беспомощной. Я не впервые совершаю эту поездку.
– Вы не беспомощны, и это вызывает у меня восхищение. – Он говорил с такой искренностью, что она не смогла устоять от желания заглянуть ему в лицо, и увидела, что он говорит совершенно серьезно. – Моя прошлая встреча с магистратом страшно меня разозлила. Будь я честен, должен был бы признать, что источник моего раздражения скрывался на самом деле в том, что мы оба стремились завоевать ваше внимание.
– Не думаю, что…
– Пожалуйста, позвольте мне закончить. – Он заставил свою лошадь еще немного приблизиться, и Джейн на этот раз не отодвинулась. – Тогда мне удалось перехитрить Масгрейва, но, полагаю, он достаточно коварен, чтобы снова попробовать навредить вам, хотя бы для того, чтобы проучить меня.
– Сэр Роберт не нуждается в оправданиях, чтобы делать гадости. И я считаю, что обстоятельства, ставшие поводом для печальных новостей, о которых я узнала сегодня, не имеют никакого отношения к вашей встрече с магистратом.
– Пожалуйста, Джейн, – не унимался Николас. – Сделайте это для меня. Позвольте поехать с вами.
В конце концов, Джейн согласилась.
– Вы можете поехать лишь в качестве стороннего наблюдателя.
– Понимаю.
– Я не собираюсь встречаться с Масгрейвом. Более того, основываясь на том, что вы мне сказали, предпочитаю, чтобы в Баттеванте вы остались со мной.
– Буду счастлив не покидать вас ни на минуту.
Его быстрое и, судя по всему, искреннее согласие вызвало у Джейн новый прилив радости.
– Но обещайте мне не напоминать о том, что произошло между нами в лесу, а также когда мы встретились в саду.
– Согласен, – помолчав, ответил Николас.
Джейн следовало бы порадоваться, но глубоко в душе его согласие огорчило ее. Она повернула Мэб к дороге.
– Я, разумеется, вынесу это наказание…
Обернувшись, Джейн увидела, что Спенсер разговаривает не то сам с собой, не то со своей лошадью.
– Впрочем, могу и не напоминать. Раз уж она так хочет…
Губы Джейн тронула улыбка, которую она постаралась скрыть. Этот плут вряд ли с легкостью пойдет на уступки и просто так от борьбы не откажется.
Глава 16
В затененном углу единственной комнаты лачуги рядом со старшим братом лежала, свернувшись калачиком, маленькая девочка. На ее чумазом личике виднелись следы слез. Увидев Николаса, малышка испуганно округлила глаза.
Джейн попросила Николаса не вступать в разговоры ни с кем из встретившихся им ирландцев и оставаться снаружи. Однако Николас все же вошел в дом и держался на почтительном расстоянии от Джейн.
– Не знаю, откуда она взяла эти монеты, – объясняла старая слепая женщина, помешивая содержимое горшка над очагом. – Кэтлин вернулась из деревни и немедленно послала Боуви к юному Майку, чтобы сообщил вам. Она знала, что грядет беда, и беда пришла.
Джейн протянула руку к плачущему малышу, но он отодвинулся от нее.
– Она хотела сообщить Эган. Вы и есть Эган? – спросила слепая женщина.
– Я Эган, – тихо ответила Джейн. – Ты наверняка помнишь мой голос. Я была здесь три дня назад.
– Я слышала, как она это говорила. Она хотела передать Эган весточку. – Старуха понизила голос: – Я слышала, как она сама с собой разговаривала о тех монетах, которые получила от тебя. Потом бросилась в огород за домом, и как раз в этот момент нагрянули солдаты.
Ребенок не умолкал. Маленькая девочка подошла к нему и взяла малыша, на руки. Ребенок тотчас прильнул головой к ее плечику, и плач перешел в тихие всхлипывания. Николас подумал, что разница в возрасте брата и сестры была не столь уж значительной, но эмоциональное развитие девочки существенно опережало ее возраст.