Бунтарка
Шрифт:
Генри прав. Она эгоистка. А вот Джейн ведет себя самоотверженно… и заслуживает лучшего.
К тому времени, когда Клара достигла своего любимого места у выгула, ее лицо стало мокрым от слез. Приблизившись к живой изгороди, она услышала доносившиеся с другой стороны голоса двух мужчин. Они о чем-то спорили. Один голос принадлежал ее отцу.
– Я не понимаю этого, капитан, – говорил отец. – Я и без того проявил щедрость, когда предложил ему план поимки главарей «Белых мстителей». Не думаю, что слишком многого требую от Масгрейва, когда прошу честно рассказать о том, что произошло прошлой ночью.
– Как я уже сказал, сэр, он кланяется вам и обещает прислать полный отчет сегодня вечером. – Голос второго мужчины прозвучал виновато. – Мне было приказано не говорить лишнего.
– Но у меня гости! – вскипел сэр Томас. – Жена устраивает бал, на котором я должен присутствовать. Бросьте, капитан, вы хорошо мне служили в мою бытность магистратом. Что он узнал или кого арестовал, что требует такой секретности?
– Боюсь, сэр Томас, что нынешний магистрат должен дать собственные объяснения, сэр.
– Выкладывай, Уоллис! Ты же был там. Что случилось?
Угрожающий тон отца заставил Клару поморщиться. Ей не стоило труда представить, как действует закипающая ярость сэра Томаса на его собеседника.
– Я…
– Черт тебя возьми! Вы добились успеха или нет?
Последовала длинная пауза.
– Это… это должно остаться между нами, сэр Томас.
– Как пожелаешь.
– Я говорю вам это лишь из уважения к нашим совместным усилиям.
– В самом деле, капитан. Мы были отличной командой, ты и я.
– Вчера ночью мы никого не арестовали, но сумели сорвать маску с мятежника Эгана. Вот все, что я могу сказать. Хотя наши труды еще далеки от завершения, магистрат уверен, что в ближайшее время мы поймаем бунтаря.
Клара зажала рукой рот, прокручивая в памяти то, что только что услышала. Они сорвали с Эган маску?!
– Понятно. – Сэр Томас на этот раз заговорил тише. – Мало того, что ты являешься сюда, говоришь загадками, так еще собираешься обыскать мои конюшни. Зачем? Неужели сэр Роберт подозревает, что я прячу бунтовщиков на сеновале?
– Магистрат хочет знать, не пропала ли вчера у кого из землевладельцев из стойла лошадь. В частности, мы ищем большую черную лошадь, похожую на кобылу вашей дочери, мисс Джейн.
Клара больше не могла ждать ни секунды. Прижав к животу руки, чтобы побороть подступающую к горлу тошноту, она бросилась к дому. Ей нужно одеться и срочно найти Джейн, чтобы предупредить, что драгуны уже знают о ней. Если они сорвали с нее маску, значит, знают, кто она. Они придут за ней… сюда… возможно, уже сегодня!
Она не могла допустить, чтобы с сестрой случилось подобное. Увидев по дороге садовника, она вытерла слезы и велела пойти к Полу, чтобы тот приготовил для нее хорошую лошадь. Она во что бы то ни стало должна отыскать сестру.
Ее руки и без того уже были запятнаны кровью Конора. Она не сможет жить еще и с кровью сестры на них.
Домик Дженни состоял из трех комнат. По размеру и обстановке он превосходил многие другие домишки арендаторов. Но даме вроде леди Спенсер он вряд ли мог показаться подходящим местом для пребывания.
Джейн с облегчением вздохнула, увидев, что гостья чувствует себя вполне комфортно. Она ни единым намеком не выказала презрения к жилищу Дженни. Наблюдая за двумя женщинами, мирно воркующими у маленького очага, Джейн радовалась дружелюбному отношению Александры к тетке Конора.
И с нетерпением ждала объяснения причин этого неожиданного визита. С Николасом ничего дурного не случилось, решила она, иначе леди Спенсер не была бы так спокойна. Наверняка у нее есть другая веская причина. При иных обстоятельствах ни Фей, ни Пол никому не выдали бы ее местонахождения. А леди Спенсер доставили сюда по их просьбе. Вскоре Дженни извинилась и оставила их наедине.
– Я видела ваши картины, – сказала леди Спенсер.
– Видели? – отозвалась Джейн с удивлением.
– Да, Джейн. Нет слов, чтобы выразить, какое сильное впечатление они на меня произвели.
– Благодарю вас за столь лестное мнение о моей работе.
– У меня к вам просьба, – сказала Александра и изложила свой тонкий план выставить во время бала кое-что из полотен Джейн с целью заслужить уважение местного английского дворянства.
– Но меня все это нисколько не интересует, – заверила ее Джейн.
– Художники, как правило, не хотят показывать свои работы. Мы все боимся зрительского отторжения. Никто из нас не хочет испытывать неловкость из-за критики, не хочет слышать бесцеремонных замечаний. Думаю, это естественное желание держать свое творчество под семью замками. Большинство из нас утверждает, что творит для собственного удовольствия.
– Я не утверждаю этого, Александра. Я действительно пишу для себя. Я беру в руки кисть или уголь не ради создания произведения искусства, но ради того, чтобы дать выход кипящим внутри эмоциям, – произнесла Джейн и перехватила взгляд Александры, направленный на блокнот, лежавший рядом с ней на подоконнике. До прихода леди Спенсер Джейн рисовала. – Надеюсь, вы простите мне мою прямоту, миледи, но даже если бы я решила поделиться своим творчеством с другими, то эти люди были бы последними в моем списке. Добиться уважения друзей моего отца для меня не первоочередная задача.
Джейн захотелось встать и пройтись по комнате. Она была расстроена и чувствовала себя как зверь в клетке. Но опухшая лодыжка лишала ее такой возможности.
– Но, моя дорогая, люди должны о чем-то говорить. Вместо того чтобы снова и снова вспоминать прошлое, не лучше ли обсудить ваше искусство?
– Не собираюсь обсуждать с ними что бы то ни было. – Джейн покачала головой. – Мне все равно, какого мнения они обо мне. Пусть все остается как есть.
Понизив голос, Александра подалась вперед и нежно коснулась колена Джейн.