Бунтарка

S. Massery

Sterling falls Book 3

Rebel

Copyright © 2022 by S. Massery

Паркер Вортон прислоняется к стене рядом с камерой предварительного заключения. Судя по его рукам, засунутым в карманы, и идиотской улыбке на лице, он, кажется, очень доволен собой. Кроме того, я обращаю внимание на его мускулистое телосложение, песочно-каштановые волосы, уложенные гелем,

и скучающие голубые глаза. Когда он защелкнул наручники на моих запястьях в нашем доме, ворвавшись туда с шерифом и его помощниками с оружием наперевес, он шепнул мне на ухо кое-что о Коре, и тогда я понял, что именно он был тем монстром, от которого она убегала, когда мы впервые встретились. Я сжимаю челюсть при мысли о том, что он имел над ней хотя бы какую-то власть, особенно в интимном плане, и надеюсь, его сведет с ума мысль о том, что трое мужчин готовы преклоняться перед ней, в то время как сам Паркер не стоит даже того, чтобы целовать подошвы ее туфель.

– Признание было бы очень кстати, – говорит он, не двигаясь.

Паркер простоял за решеткой столько же, сколько я просидел в этой чертовой камере. Наблюдая и ожидая.

– Для твоего повышения? – Я приподнимаю бровь.

– Зришь в корень, – пожимает он плечами. – Но мы можем пойти более сложным путем.

– Что, правда? – Я подхожу к решетке. – Тогда, черт возьми, давай попробуем.

– Ты мне угрожаешь? – Улыбка Паркера становится шире.

– Я бы не стал угрожать тебе, Паркер, это бессмысленное занятие, но рано или поздно твое прошлое тебя настигнет.

Он подходит ближе с мелькающим на лице любопытством.

– Ты имеешь в виду Кору?

Я тут же бросаюсь вперед и ухитряюсь схватить его за галстук, невзирая на то, что мои руки скованы наручниками и в таком виде их довольно сложно просунуть между узкими прутьями. Намотав галстук на руку, я тяну Паркера на себя, пока он не упирается лицом в решетку. Когда мы оказываемся в нескольких сантиметрах друг от друга, из него вырывается рычание.

– Если ты хотя бы взглянешь на нее еще раз… – говорю я тихо, чтобы моих слов не было слышно на аудиозаписях, – я позабочусь о том, чтобы ты никогда не смог уехать из этого города! И это угроза, ты, гребаный кусок дерьма!

Он хватается за прутья и, сумев просунуть руку внутрь камеры, отталкивает меня, а я позволяю галстуку выскользнуть из моих пальцев.

Я смеюсь, наслаждаясь страхом, вспыхнувшим в его глазах, и смотрю на то, как он пытается поправить свою одежду и притвориться, что ничего не произошло. Обычно мужчины, которые считают, что они стоят на вершине мира, ведут себя забавно, когда сталкиваются с настоящим хищником. Не имеет значения, что я нахожусь в камере, а он снаружи. Что у него есть значок, костюм и пистолет. У нас тоже есть оружие.

– Все в порядке, Паркер? – спрашиваю я, наклонив голову.

– Угроза агенту…

– Никаких проблем не возникнет, если ты будешь держаться от нее подальше.

Ну, это, конечно, ложь.

Независимо от того, послушает он меня или нет, я в любом случае подумываю вырезать его глаза и другие органы. К тому же мои угрозы больше походят на поддразнивание разъяренного быка. Уговаривать его держаться подальше – значит получить в ответ прямо противоположное. Я знаю это, и все же…

– Вульф, – слышу я за своей спиной бормотанье Аполлона, лежащего на одной из коек.

Отойдя от решетки и от придурка, стоящего за ней, я присаживаюсь на корточки рядом с другом.

Прежде чем в наш дом ворвались

федералы, доктор успел поставить ему капельницу, чтобы вывести снотворное, которым его накачали, – но помимо этого Аполлону просто нужно выспаться.

– Не делай глупостей, – говорит Аполлон, протягивая руку и хватая меня за ворот рубашки.

Я усмехаюсь. Это я-то глупый?

Я слышу, как в конце коридора раздается звуковой сигнал, после которого отпирается замок основной двери. Спустя минуту рядом с камерой появляется шериф Брэдшоу, а за ним следует человек в костюме, которого впервые я увидел в нашем доме, как и Паркера. Последним в дверь входит мужчина, тоже одетый в костюм. Его я не видел много лет, поэтому мои брови поднимаются от удивления. Федерал в костюме останавливается рядом со своим протеже и хмуро смотрит на нас, а Паркер, который уже успел привести себя в порядок, старается выглядеть так, будто между нами только что не произошло стычки. Вероятно, он не хочет, чтобы его босс знал, что мы как-то связаны.

Шериф, самый расслабленный из присутствующих, отпирает дверь нашей камеры и распахивает ее настежь. Сначала он подходит к Аполлону, для того чтобы снять с него наручники, а затем освобождает и меня.

– Что происходит? – спрашиваю я, потирая запястья.

– Вам разрешено поговорить с адвокатом, – объясняет Брэдшоу. – Если только ты не хочешь отказаться от него.

Мое внимание переключается на мужчину, стоящего у камеры. Этот адский пес известен тем, что… Хотя проще сказать о том, чем он неизвестен. Он сделает все, что в его силах, дабы мой отец был счастлив. Обычно держащийся подальше от здания клуба и от большинства дел Адских гончих, теперь этот человек стоит передо мной. Я знаю, что ему довольно щедро платят, дабы он по просьбе моего отца дергал за все имеющиеся у него ниточки, тем самым давая Церберу то, что он желает.

– Нет, – спокойно отвечаю я. – Мы встретимся с ним.

Я помогаю Аполлону встать, и шериф провожает нас в комнату для допросов – или как, черт возьми, она называется. В наши дни одна сторона этой комнаты зеркальная, а в углу другой стены стоит камера с мигающей красной точкой.

– Выключите, – велит адвокат шерифу, указывая на камеру. – В комнате не будет никакого наблюдения.

– Конечно.

Мы с Аполлоном занимаем одну сторону стола, а адвокат садится с другой и, открыв свой портфель, вытаскивает оттуда две стопки бумаг.

– Вы помните меня, мальчики?

– Ричард Джейкобс, – говорит Аполлон, прищурившись. – Вас трудно забыть.

– Вот в чем дело. – Ричард смотрит на камеру и, убедившись, что красная точка перестала мигать, кивает сам себе. – Цербер готов помочь вам выбраться из этого затруднительного положения.

– Но за определенную цену. – Я скрещиваю руки на груди. – Верно?

– Конечно, – спокойно отвечает Джейкобс. – Ваше освобождение зависит от того, вернетесь ли вы в Адские гончие.

Я не могу сдержать свою реакцию и фыркаю.

Черт бы побрал моего отца, именно этого он хотел.

– Зачем? – спрашиваю я, и Джейкобс как-то странно на меня смотрит.

– Вы что, не слышали?

– Слышали что? – Аполлон наклоняется вперед и хватается за край стола.

– Несколько часов назад на клуб Адских гончих напали Титаны. Это акт войны, и Цербер не позволит им выйти сухими из воды.

– Подожди. – Я поднимаю руку. – Они пришли в само здание клуба?

У меня кровь стынет в жилах при мысли, что в эту бойню могли быть втянуты Кора, Джейс и Малик.