Бунтарка
Шрифт:
Я хочу быть с ними так сильно, что это расстояние причиняет мне боль, но я не могу вернуться. Я застряла на этом острове и чертовски зла из-за этого.
Я бросаюсь на Бена с яростью, которую он не ожидает, и мы оба падаем. Он позволяет мне дважды ударить его по лицу, и каждый из этих ударов пронзает мои руки болью. Затем он отшвыривает меня от себя, и я тяжело приземляюсь на спину, чувствуя, как это падение вышибло воздух из моих легких. Я открываю и закрываю рот, пытаясь сделать вдох, и, когда у меня это наконец получается, приток кислорода еще больше начинает сводить меня с ума.
– Уже лучше. – Бен помогает мне подняться на ноги. – Но прибереги свой гнев для настоящей битвы, а сейчас нам нужно приложить к твоей челюсти лед.
–
– Не так уж и сильно ты меня ударила. – Губы Бена искривляются в ухмылке.
Я пожимаю плечами и похлопываю по мягким перчаткам, которые он надевает, когда мы занимаемся спаррингом.
– Ты тоже.
– Ты не предвидела моего удара.
Бен затевает наши тренировки в самое неподходящее время, когда я нахожусь на грани срыва или уже наполовину вышла из себя, как будто он точно знает, как далеко может меня завести, и все время отодвигает эту границу.
Мы выходим из библиотеки, и я молча смотрю, как Бен закрывает за нами дверь.
Внезапно я вижу, как на другой стороне улицы движется чей-то силуэт. Он выходит из тени на свет, и я понимаю, что знаю его. Страх тут же захлестывает меня.
Глава 4. Вульф
Аполлон стоит за моим плечом с непроницаемым выражением на лице. Мы смотрим на Адских гончих, которых выделил нам мой отец, и я понимаю, что не могу и не буду рисковать их жизнями. Конечно, они не совсем невинны, но они не просили о том, чтобы их втянули в эту войну. Я почти могу представить на их месте нас. Мой отец всегда умел задурить голову новоприбывшим всякой идеологической фигней.
– Оставайтесь здесь, – приказываю я им. – Дайте нам пять минут и, если к тому времени мы не выйдем, – сваливайте. Аполлон, за мной.
Парни кивают, и один из них устанавливает таймер на своем телефоне на пять минут. Так как лишняя осторожность не помешает, особенно с идиотами, которые были назначены ответственными за взрыв здания, я тоже устанавливаю свой таймер, но на четыре минуты. После этого под одобрительный свист моего лучшего друга мы проходим через улицу.
Склад, в который мы направляемся, до боли мне знаком, о чем совершенно точно не знают ни мой отец, ни Адские гончие. Несколько месяцев назад мы с Корой приезжали сюда, потому что этот склад принадлежал нам. Но, похоже, теперь он был взломан и разграблен. Тротуар перед складом усеян битым стеклом, а одна из дверей сорвана с петель, но кто-то потрудился закрыть образовавшуюся дыру фанерой.
– На кой Кроносу сдался этот склад? – спрашивает Аполлон, и я приподнимаю плечи в немом вопросе.
– Не имею ни малейшего понятия, но, возможно, потому, что этим складом никто не пользовался несколько месяцев.
С тех пор как Цербер затащил нас обратно в ад, у нас не было возможности пользоваться им, но мы успели очистить его от наших вещей.
Под словом «ад» я имею в виду, что Цербер вернул нас обратно в строй Адских гончих, но для меня это одно и то же.
Под ворчание Аполлона я перепрыгиваю через разбитое окно и приседаю, легко приземлившись на бетонный пол. Мгновение спустя Аполлон тоже оказывается внутри, и я касаюсь его руки, показывая, чтобы он шел в противоположном направлении. Мы устанавливаем бомбы так, чтобы при взрыве цепная реакция обрушила все здание. Когда я пробираюсь сквозь стеллажи, у меня возникает серьезное чувство дежавю. Раньше в этом месте мы занимались отлаженным бизнесом. Это был способ удерживать банды от вражды, ведь мы могли закрыть поставки в город лишь одним щелчком пальцев. Но посмотрите на город сейчас. На могиле нашего бизнеса возник новый, город
Когда мы заканчиваем устанавливать бомбы, меня находит Аполлон.
– Мы должны были застать его здесь, – говорит он себе под нос.
Я смотрю на свои часы. Скорее всего, дозорные, которых мы оставили снаружи, не станут взрывать здание, пока мы не вернемся, – если только у них нет другого приказа, о котором мне ничего не известно. Да и в любом случае Аполлон прав.
– Офис, – указываю я подбородком в сторону кабинета.
Аполлон кивает и идет к офису, а я достаю свой пистолет. Возможно, проще всего было бы просто снести все здание, но я предпочту удостовериться в том, что Кронос умрет. Кроме того, разве может что-то подарить мне большее удовлетворение, чем удивление на лице Кроноса перед тем, как я нажму на курок?
Аполлон берется за ручку двери, ведущую в офис, и медленно поворачивает ее. Когда дверь открывается внутрь, он достает пистолет и делает два быстрых шага вперед. Темнота почти поглощает его силуэт, и все, что я могу видеть, – это его застывшую спину. Я включаю фонарик, свет которого освещает затылок моего друга и… чужой пистолет, прижатый к его виску.
Дерьмо.
– Нажмешь на курок, и ты покойник, – рычу я. – Но, если посмотреть правде в глаза, ты покойник в любом случае.
Плечи Аполлона напрягаются, и он поднимает руки вверх, на пальцах одной из которых болтается пистолет.
Проклятая дверь мешает мне выстрелить, поэтому я быстро делаю шаг вперед, включая свет и открывая дверь до конца.
– Срань господня, – шепчу я, когда дверь ударяется о стену, а на меня смотрит Джейс, все еще держа гребаный пистолет у головы Аполлона.
Аполлон поворачивается, чтобы посмотреть, кто вызвал такую реакцию, – и выражение его лица говорит само за себя.
Пошел ты к черту, и слава богу, что ты жив.
Я испытываю такие же эмоции: радуюсь, что Джейс жив, и злюсь на него за то, что он пропал так надолго.
Аполлон кидает пистолет в сторону и бросается вперед, чтобы обнять Джейса.
– Ах ты, ублюдок, – шепчет Аполлон, хлопая его по спине. – Мы думали, ты мертв.
Джейсу требуется минута, чтобы прийти в себя. Кажется, он ошеломлен не меньше нашего. В конце концов он обнимает Аполлона в ответ, а затем, когда они расходятся, он наконец встречается взглядом со мной. Я не знаю, что мне ему сказать. В последний раз, когда мы виделись, Аполлона накачали наркотиками, а между нами с Джейсом произошла ссора, о которой я так и не рассказал Аполлону. Ему не нужно было об этом знать, да и все это теперь не имело никакого значения.
Мой телефон издает звуковой сигнал, когда на него приходит сообщение от дозорного, спрашивающего, какого черта мы так долго возимся.
– Нам пора, – говорю я, протягивая руку Аполлону. – Здание вот-вот рухнет.
Джейс без вопросов хватает свою сумку и запихивает в нее какие-то вещи, после чего мы вместе бежим к одному из окон. Я отвожу взгляд, когда Аполлон разбивает стекло, очищает раму от осколков и выпрыгивает первым. Следуя за ним, мы тихо выскакиваем в переулок. Я подталкиваю в спину Аполлона, а затем Джейса, и мы проходим через другой дверной проем в еще один склад. Этот склад все еще работает, но, не обращая внимания на технику и товар вокруг нас, продолжаем идти вперед. Мы едва успеваем преодолеть пятьдесят фунтов, прежде чем взрываются бомбы. Ублюдки снаружи взорвали их, не дожидаясь, пока мы доберемся до безопасного места. Возможно, это был приказ, о котором я не знал. Взрыв, похожий на землетрясение, сотрясает стены и землю, сбивая нас с ног, и мы летим вперед. Сверху на нас падают обломки стропил и пыль.