Буревестник. Трилогия
Шрифт:
– -О безумии Прежних и праздниках, - пожал плечами Спартак.
Рассказы генерала о временах до ядерной катастрофы всегда были безумно интересны, но имели один недостаток. Лев всегда забывал, что его собеседники не так подкованы в теме, как сам генерал. В результате речь Льва скакала с предмета на предмет, и слушатели быстро теряли нить повествования, потому что генерал мог легко от Наполеона перескочить к Бреттон-Вудским соглашениям, оттуда на конкистадоров и потом заложить резкую петлю, переключившись на космическую программу в разрезе проблемы календаря майя. Даже Асыл, за годы работы рядом с Львом, понахватавшийся знаний о Прежних, в такие минуты пасовал и разводил руками, мол, дайте генералу выговориться.
– -Да, праздник Международного женского дня - стал торжеством феминизма, - пустился в разглагольствования Лев.
– Ведь что такое феминизм, как не безумие Прежних? Вот у нас, в наши беспокойные дни и года, все правильно сделано. Полное не только равноправие мужчин и женщин, но и обязанности. Все трудятся, все служат в армии, все выполняют Долг перед Родиной, независимо от пола. А у Прежних феминистки хотели прав, но не обязанностей, и добились-таки! Хотя патриархат на планете тянулся еще со времен, когда кроманьонцы неандертальцев за хобот из пещер выгоняли. Или это были мамонты? Неважно. В общем, давным-давно женщины и мужчины поделили права и обязанности, и это было хорошо и всех устраивало. А потом феминистки придумали праздник, начали продвигать свои идеи, и Прежние им потакали.
– -В учебниках истории этот вопрос не освещается, - заметил Спартак, доставая паяльник.
– -Неудивительно, - пожал плечами Лев.
– Начни освещать историю Прежних в учебниках, и ученики будут сидеть в школах по 15 лет. Впрочем, у Прежних к этому и шло в 21-м веке. Количество информации стало настолько велико, что человек вначале 20 лет получал общее образование, чтобы потом еще 10 лет получать профильное, и только потом начать работать по специальности. Безумное время!
– -Но вы бы, товарищ генерал, не отказались в нем пожить?
– -Не уверен, разве что это помогло бы разгадать загадку происхождения тварей. Видишь ли, Спартак, прошлое - это прекрасно, но жить надо в полную силу в настоящем, чтобы будущее стало лучше. Вот как-то так.
После чего Лев еще полчаса, забыв, что собирался в столовую, рассказывал о безумии и величии Прежних, но Спартак его уже не слушал. Бубнит там что-то Лев фоном и бубнит, снайперу это работать не мешало.
14 апреля 2307 года. Кладбище форпоста 99.
Спартак стоял, бездумно разглядывая камни, призванные обозначать надгробия могил. "Вечный нестирающийся влагоустойчивый" карандаш, которым делали надписи на камне, уже местами поплыл и растекся. В этой небольшой впадинке, приютившей в себе тела защитников форпоста, почти постоянно была тень, и злое горное солнце не выжигало траву, скрывавшую могилы. Сами обитатели форпоста 99 не слишком любили ходить на кладбище, повторяя вслед за Дюшей, что, мол, "мертвые живут в нашей памяти делах, а не на кладбищах". Но сегодняшний день Спартак никак пропустить не мог. Годовщина нападения на форпост, годовщина потери. За прошедшее время боль потери приутихла, сменившись злобой мести тварям и нетерпением возможного возврата девушки.
Спартак и сам не взялся бы разделить ту эмоциональную смесь, которая кипела в груди и голове, на составляющие. Сложное варево, не сводящее с ума лишь благодаря регулярным сеансам у капитана Зайцевой. Сама капитан уверяла, что в голову Спартаку не залезает, и не умеет, и не нужно. Но снайпер, после сеансов, на которых он в основном говорил обо всем подряд, чувствовал изрядное облегчение. До этого еще был долгий и серьезный разговор по поводу брата капитана,
В заключение Екатерина Зайцева "обрадовала" снайпера словами, что "судьба твоя - слепая, и никакие женщины этого не изменят".
Если бы мертвые могли слышать мысли, то мешанина в голове Спартака их изрядно позабавила бы. Тут и воспоминания о событиях годичной давности, и размышления о Лизе, и клубок мыслей-отношений с остальным гарнизоном, и резкие как вспышки воспоминания из детства о кладбищах. Как любил говорить Дюша, "мы тут все умственные инвалиды с богатым содержимым головы". Странная и нелогичная фраза сейчас лучше всего характеризовала мысли снайпера. Вроде и пришел сюда Спартак почтить память Лизы, а в результате чуть ли не обвинения начал кидать могилам тех, из-за кого старший лейтенант пропала. Каждый по отдельности, включая Спартака, чуть-чуть ошибся, и грустный итог: одни на кладбище, другие у тварей, а третьи думают ерунду о первых двух.
Постояв еще немного, снайпер побрел обратно в центр связи. От посещения кладбища у него осталось тяжелое, противное чувство, как будто съел что-то не то и оно внутри бродит, не может найти выхода. Во всяком случае, чувства одногруппников, не желающих посещать могилки, теперь стали понятнее Спартаку. Но легче от этого также не стало.
26 апреля 2307 года. Кабинет Льва.
В кабинете присутствовали четверо. Генерал Слуцкий, капитан Имангалиев и сержанты-Андреи. День "В" потихоньку приближался, Лев потирал руки и лысину, и давал отдельные уроки "для избранных". Вот такой очередной урок должен был состояться сейчас в кабинете. Тема старая как мир - что брать с собой на задание? В силу специфики мероприятия и того, что группа шла в глубокий тыл первый раз, генерал хотел быть уверен, что сержанты все понимают правильно. И, соответственно, смогут объяснить остальным в группе, что да как. К таким вещам сержанты относились спокойно - хотя иногда весь урок заключался в "жевании пережеванного", как однажды выразился Дюша, то есть повторении того, что Лев уже объяснял год назад.
Сейчас сержанты яростно спорили на тему, брать с собой тяжелое оружие, вроде пулеметов или огнеметов, или обойтись стандартными автоматами АВС-89 (автомат военный стандартный 89 года). Дрон, как всегда могучий и мышцатый, показывал бицепсы и упирал, что утащит даже два пулемета ради такого случая. Дюша, как всегда маленький и хитрый, упирал на то, что в оружии нужно единообразие и облегчение веса. Бросать пулемет на берегу Иссык-Куля слишком расточительно, тащить -- тяжело, драка со всеми тварями все равно не предусмотрена -- лучше взять однотипное оружие, да полегче. В мелкой стычке отобьются, а в крупной никакой пулемет не поможет.
Лев самоустранился из спора, заявив, что группе бегать у тварей, следовательно сержантам и решить. При этом, правда, хитро поглядывал, мол, сейчас проверим, тому ли я вас научил.
– -Насколько вообще можно верить расчетам Спартака, вот вопрос, - пробормотал Дюша, склоняясь над картой.
– Потому что одно дело бегать от Преследователей, а другое - штурмовать цитадель Мозга. И потом бегать от Преследователей.
– -Расчеты Спартака верны настолько, насколько вообще могут быть верны подобные вещи, - резче обычного пролаял Лев.
– Вот что трагическая любовь с людьми делает, прямо-таки гениальную вещь наш снайпер сваял.