Буря над Колдуном. Испытание в Иноземье. Добыча Предтечи
Шрифт:
— Всё просто, мой друг, — пренебрежительный тон торговца, должно быть, выводил Толскегга из себя, но тут новоиспечённый глава колонистов ничего не мог поделать. — Вам нужно работать. Сами по себе ваши поля не будут вспаханы, засеяны и убраны. Да, верно, у меня на корабле в анабиозе спят рабочие — отличная дополнительная помощь для вас. И обещаю: никто из них не будет возмущаться, если их здесь разбудят. Звезда Гонволла превратилась в сверхновую, так что этих людей пришлось эвакуировать на Саллам, а на той планете и так переизбыток населения. Поэтому нам позволили пополнить наш груз людьми из лагеря беженцев. И это
Так вот оно что! Чарис затаила дыхание, поняв, что бессмысленно теперь обращаться с мольбой к этому капитану. Если у него на борту находятся люди, подписавшие бессрочный контракт на найм, то он ничуть не лучше работорговцев, хотя его деятельность и разрешена законом. А сделанное им предложение совсем не обрадовало Толскегга.
— Неужели здесь не нашли никаких драгоценных камней — самоцветов или чего–нибудь похожего? — продолжил капитан. — Печально, что этот ваш новый мир так мало может предложить вам сейчас, дружище.
Мазз потянул своего главаря за грязный рукав и что–то прошипел ему на ухо. Хмурое выражение на лице Толскегга слегка прояснилось.
— Дайте нам ещё немного времени, капитан. Возможно, у нас появится кое–что для вас.
Торговец кивнул.
— Столько времени, дружище, сколько понадобится. Возможно, ваша память освежится.
Чарис попыталась отгадать, что же пришло в голову Маззу. Ничего ценного для обмена у колонистов не найдёшь, девушка не сомневалась в этом, если не считать связки шкур, которых добыл рейнджер, и которых он потом собирался отправить с планеты в качестве ценного научного материала.
Колонисты перестали шептаться, и Толскегг повернулся к торговцу.
— Вы торгуете рабочей силой. Что, если мы в свою очередь тоже предложим вам людей?
Впервые за всё время на лице капитана мелькнула искра удивления — намеренно, решила девушка. Он слишком набил руку в подобного рода сделках, чтобы выказывать какие–либо чувства, кроме тех, которые ему требовалось показать.
— Рабочая сила? Но ведь у вас её–то и не хватает. Вы что, хотите отказаться даже от того немного, что у вас есть?
— Вы торгуете наёмной силой, — хмуро заметил Толскегг. — Но существует же не один вид рабочей силы. Разве не так? Нам нужны сильные мужские руки на полях. Но ведь есть планеты, нуждающиеся в женщинах.
Чарис вся обмерла. Лишь сейчас до неё дошло, что имеется ещё одна причина для её присутствия здесь. Сначала девушка думала, что её доставили сюда только потому, чтобы показать всю глупость её попытки спастись. Но теперь…
— Женщины? — теперь капитан не скрывал своего удивления. — Вы торгуете своими женщинами?
Мазз ухмыльнулся кривой и злобной усмешкой, глядя на Чарис. Он ещё не забыл тот удар, который получил от её отца, когда настаивал, чтобы жена и дочь Андера Нордхольма отправились на поля.
— У нас есть несколько женщин, — ответил Мазз. — Вот эта, например…
Чарис поняла, что торговец намеренно не замечал пленницу с самого момента её появления в хижине. Не в правилах торговцев вмешиваться во внутренние дела колоний. Для капитана она, даже со связанными руками и ногами, — житель поселения колонистов, до которого ему нет никакого дела. Но теперь он воспользовался словами Мазза, чтобы внимательно оглядеть девушку. А потом рассмеялся.
— И какую ценность она представляет? Малышка, которая быстро загнётся, если её отправят трудиться на поля?
— Она старше, чем выглядит, и она знает, что написано в книгах, — возразил Толскегг. — Она учила других бесполезному знанию и говорит не на одном языке. В некоторых мирах такие люди полезны или так считают те дураки, что живут там.
— Ну, так кто ты? — обратился капитан непосредственно к девушке.
Может, это её шанс? Возможно, ей удастся уговорить торговца взять её с собой, и тогда ещё останется надежда, что она сможет добраться до властей Конфедерации и таким образом обрести свободу?
— Чарис Нордхольм. Мой отец работа! здесь преподавателем.
— Да? Ну, значит, ты дочь образованного человека, и вдруг угодила в такую затруднительную ситуацию. Как же это случилось? — торговец перешёл с Бэйсика на шипящий язык закатан. Она охотно ответила ему на том же языке:
— Сначала, капитан, разразилась эпидемия, а потом всё окутала душная атмосфера невежества.
Огромный кулачище Толскегга глухо врезал по столу.
— Говорите так, чтобы мы могли понимать! Капитан улыбнулся.
— Вы ведь сами говорили, что этот ребёнок образованный. И мне нужно решить, какова ценность её образованности. В водах севера плавают ледяные осколки, — снова он перешёл на один из пяти языков планеты Дантер.
— Но южные ветры быстро растапливают их, — почти механически Чарис произнесла должный ответ.
— Я же сказал: говорите так, чтобы мы могли понять. Да, эта девочка образованная. Но здесь её знания бесполезны для нас. А вот для вас — она стоит по крайней мере одного рабочего!
— А что скажешь ты, Достопочтенная? — торговец обратился к Чарис по правилам цивилизованного мира. — Ты тоже считаешь, что стоишь одного мужчины–рабочего?
Впервые за всё время девушка позволила себе взорваться:
— Я стою нескольких таких!
Капитан рассмеялся.
— Неплохо сказано. И если я возьму тебя с собой, ты подпишешь бессрочный контракт?
В течение долгого времени Чарис не сводила с него глаз, когда погасла последняя её крохотная искорка надежды, так и не успев разгореться. Встретившись с торговцем глазами, она поняла правду: он не спасает её, вовсе нет, этот человек и не собирался доставить её к каким–либо властям Конфедерации, чтобы она смогла сообщить о случившемся на Деметре. Если сделка будет заключена, то на условиях, выдвинутых им, и Чарис не сможет покинуть его ни на одной из планет, какую бы он ни посетил. А имея в качестве груза рабочую силу, он будет садиться только там, где нужда в рабочих, и где это разрешено законом. Подписав же бессрочный контракт, она свяжет себя так, что не сможет подать на апелляцию в суд, чтобы обрести свободу.