Буря настигнет
Шрифт:
— Как прошел полет? — спросил он с обаятельной улыбкой, которая окончательно прогнала паршивое настроение.
— Хорошо, — улыбнулась в ответ. — А у тебя?
— Замечательно…
Повисла пауза. Я молчала в растерянности. Кидала короткие взгляды то на небо, то на Ирия.
— Говори, — попросил он и пододвинулся ближе, соприкоснулся своим бедром с моим, отчего кожа вспыхнула пожаром. — Поделись со мной.
— Меня вообще бесит этот муравейник, — махнула рукой в сторону зданий. — Единственное, что здесь красивое, это небо, и то, его видно, если
— То, что ты хочешь, находится на окраинах или в областях.
— Почему люди, как придурки, кучкуются в одном городе, живут среди кутерьмы, зачем? Как они могут жить, не любуясь окружающим миром? Мы в Калинидиксе живем так же, потому что нет выбора.
Теплая рука легла мне на плечи — они, оказывается, напряглись. Я склонилась набок, прильнула к Ирию, нырнула в запах и жар его тела.
— Это всего лишь первая планета из четырнадцати, которые мы посетим. По-моему, там были в списке живописные, моя любимая художница. После гастролей останемся на той, которая тебе понравится. Идет?
— А ты? — спрашивала я, выводя пальцами узоры на черной футболке, что обтягивала рельефные мышцы. — Тебе разве все равно?
— Меня тоже напрягает мегаполис… И воздух этот, — Ирий забавно скривился. У меня в груди булькнул смешок.
— Да, воздух ужасен.
— Мне главное, чтобы было где музыкальное оборудование установить. Чтобы моя муза была счастлива, — он красноречиво прижал меня к себе плотнее. — Ну и соседи чтобы людьми были, а не улитками. Остальное неважно.
Я опустила голову, отстранилась, и холод пробежал мурашками по коже.
— Ты не бросишь “Бурю”. Тебе придется следовать за ней.
— Это “Буря” будет следовать за мной, бесовка. Продюсер, конечно, побелел, когда я озвучил ему мои условия, с которыми подпишу контракт. Но он согласился. Я ему два альбома в течение года, а он мне — переезд продюсерской компании на ту планету, которую я выберу. Это если наш тур, конечно, будет успешным.
В пятую точку ужалила бешеная доза эндорфинов — я едва не подпрыгнула.
— Я хочу на концерт! Достанешь мне билет? С экрана видеть — не то…
Ирий расхохотался. Душа разомлела от мелодии его смеха.
— Возможно, в каком-то из залов вип-места не раскупили, но я сомневаюсь.
— Стадионов нет?
— Ну, мы маленькие еще для стадионов тут. Пока выступим по небольшим залам. Но все равно прибыль будет шикарная. Она уже пошла… мы неделю назад выпустили студийную запись той новой песни, которая нас подняла. И продажи уже отличные.
— Вы молодцы.
— Когда решишься продавать свои картины?
Я перевела взгляд на небо. Что я собиралась делать, когда исполнится мечта? Казалось, достаточно переехать, купить небольшой домик с садом, а потом как-то само образуется…
— Не планировала я торговать здесь картинами…
— А что планировала?
Через несколько секунд молчания, Ирий вновь укутал меня в крепкие объятья.
— Мне сейчас так хорошо, что, кажется, больше ничего не нужно, — говорила я и терлась щекой о его
— Муравейник внизу уже не раздражает? — с усмешкой подколол Ирий.
— Немного. Ты знаешь, поделилась с тобой, и как-то полегчало.
— Зря я тебя подгоняю… И ты себя не подгоняй. Просто наслаждайся тем, как сбывается мечта, а там, в будущем, обязательно появится новая.
Зачем он так резко, без предупреждения чудодейственным бальзамом по сердцу? Чувства забурлили, вот-вот выплеснутся из краев. И я бы зацеловала Ирия, повинуясь сиюминутному порыву, подалась ближе к его губам, но его глаза скользили по моему лицу слишком внимательно.
— Как тебе мое новое лицо? Ты ничего не сказал… Злишься, потому что я месяц пряталась от тебя в палате? Прости, мне нужно было пережить этот период в одиночестве, хоть я и очень скучала по тебе…
— Прости меня тоже. Я не мог скучать тихо и мирно, — усмехнулся он. — Да и не мог не проверить лично, хорошо ли работает твоя охрана. А насчет лица… Наверно, я привык чувствовать тебя без маски в виде внешности, поэтому ты для меня такая же, как и раньше. Моя маленькая вредная любимая бесовка.
Я впечаталась пальцем в его губы за миг до поцелуя.
— С одним не хочу мириться. Я не маленькая!
— Ну как же…
Он с легкостью подскочил на ноги и подхватил меня на руки, как пушинку.
— Ты взял с собой чемодан игрушек? — спросила я, как только Ирий направился в сторону спальни.
— Конечно! Краснел весь персонал в космопорту, кроме меня, когда просвечивали мой багаж. Но вещи разбирать мы будем позже.
Кровать, до невозможности комфортная, пахла оттенками лаванды. Белые простыни нежные, будто шелковые. Мы быстро избавлялись от одежды, грубых джинсов, чтобы зарыться под мягкое одеяло, прижаться друг к другу, зарождая пожар из двух горячих тел.
Я жадно пила его поцелуи, запускала пальцы в его волосы, растрепывала их, прижимала его голову к своей шее, растворяясь в остром наслаждении. Действительно не хотелось сегодня никаких игрушек, не хотелось злить, а лишь чувствовать его как можно теснее и глубже.
Просто хотелось делиться чувствами и купаться в его море чувств.
Правда, спустя час мы все-таки добрались до чемодана. Ирий оставил меня выбирать, что понравится из игрушек, а сам побежал заказывать фрукты и вино.
На дне, под горой из коробок, лежали мотки алой веревки. Я судорожно сглотнула. Охренел?
Решительно я достала ее из чемодана и направилась в гостиную. Где-то должно открываться окно.
— Бесовка, что ты делаешь? — окликнул меня Ирий, когда я дергала механизм на окне.
О, щелкнуло, повеяло прохладой. Я замахнулась, чтобы выкинуть злосчастные веревки, чтобы понял в конце концов, что он не будет меня связывать, гад, но запястье угодило в ловушку — Ирий поймал меня за руку, вывернул ее и захлопнул окно.
Я впилась зубами в его предплечье, выкрутилась из захвата и опрометью бросилась прочь. Сердце подскакивало аж до горла, в попу подгонял страх — догонит, ой, как догонит!