Буря в Эдеме
Шрифт:
— Она просто сокровище, — сказала Шей, когда Ян повел ее в гостиную. — Где ты ее нашел?
— В церкви, — ответил он. — Ее муж умер вскоре после того, как я принял этот приход. Ее дети уже выросли и давно покинули родной дом, обзаведясь собственными семьями. Состояние ее здоровья стало резко ухудшаться после того, как она осталась одна. Все свои силы она всегда отдавала семье и не могла жить без постоянной заботы о ком-нибудь. Поэтому я попросил ее приходить сюда на пару часов, чтобы приготовить обед и немного убрать пустующие комнаты. На следующий день она уже в семь часов утра была здесь. — Он мягко улыбнулся, а глаза его сверкнули теплотой. — Иногда мне приходится чуть ли не
— Ты действительно очень добрый человек, — заметила Шей и посмотрела на него, как бы желая убедиться в правдивости своих слов. — К тому же она абсолютно права, что ты слишком красив. Ты настолько красив, что это не идет тебе на пользу.
— Докажи это, — сказал Ян и притянул ее к себе, зажав в узком пространстве между дверью и стеной.
— Что я должна доказать? — спросила Шей с замиранием сердца.
— Ты должна доказать, что действительно считаешь меня красивым. — Он еще крепче прижал ее к себе и уткнулся носом в ее щеку, пытаясь отыскать губами ее губы. Еще мгновение, и их тела слились бы в единое целое. — Обними меня, — шепотом попросил он, хотя в этом уже не было нужды. Ее руки и так обнимали его плечи, сжимая крепкие мышцы. Она, повинуясь инстинкту, стала совершать медленные движения бедрами, что привело его на грань исступления. Он слабо застонал и окунул свое лицо в густую копну ее волос. — Я безумно рад, что ты приехала, — прошептал он.
— Докажи это.
— Что доказать?
— Что ты действительно рад. Это можно сделать разными способами. Начни с поцелуя — долгого и сильного.
— С огромным удовольствием.
Осмотр дома был отложен по меньшей мере на пятнадцать минут. Когда они наконец осмотрели весь дом и пришли на кухню, миссис Хиггинз хотела высказать удивление по поводу столь продолжительного осмотра, а еще больше — свое возмущение, поскольку имбирные пряники уже давно остыли. Однако ее сердце смягчилось, когда она увидела, что они вошли, держась за руки, а их лица раскраснелись. Она прекрасно поняла, что яркий румянец на их щеках объясняется смущением и еще каким-то нежным чувством, но отнюдь не крутыми лестницами старого дома.
Шей не могла припомнить, когда в последний раз она так славно проводила уик-энд. Погода была просто изумительной. Лазурное небо создавало удивительный контраст с золотисто-желтоватым ландшафтом окрестностей городка.
Они пообедали в небольшой закусочной, владельцы которой — молодая супружеская пара — были прихожанами его церкви. Ян использовал любую возможность, чтобы познакомить Шей со своими прихожанами, которые часто останавливали их во время прогулки по городу. У нее даже сложилось впечатление, что в душе он очень гордится тем, что она идет рядом с ним, опираясь на его руку. Удивительно, но у нее исчез страх перед его знакомыми и друзьями. Их отношение к ней было совершенно лишено какой бы то ни было подозрительности и настороженности, чего она больше всего боялась. Напротив, все относились к ней дружелюбно и даже с некоторым любопытством. Очевидно, его прихожане были озабочены холостяцким статусом своего пастора и надеялись, что, возможно, в недалеком будущем его одиночеству придет конец.
Слыша такие намеки. Шей улыбалась грустной и таинственной улыбкой. Если они всерьез рассчитывают, что она изменит его жизнь, то их ждет печальное разочарование. Правда, неизвестно, что ждет Яна и Шей в будущем, но одно она знала твердо — она никогда не станет женой священника. Жена пастора? Какой бред! Об этом и речи быть не может. Но в таком случае зачем она сюда приехала? Чего она добивается от него?
Только временных удовольствий, утешала она , себя. Это не принесет никому вреда. Надо во что бы то ни стало выбросить дурные мысли из головы и наслаждаться прелестями этого чудесного дня.
К ее глубокому сожалению, Ян должен был провести пару часов в своем кабинете, чтобы подготовиться к завтрашней проповеди.
— Я работал над ней всю прошедшую неделю, — объяснил он, — но мне нужно еще разок посмотреть свои записи. — Они стояли на крыльце небольшой, но очень уютной гостиницы, где он зарезервировал для нее комнату. Ее вещи уже были отнесены наверх добродушным человеком, который одновременно выполнял обязанности администратора и носильщика. — Ты не будешь возражать, если я оставлю тебя одну на пару часов?
— Разумеется, нет, — соврала она, стараясь не портить ему настроения. — Мне пришлось сегодня очень рано встать, поэтому я поднимусь в свою комнату и немного вздремну.
— Отлично. Я заеду за тобой в половине седьмого. Если тебе что-нибудь понадобится, Звони мне домой без стеснения. Ты мне ничуть не помешаешь.
— Зачем же ты оставляешь меня здесь, если я не помешаю тебе дома? Почему ты не хочешь взять меня с собой?
Он крепко обнял ее и прошептал на ухо:
— Потому что ты так возбуждаешь меня, что я не смогу готовиться к проповеди.
Благотворительный ужин в церкви прошел шумно и весело. Огромный зал перед алтарем был заполнен прихожанами самого разного возраста — от убеленных сединой стариков, возбужденно обсуждавших злободневные политические проблемы, до беззаботных детей, резво гонявшихся друг за другом по всему залу. Несколько строго одетых женщин из числа церковных служительниц варили густой рыбный суп — главное блюдо сегодняшнего благотворительного ужина.
Ближе к вечеру среди присутствующих прошел слух, что их пастор, преподобный Ян Дуглас, собирается появиться на ужине с необыкновенно красивой женщиной. Шей вошла в большой зал церкви с каким-то щемящим чувством, которое не могло не раздражать ее. Она боялась всех этих людей и в то же время очень хотела им понравиться, хотя и не понимала, зачем ей это нужно. Действительно, почему она должна так переживать и волноваться? Ее встретили очень тепло и дружелюбно. Она необыкновенно легко вошла в это веселое общество и через полчаса уже чувствовала себя как дома.
Когда последние пирожные были съедены, Ян, взяв в руку микрофон, поднялся на подиум и попросил минуту внимания.
— У нас осталось еще много нераспроданных лотерейных билетов, — сказал он, показывая на стол рядом с собой. — Надеюсь, вы помните, что все собранные нами деньги пойдут на приобретение старого виндзорского дома, который будет перестроен в молодежный центр? Всем, кто еще не купил билеты, зажав в кармане свои кровные денежки, я предлагаю совершенно необычный приз. — Он сделал многозначительную паузу, а потом добавил:
— Шей!
Она в это время стояла за занавеской и примеряла роскошную норковую шубу. В ту же секунду Шей вышла на подиум, вызвав возглас восторга у всех присутствующих. Шуба была просто великолепна. Ее тонкий мех переливался всеми цветами радуги, создавая ощущение грациозности и величия. В зале раздался свист и топот ног. Все мужчины восторженно аплодировали, в то время как их жены — ,Шей не могла не заметить этого — бросали завистливые взгляды на дорогой мех.
Все закончилось тем, что шубу выиграла женщина, около которой вертелась целая куча маленьких ребятишек. Пятеро ее детей бегали вокруг нее и радостно визжали, в то время как ее муж с усталым лицом и натруженными руками все похлопывал жену по плечу, радуясь необыкновенной удаче. Шей помогла женщине примерить шубу, а потом отошла в сторону, чтобы не мешать членам семьи в полной мере насладиться прекрасной вещью.