Буря в старом городе
Шрифт:
Светлыми глазами он осматривал картины.
– Красиво тут у вас. Удивительные полотна. Некоторые из них кое-что мне поведали.
– Как это понять? – улыбнулся Мирослав.
Юноша смотрел на него удивлённо.
– Отдельные полотна открыты, могут говорить, а другие - немы. Да и дом сей тоже непрост. Он знавал и любовь, и ненависть, пережил кровь и убийство, а также радость от рождения детей.
– Вы всё это чувствуете?
– Это накопилось в стенах, в обстановке. За окном качаются деревья – у них свои истории.
Мирослав удивлялся.
–
Ариэль отставил в сторону стакан с чаем и посмотрел на Мирослава немного изумлённо:
– А вы видимо часто рискуете...
– Хм...Вы не ошиблись. Я игрок в карты...
– Да, ваше счастье часто зависит от случая, в котором есть своя закономерность.
– И от ловкости рук тоже!
– О, да! Возможно! От того, как разложатся карты, зависит ваше счастье. Но всё это поверхностное, наносное... Где-то, в глубине души, вы - чуткий, хотя и ожесточившийся человек. Жизнь заставила вас быть жёстким.
Мирослав смутился. Он смотрел в чистые глаза юноши и ему было не по себе.
– Наверное вы... правы, - тихо промолвил он.
– Но в вашем сердце растёт цветок любви.
Щёки Мирослава медленно порозовели. Он перевёл взгляд на тёмное окно.
И тут же решил прекратить разговор. Произнёс, хлопнув ладонью:
– Ну что, будем отдыхать?
Юноша подскочил.
– Я пойду.
– Помилуйте, но куда же вы пойдёте сейчас?
– Например, послушать шаги короля.
– Какого короля?
– Он приходит в полночь.
Мирослав задумался.
– Но, постойте, он давно уже мёртв!
– Для вас мёртв. А для меня его бледная тень является реальностью.
На мгновение Мирославу почудилось, что он говорит с сумасшедшим.
Юноша сделал шаг, а потом обернулся:
– А вы желаете увидеть короля?
Мирослав на мгновение задумался.
– Да.
– Придётся не спать в эту ночь.
– Ничего страшного!
– Тогда пойдёмте. Я бы с удовольствием полетел бы с вами, но сейчас это невозможно. Вы не сможете...
– Полетел? Но... как это возможно?
– Просто... Силой мысли... Появятся крылья. Но это могут делать очень немногие люди на свете!
– А вы можете?
– О да. Но, не при вас. При вас – не сейчас... Итак, идёмте на свидание с королём.
***
Бездонно – глубокая ночь разлилась словно море. Сквозь облака в небе проглядывало одеяло звёзд.
Величественный Собор Святого Вита возвышался над Прагой во всей своей прелести. Было холодно и страшно, но всё же Мирослав был покорён мистическим очарованием Собора.
Ариэль, казалось, и вовсе не боялся. Он шептал что-то под нос. Мирослав прислушался. Это были какие-то стихи.
Вот так Платонов Год,
Свершая круг, добро и зло прогонит вон
И к старому опять вернется;
Все люди — куклы; хоровод несётся,
И нить их дёргает под дикий гонга звон.
(У. Б. Йетс «Башня»)
– Что ты читаешь? Стихи?
– О, я знаю много стихов и декламирую их при каждом удобном случае, - пояснил юноша. – Госпожа научила меня. Она знает множество стихов да и сама сочиняет. Я запоминал их десятками...
– Вот это да! – удивился Мирослав. – Да у тебя обширная эрудиция... Послушай, здесь зябко и жутко. Ты уверен, что мы увидим короля?
– Или его тень. Следуйте за мной и постарайтесь молчать. В крайнем случае - говорите шёпотом.
Они шагали в полной тишине. Обстановка ощущалась сказочной, казалось, что горгульи вот-вот оживут, спрыгнут со своих крыш.
Они подошли к южной аспиде Собора, где располагалась часовня святого Вацлава.
Вход в капеллу был свободен, и дверь открылась совсем беззвучно. Ночной свет просачивался сквозь стёкла готических окон.
У каменной гробницы на пьедестале, украшенной золотом и камнями, застыла чья-то фигура, скрытая длинным плащом с большим капюшоном. Рядом горела лампада.
Мирослав поневоле вздрогнул и молча показал Ариэлю на загадочную фигуру. Это был явно человек, а не призрак.
Ариэль приложил палец к устам и вдруг, легко подняв Мирослава, свечой вознёсся с ним к звёздчатому своду. Мирослав испуганно открыл рот, глянул вниз – под ним раскинулось квадратное пространство часовни. В пятки будто вонзили раскалённые иглы, а сердце трепеталось птицей в клетке. Он изумлённо глянул на Ариэля – тот приложил ладонь к его устам и отнял руку, теперь Мирослав сам, боз всякой помощи, парил под сводами капеллы.
Ариэль сделал знак. Мирослав послушно последовал за ним – оказалось управлять своим телом в полёте вовсе не сложно.
Они бесшумно снизились к железной двери. Ариэль потянул за бронзовое кольцо, и они проникли внутрь тёмного помещения.
– Где мы?
– шёпотом спросил Мирослав, едва оправившийся от полёта. Его всего трясло от возбуждения.
– Мы – в коронационной палате. Здесь находятся королевские регалии. Тише. Слышите шаги?
Действительно, отдалённо послышались стук кованых сапог и звяканье доспехов. Акустика зала донесла, что вошедший был не один. Рядом с ним едва виднелся в полутьме кто-то казавшийся невесомым, шелестело лишь его одеяние.
– Кто это? Король?
– Да, это сам король. Точнее – император Карл IV, - зашептал еле слышно на ухо Ариэль.
– А помню. Именно он перестраивал Прагу. А за ним... Видите, светится фигура.
– Конечно. Это князь Вацлав, святой мученик, погибший от руки брата. Он представитель небесных сил. Тсс...
Ариэль вслушивался. Фигура в плаще, стоя на коленях, о чём-то спрашивала вошедших и те отвечали.
Она склонила перед ними голову.
Несмотря на акустику зала – за едва открытой дверью почти не было слышно разговора. Лишь обрывки слов долетали сюда.