Бутик ежовых рукавиц
Шрифт:
Я пыталась совладать с эмоциями и разобраться в бормотании Гостевой. Она решила облегчить страдания Реутовой и выдернула скальпель? Она что, книжек не читала, фильмов не смотрела? Если когда-нибудь вдруг найдете человека с ножом в теле, не пытайтесь ничего предпринять, только живо вызывайте врача. Иногда лезвие, хоть вам это и покажется странным, может спасти жизнь жертве – оно не дает вытекать крови. Никогда не следует бросаться помогать несчастному, если вы не медицинский работник. В ситуациях, когда речь идет о жизни и смерти, решение обязаны принимать специалисты. А то находятся сердобольные, которые из лучших побуждений начинают
Но Мадлен вытащила нож и мгновенно была буквально облита фонтаном крови, который вылетел из горла несчастной Гали. Если у Реутовой и имелся теоретический шанс остаться в живых, то теперь он был потерян.
– Не я, не я, не я… – повторяла Мадлен, глядя на меня полубезумным взором, – не я, не я, не я…
– А кто? – вдруг заорала Аня. – Тут же больше никого нет! И нож у тебя в руке!
Внезапно старшая продавщица сделала резкое движение, выбралась из узкой щели, одним шагом добралась до окна, швырнула туда орудие убийства и завизжала, глядя вниз:
– Не бы-ло! Не бы-ло! Не бы-ло!
Мы с Аней бросились к ней. Когда я отвернулась от окна, увидела невесть откуда взявшегося Мишу.
– И че… – начал юноша, потом он завизжал, зажал рот рукой, закатил глаза и рухнул на пол, потеряв сознание.
Жизнь в бутике наладилась не сразу.
Тело Реутовой увезли в морг.
– Эк она ее… – покачал головой врач непонятно кем вызванной «Скорой». – Прямехонько в артерию угодила одним ударом. Профессионально сработано.
– Гостева не подрабатывает киллерством, – подала с дивана голос Аня.
– Иногда любители круче профессионалов, – мирно продолжил увлекательную беседу доктор. – Так ловко убьют, что диву даешься. Вот вчера вызов был! Одна баба…
– Только не надо нам лишних подробностей! – нервно вскрикнула Аня.
– А некогда мне с вами трепаться, – заявил явно обиженный Гиппократ и ушел.
Милиция приехала на редкость быстро и лихо занялась делом. Нож подобрали, Гостеву куда-то увели, нас с Аней допросили, Мишу в истерическом припадке отправили в больницу. На дверь «Лам» повесили табличку: «Извините, закрыто по техническим причинам».
– Не повезло Мишке, – мрачно сказала Аня, когда мы с ней временно остались вдвоем, – у него сегодня свиданка намечалась. Любовь с первого взгляда. Он мне вчера все уши прожжужал, какого кавалера отхватил: богатого, красивого!
– Придет в себя и продолжит роман крутить, – протянула я. – А что нам-то делать? Может, домой пойти?
Аня поежилась.
– Плохо мне. Ты-то небось к такому привыкла.
– Нет, – возразила я. – Хотя трупы видела.
– Я тоже, – ответила Аня. – Бабушку хоронила. И маму.
– Это совсем другое.
– Верно, – согласилась Аня и замолчала.
Довольно долгое время мы сидели тихо, потом из коридора донесся командный голос:
– Все в VIP-зал! Живо, на цырлах!
– Шульгина прибыла, – вскочила Аня. – Ну, держись! Начинается народная русская забава – плясовая с мордобоем. Пошли.
Я кивнула, и мы споро побежали туда, где утром демонстрировали платье госпоже Калистратовой.
В просторном помещении вновь горели все люстры, в центре стояла Ирина в воинственной позе. Ноги управляющая поставила на ширину плеч, одну руку уперла в бок, вторую вытянула
Испуганные сотрудники, в основном женщины, жались по стеночке.
– Всем молчать! – скомандовала Ирина. – Слушать меня! Случилась ерунда…
– Да уж, – подал реплику кто-то из толпы, – просто крохотный пустячок.
– Заткнуться! – повысила голос Шульгина. – Еще одно подобное высказывание, уволю всех! Разом! Не стану выяснять, кто язык распустил!
Несчастные девушки застыли, боясь пошевелиться.
– Думаете, вы тут эксклюзивные специалисты? – почти истерически засмеялась Шульгина. – Дуры! На ваше место по десять таких просится, вам цена пятачок пучок. Кто хочет и дальше работать в «Лам»? Чего притихли? Поднимите лапы!
Закачался лес тонких рук.
– Ну и хорошо, – потеряла злобное оживление Шульгина. – Теперь внимание. Повторяю, произошла ерунда: Галина случайно умерла. Случайно! Дома! Не в бутике! И если кто из вас раскроет пасть, уволят всех.
– А милиция? – вновь ожил тот же голос. – Они разве молчать станут?
– Не твое дело, – ответила Шульгина, – не лезь в чужие проблемы. Запомните простую вещь: Мадлен уволили вчера, по ее собственному желанию.
По толпе продавщиц пролетел шепоток.
– Заткнуться, я сказала! – рявкнула Ирина. – Было именно так. Гостева у нас не работает.
– Ее сегодня Калистратова видела, – подала голос Аня. – И охранник ее, кабан толстый, тоже видел.
– Захлопнуть пасть, – повернулась к швее Ирина.
– Я-то захлопну, а Калистратова может раскрыть, – не побоялась возразить управляющей Аня.
– Вон, вон, вон! – пришла в неистовство Шульгина.
– Тихо, тихо, – раздался нежный говорок, – тихо, Ирочка. Понимаю, что болеешь за дело, но нельзя же себя убивать. Здоровье дается лишь один раз.
По тому, как посерели присутствующие, я поняла: в зал вступило самое высокое начальство.
– Вау, – зашептала мне на ухо Аня, – Софка лично заявилась. Вон она, смотри. Похоже, опять подтяжку сделала. Ну сучара, максимум на тридцать в свой полтинник выглядит. Хотя кабы мне ее деньги…
– Дорогие мои, – чирикала тем временем стройная, черноволосая девушка, подходя к трясущейся в нервном ознобе Шульгиной, – давайте простим Ирину Олеговну. Она очень волнуется, отсюда и непозволительный тон. Впрочем, подумайте! Весть о том, что в «Лам» случилось убийство, мигом разлетится по Москве. Клиенты переметнутся в иные места, бизнес временно притормозит. И кто пострадает? Я? Ирина? Роберто? Отнюдь. Мы просто заявим о ремонте здания, переделаем дизайн и снова наберем клиентуру. А кто лишится работы? Да вы, мои любимые. У кого возникнут сложности при приеме на новую службу? У вас же. Спросят, вот допустим, Яночку… Это ведь ты сейчас вопросы задавала? Ай-ай-ай, думаешь Софья Николаевна под крышей сидит и вас никого не знает? Ошибаешься, заинька! «Мне сверху видно все, ты так и знай». Хотя, думаю, ты культовую киноленту не видела и песню эту не слышала. Ладно, Яночка, придешь, допустим, ну, в «Коломбину», а там спросят: «Янусечка, где трудилась? Ах, в „Лам“? Нет, котеночек, до свидания». Получится, как писали в одной книге, которую ты тоже явно не читала: «То ли он украл, то ли у него украли, но была там некрасивая история». Не захотят с вами, запачканными в истории с убийством, связываться. Именно эти соображения и пыталась слишком страстно довести до вас Ирочка. Поняли? Не слышу!