Бутик модной мадам
Шрифт:
– А как вы думаете, возможно, чтобы с его мобильного телефона позвонил кто-то другой?
– Почему бы и нет. Наш кандидат – человек рассеянный, постоянно сотовый забывает то дома, то в штабе. А еще он не любит сам дела делать, предпочитает поручения давать. Иногда вот Шустрову трубку сует. Мол, позвони от моего имени.
– Так, может быть, Шустров его и подставляет? – спросила я. – Он ведь из ближайшего окружения. Имеет возможность и ключи от машины позаимствовать, и телефон. И даже если его на этом поймают, ругать не будут. Отмажется, что взял по делу.
– Не
– Как из низов? – не поверила я. – Говорят, он племянник замминистра.
– Мало ли что говорят, – Джек многозначительно замолчал.
– Хорошо, тогда кто из своих все это проделывает? У кого есть причина и желание душить людей и подставлять Табуреткина? – терялась в догадках я.
– Знал бы прикуп, жил бы в Сочи, – улыбнулся чекист. – Уж я и так прикидывал, и этак. В основном ведь в штабе люди, которые и раньше с Афанасием Ивановичем работали, еще в Думу выбраться ему помогали. Они вроде как проверенные. Из новых только Шустров.
– Подождите, – осенило меня, – это ведь означает, что Виталий Максимович кого-то подвинул, а вернее, спихнул с должности начальника штаба. Может быть, вот он, мотив?
– Вряд ли. Бывший начальник – Егоров, его Егорычем зовут, по здоровью в отставку ушел. Инфаркт у него приключился, – возразил мне чекист. – Еще были люди, с которыми наш избранный депутат в прошлую выборную кампанию не до конца расплатился. Деньги кончились, так бывает. Но он никого не забыл, всех теперь позвал. Дал шанс еще заработать. Так что не думаю, что кто-то затаил смертельную обиду. Правда, есть у нас один помощник, у которого папа – шизофреник. Я его подозревал. Он как выпьет, тоже буйный становится. Однако у него оказалось алиби. Он в то утро, когда на Регину напали, зубы лечил. Стас с его стоматологом пообщался. Подтвердилось. Так что ума не приложу, кто злодей.
– Но он есть, причем где-то рядом. Если он смог незаметно взять ключи от машины шефа, позвонить с его мобильника, значит, это кто-то из самых близких. Человек из штаба, – сказала я с внутренней дрожью. – Мы его, наверное, видим каждый день, здороваемся, улыбаемся. А он тем временем выбирает новую жертву.
Тогда я еще не знала, что он уже выбрал.
Меня…
19
На следующее утро я вдруг остро ощутила одиночество. Как это понимать? Сегодня суббота, а никто не согревает мне постель, не обнимает, не будит ласковее будильника.
Юра не приехал домой даже на выходные, оставил меня без вкусного завтрака и даже не предупредил почему. Как он мог? Караул! Он бросил меня. Нашел другую. Променял на газель, то есть ламу, то есть Лану. Или еще хуже! Нашел себе кого-нибудь за границей. И она стройнее меня, блондинистей и лучше знает английский язык.
Несправедливо это, как в том анекдоте:
Старшина обходит строй новобранцев.
– Иванов, у тебя какое образование?
– Семь классов!
– Хорошо!
– МГУ.
– Чего мычишь Петров? Читать-то хоть умеешь?
Короче, опять я увлеклась расследованием и забыла о личной жизни. А ведь найти хорошего парня в наше время нелегко. Гораздо чаще попадаются странные личности, типа фаната правильной физической нагрузки. Или Шустрова, который то ручки целует, то использует джип Табуреткина в качестве катапульты, чтобы отправить меня куда подальше. Непонятный он. Вот если бы мне кто-нибудь нравился, то не разонравился бы, даже если бы рылся в моих карманах и обвинял в растрате. Любовь должна выдерживать любые испытания, хоть ядерные. Виталий же Максимович явно затаил обиду. Похоже, с самого начала я не так сильно его интересовала, как он хотел показать. Наверное, это была игра на публику. Но вот с какой целью?
Кстати, то, что он вчера так поспешно отправил меня домой, в общем-то неплохо. Во-первых, я сэкономила на метро и маршрутке. Не шла по темной улице одна в качестве приманки для грабителей. Да еще и весьма продуктивно поговорила с чекистом Джеком – он подтвердил мои соображения, что предвыборный маньяк засел у нас в штабе. И при этом вроде бы снял подозрения с Шустрова и Табуреткина. Я уже могу отчитаться перед Стасом.
Но сначала надо бы разобраться: у меня еще есть жених или уже нет. Вдруг я никому не нужная, одинокая, брошенная и несчастная?
Сразу после утреннего душа я достала из сумочки свой мобильный. Там значилось три пропущенных вызова. Юра! Все-таки он звонил мне, наверное, хотел предупредить. Было это вчера вечером, как раз когда я допрашивала подозреваемых в спортбаре. Я не слышала телефона, а ложась спать, не пожелала ему спокойной ночи. Теперь вот сижу в неведении.
На мой звонок Юра ответил не сразу.
– Что случилось? Где мой завтрак в постель? – поинтересовалась я.
– Значит, тебе нужен официант? – усмехнулся он.
– Почему ты до сих пор не приехал?
– Много работы. Готовим важные переговоры с норвежцами. Ты, наверное, слышала о конфликтах с нашими рыболовными судами?
– Не интересуют меня норвежцы. Я давно не слышала тебя и не видела. Мне это не нравится. Кстати, Лана не собирается заняться исследованием рыбной ловли? – с подозрением спросила я.
– Нет. С чего ты взяла?
– Да так, подумала. Обратила внимание на странную закономерность: ты был тут, и она тут околачивалась. Ты в командировке, и ее что-то не видно.
– Знаешь ли, у нее свой график. И вряд ли он зависит от меня.
– А, по-моему, она преследует тебя, как оса таз с вареньем, – я не смогла скрыть раздражения.
– Это что, комплимент? Назвать мужчину тазом – все равно что женщину – банкой. По меньшей мере, некорректно.
– Для осы таз с вареньем – любовь всей жизни, – возразила я.
– Ну если в этом смысле… – смягчился Юра. – Не волнуйся, вряд ли наша папина дочка выберет меня в качестве таза. Хотя приятно, что тебя беспокоит и это, а не только твой предвыборный маньяк. Кажется, ты ревнуешь?