Бутлегер и его пес
Шрифт:
— Знала, что такое случится? — я покосился на ирландку. — Откуда и зачем вам… словом, откуда у вас стилет и остальные… штучки…
— Вам ответить честно или соврать? — Морана смущенно потупилась.
— А вы сами как думаете?
— Уф… — девушка тяжко вздохнула. — Хорошо, отвечу честно, но только не смейтесь.
— Обещаю.
— Я очень испорченный человек, — решительно сказала ирландка. — Очень, очень, испорченный. Я пыталась бороться с собой, но у меня ничего не получалось. Меня привлекает все порочное… Мне нравится совершать предрассудительным вещи. Когда я перестаю
— А мне мои мамочки всегда говорили, что я мерзавец, точь-в-точь как папаша… — с улыбкой заметил я. — И тоже очень любили.
— Вы о мисс Меллори и мисс Морган? — ирландка с восхищением уставилась на меня. — О знаменитых спутницах Дока Вайта?
— Угу.
— А кто из них… ну… ваша настоящая мать?
— Бель Морган.
— Ух ты!!! А она была, как пишут, хозяйкой…
— Да, сначала у нее был бордель.
— Ух ты!!! — Морана даже подпрыгнула на сиденье. — Всегда мечтала иметь свой бордель! Такой помпезный, с обстановкой в стиле барокко! Со шлюхами разных национальностей. Черными, красными, желтыми, косоглазыми! И с мужчинами проститутками!
Я невольно опять покосился на ирландку.
Она снова смутилась и обиженно пискнула.
— Я же говорила, что я испорченная? Но только в мыслях. На самом деле мои мысли о борделе воплощаются только в чтении книг и рассматривании картинок. Стоп! — она вдруг прижала ладони к щекам и мгновенно покраснела. — Вы же… Господи… вы же видели мою библиотеку!!!
— Видел, — с улыбкой подтвердил я. — И не нахожу в ней ничего предрассудительного.
— Правда? Вы не обманываете? Я только смотрю и немного… нет, больше ничего! Просто смотрю! Господи, какая же я дурочка!!!
— Вы не дурочка, — с нажимом бросил я. — А теперь успокойтесь. Мы подъезжаем. Черт!!!
Ругнувшись, я стиснул зубы от злости.
Дорога была перекрыта, возле входа в офис стояло несколько полицейских машин, а на припорошенной снегом тротуаре, в лужах крови лежало несколько трупов. Одного из мертвых я опознал по светлым волнистым волосам — это был Адам Чандлер, охранник Уайта Моргана.
— Стоять, куда прешь! — на дорогу выбежал, размахивая руками один их копов. — Стоять…
— Конечно, конечно… — я затормозил и, высунувшись в окно, поинтересовался у полицейского. — Что случилось, детектив?
— Расстреляли людей Бенни Вайта… — нервно бросил коп. — Подъехали на двух машинах и расстреляли. Парочку макаронников тоже в ответ пришили, но из этих никто не выжил. Все, разворачивайся. Живо!!! Только теперь в объзд…
Глава 7
«Хреново кривить душой перед самим собой, натуру не изменишь, начнешь пробовать, рискуешь превратиться в лицемерную проститутку…»
Бенджамин Вайт младший.
— Кто погиб из людей Бенни Вайта?
— Ты что, глухой? — заорал полицейский. — Все умерли! Пошел вон отсюда. Хочешь, чтобы фары разбил? — коп саданул
Я чертыхнулся, отъехал на квартал, прижался к обочине и со злостью стукнул кулаком по рулю.
Сука! Мало того, что макаронники убили моего близкого товарища, так теперь со смертью Уайта у меня оборвались все концы. Нет, конечно, в какой-то мере я дублировал горизонтальные и вертикальные связи в бизнесе, но именно Морган играл роль главного координатора. Финансовые потоки, юридическое сопровождение, работа с подразделениями и с крышей в верхах! Блядь, словно руку отрубили! Теперь придется все делать самому, а это гораздо дольше и опасней…
Морана сидела тихонечко как мышка, но отчего-то вдруг сильно побледнела и уж вовсе неожиданно начала отчетливо постукивать зубами, как будто сильно замерзла.
— Что с вами?
— Н-не з-знаю… — ирландка вымученно улыбнулась. — Очень неожиданно началось. Такое впечатление, что у меня… у меня сердце замерзло и сильный тремор… — она показала руку с подрагивающими пальцами…
— Пейте, станет легче… — я сунул ей карманную серебряную фляжку, которую прихватил дома. — Скоро станет легче. Так бывает, после первого убийства.
— С-спасибо! — пискнула Морана и постукивая зубами об горлышко начала вливать в себя виски.
Я зло стиснул зубы и снова задумался.
Как бы поступил в этом случае отец?
Да все просто, он бы резал макаронников до тех самых пор, пока они бы не закончились. Или пока его самого бы не пришили. Такого второго кровожадного ублюдка как он на Диком Западе просто не было.
А я? Как уже говорил, я почти точная копия отца. Во всем, от внешности до характера. Почему, почти? Потому что сильно тяготился сходством и всегда старался подчеркнуть свою индивидуальность. Старался быть мягче, умней, хитрей и менее категоричней. Искусственно натягивал на себя другую маску…
«Хватит сиськи мять, щенок! — мозги вдруг прострелил чужой голос. — Пойди и порви задницу сицилийским говнюкам!»
Я даже дернулся от неожиданности.
По спине пробежали ледяные мурашки.
Потому что этот голос: с наглой ленцой растягивающий слова, хрипловатый, гнусный и мерзкий — был голосом моего отца.
«Шевели батонами, убогий! — не унимался «Док» Вайт в моей голове. — Кровь за кровь, глаз за глаз, жопа за жопу! Не поимеешь ты — поимеют тебя! Сколько тебя учить, сопляк! Один остался — не беда! Забыл кто ты такой? Хватит прикидываться паинькой. Тьфу ты… наградил Боженька потомком, ты еще губы накрась и брови выщипи…»
— Дай сюда! — я протянул руку к ирландке.
— Закончилось… — Мора тряхнула фляжкой и виновато пожала плечами. — Но мне помогло…
— Сука!.. — с чувством выругался я, достал из ящика под сиденьем бутылку самогона и одним движением вырвал из нее пробку.
По пищеводу прокатилась огненная волна, мозги сразу пришли в порядок.
«Красавчик… — хмыкнул Бенджамин «Док» Вайт в голове. — А теперь за дело!..»
— Дайте и мне… — Морана отобрала у меня бутылку, глотнула, состроила несколько гримас, передернула плечиками и радостно осклабилась. — Теперь я точно в порядке! Ну что, поедем убивать итальяшек?