Бык в западне
Шрифт:
Борз. Волк по-чеченски — борз, вспомнил Куделькин.
Ни одно государство мира никогда не включало волка в герб своей страны, со странным чувством вспомнил Куделькин беседу, проведенную с милиционерами перед их вылетом в Чечню. Ни одно государство мира никогда не выносило волка на флаг. Как ни крути, как ни обеляй волка, он хищник. Когда ему хочется жрать, он идет в чужую отару, поскольку сам от рождения, по определению, нищ. Волк режет овец. Ему плевать на политику. Ему вообще на все и на всех плевать. Он хищник Он режет овец
Над растянувшейся
— Целых четыре!.. Ты только посмотри… Целых четыре!.. — беспомощно выругался капитан Ларин, и его передернуло от отвращения. — Целых четыре, бля!.. Не один, не два… А по-настоящему тут вполне хватило бы одного…
— Для чего? — не понял Куделькин.
— Чтобы расстрелять колонну.
— Там заложники, — напомнил Куделькин.
— Если мы упустим боевиков, — все с тем же отчетливым отвращением в голосе произнес Ларин, — они это запомнят… Они это запомнят и уже никогда не успокоятся… Они постоянно будут заниматься тем же самым похабством… Если им сейчас напрочь не поотрубать руки, они никогда не успокоятся… Чего мы стесняемся? Почему не рубим? Это же их метод, отрубать воровские руки!.. С волками следует бороться их же методами…
— Оставь… — хмуро ответил Куделькин. Ему не нравилось состояние капитана. — И без тебя тошно. Лучше посмотри, что у них там?..
Движение колонны приостановилось. Один из «Икарусов» глубоко просел в сырой разъезженной колее и забуксовал. Мгновенно выскочившие из автобуса, обвешанные оружием крепкие бородатые боевики с зелеными повязками на лбах попытались было вытолкать «Икарус» из грязи, но у них ничего не получилось. Тогда по сигналу подошел бронетранспортер с омоновцами и дернул автобус.
— Интернационализм, бля!.. — ухмыльнулся капитан Ларин. И злобно выругался: — Вот, бля, где он сидит у меня этот наш интернационализм!.. Вместо того чтобы расстреливать боевиков, омоновцы им помогают!..
— Помолчи, Виктор, не рви душу… — огрызнулся Куделькин. — Какого черта?.. Видишь, боевики уже шарят по поселку?.. Присматриваются, суки!.. А?.. И расставили гранатометчиков… Выучка чувствуется… Нас пока не трогают, но присматриваются… На нас им наплевать, мы перед ними не сила, но вот окопы… Кажется, они не прочь занять окопы…
Капитан Ларин кивнул. На самом деле в этот момент капитан Ларин смотрел не на чеченских гранатометчиков. Он молча, с кривой улыбочкой на перекошенном лице, смотрел на потрепанный желтый «пазик», в котором, по пояс высунувшись из выбитого окна, плечистый бородач-боевик истерично лупил рукоятью кинжала о борт и так же истерично вопил:
— Аллах акбар!.
— Товарищ капитан! — негромко обратился к Ларину рядовой Антипов. — Разрешите курить.
— Курите.
Это все, что могли позволить своим рядовым капитан Ларин и капитан Куделькин.
Покуривая в ладонь, милиционеры молча и хмуро смотрели вслед длинной автоколонне, наконец, после некоторой заминки медленно, как непомерно растянувшийся железный, неряшливо раскрашенный червь, двинувшейся в сторону поселка Азамат-Юрт.
— Все!.. Кина не будет!.. — негромко объявил капитан Ларин.
И в этот момент послышался тугой непонятный шум и впереди на дороге свирепо грохнуло.
Взрыв. Другой.
Один из боевых вертолетов, опустив свое страшное камуфлированное рыло, внезапно нанес удар по возглавляющей колонну машине дагестанской ГАИ. Остальные вертолеты, снизившись, пошли долгими устрашающими кругами над колонной. Мгновенно из автобуса с заложниками выкинулись грязные белые полотнища. Даже на таком расстоянии было слышно, как заложники кричат:
— Не стреляйте!.. Не стреляйте!
— Молодцы!.. — торжествующе ударил кулаком по рыхлой земле капитан Ларин. Глаза его возбужденно сверкнули — Нашлась все-таки умная голова!.. Именно сейчас, именно сейчас можно вчистую сделать боевиков! Абсолютно вчистую!.. Видишь, Юрка?.. Там впереди взорванный мост… Сейчас боевики начнут разворачиваться, в этот момент по ним и ударят с вертолетов!.. И выбросят десант!.. А как иначе?.. Абзац, бля!..Доигрались!.. — Он даже ударил кулаком по бедру: —А тех, кто побежит к поселку, добьем мы…
Куделькин покачал головой. Впрочем, и капитан Ларин уже увидел, что замысел тех, кто командовал операцией, оказался совсем другим.
Развернувшись, автоколонна, ни на минуту не останавливаясь, споро двинулась обратно к блокпосту.
Ларин и Куделькин ничего не понимали.
Это позже Куделькин узнал, а Ларину и этого уже не удалось узнать, что боевикам по радиосвязи объяснили просто: «Обещали вас вывести на границу с Чечней, вот все, вывели! Хотите двигаться дальше, нет проблем — дерзайте. Метров на двести вас, наверное, вполне хватит, это с учетом наших вертолетов. Ну, а обратно в Дагестан, учтите, мы вас не впустим. Так что, господа боевики, вот вам час на размышления и на то,чтобы сложить оружие».
Ничего этого ни Куделькин, ни Ларин тогда не знали.
Из соседнего окопа, сопя, вылез лейтенант Гродников.
— Куда исчез бронетранспортер с омоновцами?.. — выматерился лейтенант. Он тоже ничего не мог понять. — Куда исчезли машины со спецназом? Они что,провалились?.. Кто-нибудь понимает, что творится?
— А ты взгляни на поселок, — хмуро посоветовал Ларин.
— А что там?.. — не понял лейтенант. Вид у него был злой и обиженный. — Ну, бегают люди… Так это же не боевики, а местные жители…
— Вот именно… Бегают… А если говорить точно,то вовсе не бегают, а убегают… — объяснил капитан Ларин. — Они убегают из своего собственного поселка!.. Вы понимаете, лейтенант?.. Боевики предупредили жителей… Они попросту выгоняют жителей
— Зачем?
— Чтобы занять поселок.
— Не успеют!.. — зло выругался лейтенант и длинной рукой указал на боевые вертолеты, все еще кружащие над дорогой. — Вот увидите… Сейчас они шаркнут ракетами, а потом пойдет десант…
Лейтенанту никто не ответил.