Быт и нравы царской России
Шрифт:
Госпожу де Сталь, которая посетила Москву в 1812 г., перед самым нашествием Наполеона, поразили беспримерный духовный подъем русского народа, его патриотизм и жертвенность во имя России.
Россия известна и своей неповторимой самобытностью. Русский историк и археолог И.Е. Забелин (1820-1908) очень точно определил это явление: «Наше древнее общество… сложилось путем непосредственного нарождения, без участия каких-либо пришлых, чуждых ему элементов. Варяжское вторжение, изгнание распустилось в нашем быту, как капля в море, почти не оставив следа. Своеобразная сила нашего быта так велика, что самая реформа и можно сказать революция Петра оказалась во многом совершенно бессильною». У И.Е. Забелина есть хорошее определение еще одного истинно русского явления — своеволия. «Идея самостоятельности, нравственной независимости, — пишет историк, — была нераздельна с идеей самовластия,
Если говорить об исторических личностях, то они, несомненно, оказывали большое влияние на состояние и развитие общества. И если мы говорим о быте и нравственном состоянии царских дворов и России в целом, то не можем обойти и личность самодержца, также как и личности героев, какими были Минин, Пожарский, или антигероев, какими были Лжедмитрий, Бирон, Пугачев.
Мы мало знаем о быте России до X в., но уже в XI в. появляется летописец Нестор, о котором немецкий историк Шлецер сказал, что он «… есть первый, древнейший, единственный, по крайней мере, главный источник для всей славянской, летской (латышской и литовской) и скандинавской жизни…», от которого мы и получили некоторые сведения о быте, обычаях и нравственном поведении наших древних предков. С тех пор Россия вызывала постоянный интерес на Западе и в разное время о ней писали такие классики мировой литературы, как Шекспир, Рабле, Сервантес, Сирано де Бержерак, Томас Мор и многие другие. Россию посещали политики, дипломаты, военные, купцы, врачи, литераторы практически всех европейских стран и оставляли письменные сведения о ней. Иностранцев поражали суровый климат России, ее природные богатства, обилие хлеба, меда, скота, рыбы, своеобразие культуры и веротерпимость, которой не мог похвастаться Запад. «Подобного богатства нет в Европе», — отмечал немецкий дипломат Герберштейн.
Мемуары очевидцев, писавших о России, были популярны на Западе, их читали и короли, и простой народ. Но не все авторы были объективны по отношению к России. Часто этому мешало незнание языка, обычаев и нравов русского народа, а иногда просто предвзятость или различие политических и религиозных взглядов. Так, немецкий ученый и путешественник Олеарий писал о нравах, быте, обрядах россиян XVII в. и при этом критиковал их за невоздержанность, грубость, пьянство и безнравственное поведение, забывая, что жители Западной Европы страдали теми же пороками, а сам автор вынужден был бежать из родного Лейпцига от насилия пьяных солдат, занимавшихся грабежами. Но, критикуя россиян, Олеарий все же с восторгом говорит о простоте нравов и обычаев московитян того времени. То же самое можно сказать о французском писателе де Кюстине, книга которого в 30-е гг. XIX столетия стала памфлетом с антирусским направлением.
Отношение де Кюстина к России осудили многие европейцы, а Герцен говорил, что «… следует исследовать Россию немного глубже той мостовой, по которой катилась элегантная коляска маркиза де Кюстина».
Оценка поступков людей с точки зрения нравственных принципов и норм выражается в категориях добра и зла, чести и бесчестия, справедливости и несправедливости, и если этими категориями измерять современного россиянина, то нужно иметь в виду, что генетически мы мало изменились, а поэтому и в событиях прошлого можно найти параллели кризисного состояния современного общества.
В заключение остается сказать, что в России обычаи, быт и нравственные устои, как и везде, соизмеряются с особенностями и географического положения, и исторического развития, и они ничуть не хуже обычаев и нравов любых других европейских держав. И не всегда разумно оглядываться на Запад и пытаться слепо переносить западную культуру в русскую среду.
Раздел I.Обычаи, быт и нравственное состояние Руси с древних времен до конца XVII века
Глава 1.Языческая Русь до призвания варягов
Влияние природных условий на облик и быт славян. Правление у славян. Воинский дух славян. Торговля. Жестокие обычаи славян. Добродушие и гостеприимство. Целомудрие российских славян. Браки и многоженство. Быт славян. Идолопоклонство. Храмы и жертвоприношения.
Влияние природных условий на облик и быт славян
Древнегреческий историк Геродот [1] после посещения земель севернее Черного моря писал, что племена, которые живут в этой стране, ведут тот образ жизни, который им диктует их природа. С.М. Соловьев, соглашаясь с древним историком, утверждает, что это замечание остается верным и через несколько веков и что «ход событий постоянно подчиняется природным условиям».
1
Геродот(ок. 485—425 до н.э.) — «отец истории», грек из Галикарнаса, много путешествовал, написал историю греко-персидских войн (до 479 г.) в 9 книгах. Описывая историю греков и персов, Геродот дает описание народов, с которыми они вступали в соприкосновение.
От греков и римлян мы знаем, что вся земля от балтийских берегов до Днепра в середине V в. была покрыта непроходимыми лесами и болотами, почва представляла собой пустыню, стаи диких хищных животных рыскали по необозримому пространству, а глубокие снега ужасали.
Славянские племена занимали огромные пространства, селились по берегам больших рек. Встречаясь с финскими племенами при движении с юга на север, они мирно уживались с ними, так как земли было много и места на ней хватало всем. Постепенно славяне проникали все дальше на Восток, населяя пустынные пространства.
И у Н.М. Карамзина и у С.М. Соловьева мы находим рассуждение о том, почему народ северный, вынужденный жить среди суровой и менее щедрой природы, чем южные народы, более практичен и деятелен. «Природа, скупая на свои дары, требующая постоянного и нелегкого труда со стороны человека, — говорит С.М. Соловьев, — держит последнего всегда в возбужденном состоянии: … постоянно работает он умом, неуклонно стремится к своей цели; понятно, что народонаселение с таким характером в высшей степени способно положить среди себя крепкие основы государственного быта…».
В суровых условиях и народ становится более суровым, он не стремится к украшательству, менее склонен к почитанию и обоготворению женщины, а это в свою очередь формирует еще более суровые нравы.
По свидетельству византийского историка Прокопия Кесарийского [2] и византийского писателя Маврикия Стратега [3] , которые знали славян и антов в VI в., древние славяне, обитатели северных (полунощных) земель, были очень подвижны, труд предпочитали отдыху и стойко переносили суровые климатические условия.
2
Прокопий Кесарийский(конец V в. — 562 г.) — византийский историк, автор многих трудов. Особенно ценные сведения о древних славянах он сообщает в труде «История войн».
3
Маврикий Стратег(Псевдо-Маврикий) (VI — VII вв.) — византийский писатель VI — начала VII в., автор военного трактата «Стратегикон». Ранее авторство приписывали византийскому императору Маврикию (582 — 602), на которого ошибочно ссылается историк.
Древние славяне легко переносили голод, питаясь грубой, сырой пищей, и греки поражались тем, с какой легкостью они взбирались на крутые склоны, как смело преодолевали топкие болота и глубокие реки.
О своей внешности славяне заботились мало, считая, что главная красота мужчины в силе тела. Греки осуждали грязную, неопрятную одежду славян. Прокопий говорит, что они, подобно массагетам [4] , были покрыты грязью и всякой нечистотой. Однако современники отмечали, что славяне были здоровы, крепки, высоки ростом, отличались статью и мужественной привлекательностью. Славяне имели смуглую кожу, волосы их были длинные, темно-русые, и наружностью походили на всех других европейцев.
4
Массагеты — скифское племя, занимавшее в VIII — IV вв. до н. э. низовья Сыр-Дарьи и Аму-Дарьи в Центральной Азии. В III — I вв. до н. э. вошли в состав других племен и с тех пор о них не упоминают древние источники.