Быть красивой - мой королевский долг!
Шрифт:
И как назло, взгляд постоянно цеплялся за собственное запястье, подтверждая все слова, летящие в мой адрес. И не важно, сколько раз я буду прикасаться к нему губами и молить о спасение, роза не расцветет никогда. Двадцать — последний рубеж, при котором боги могли даровать тебе пару. Мои — стали для меня смертельным приговором. Я не познаю любви, и навеки останусь одна.
Все мои сестры, в четырнадцать уже знали, кто их пара. Они видели их во снах. Медленно знакомились с будущими мужьями. Краснели от милых посланий и песен под стенами королевского дворца. В пятнадцать, получали первое кольцо-обещание, что пара согласна принять их и видеть подле себя. В шестнадцать, дарили ответный браслет-обещания, давая парню обещание ждать его вечность и не терять надежды в их совместную судьбу. В семнадцать, начинались официальные ухаживания. Цветы, подарки, сюрпризы — все было в огромном количестве. Восемнадцать! На совершеннолетие, будущий супруг дарил подарок, самое дорогое кольцо, на которое только был способен. В девятнадцать играли свадьбу, роскошную и шикарную.
Как же грустно было смотреть, как на руках у сестер расцветали розы, после первой совместной ночи.
Красивые, нежные розы. Чем сильнее ведьма, тем темнее у нее цвет розы. Самый яркий был у мамы — пунцовый и у старшей сестры — кроваво-алый. Остальные тоже хвастались красными, но уже более светлых и тусклых цветов. Какого же цвета должна была стать моя роза? Жаль, я не смогу этого узнать. Не важно, за кого мама посчитает нужным выдать меня замуж, если конечно посчитает, роза не расцветет, просто засохнув на руке.
Им было хорошо надо мной издеваться. Каждая из них, была с идеальным мужем под боком, а мне была уготовлена роль одинокой и несчастной. Даже умереть не могла по собственному желанию. Какая же ирония. Аулета была могущественной и своевольной Королевой-победительницей, а я — жалкая тень ее — ненужная никому Принцесса. От такого, даже смешно становится. Демоны, наверное, в три ручья рыдать от счастья будут, когда правду узнают.
В лицо полетели кучи брызг, и я поняла, что и сама не заметила, как дошла до озера с гробом. Холодные капли оседали на лице, приятно остужая разогревшуюся на солнце кожу. Как бы я хотела искупаться, но вода была неумолима тверда под моими ногами.
Светящийся, черный комок вылетел из ближайших кустов, раздирая низ белой камизы острыми, как бритва когтями. Маука вскарабкалось мне на руки и привычно замурчала. Это был единственный мой друг. Так же как и я, презираемая всеми, черная кошечка. Ее мягкая шерсть приятно щекотала кожу, а ярко-зеленые глазищи дарили уверенность, что хотя бы этот краткий миг, будет лучшим для нас двоих. Одинаково одиноких существ, что ищут крупицу тепла и нежности.
Привычно опустилась на траву, подставляя ноги медленным волнам лесного озера. Ну, только так, я и могла наслаждаться прозрачной свежестью. Тело заныло и прикрыв глаза, я полностью опустилась на мягкий ковер лесной, свежей травы. Как же хорошо на душе, тихо и спокойно. Так, как и должно быть у молодой и красивой девушке.
Мурчанье начало меня убаюкивать, и я медленно погрузилась в легкую дремоту. Перевернувшись на бок, подгребла под себя пушистую тушку, и совсем заснула. Через сколько открыла глаза, не знаю, но небо уже ярко пылало закатом. По рассказам бывалых вояк, которым посчастливилось вернуться, так всегда на поле войны. Было страшно, как такая красота, стала ассоциироваться с кровопролитными сражениями.
Печаль начала медленно возвращаться на привычное место, вытесняя из души легкость и красоту окружающего мира, снова затягивая мою душу черными пятнами неприязни. Как же отвратительно было осознавать собственную никчемность. Даже тут, не могу ничего с этим поделать — сердце просто сковывает от переживаний.
Слезы сами потекли по моему лицу. Скатываясь серебряными капельками по покрасневшим щекам. Они терялись в густой, пушистой шерсти. Шершавый язык заскользил по моим щечкам, собирая прозрачные капельки влаги. Маука пару раз пронзительно мявкнула, и уткнулась мокрым носом мне в шею. Слезы продолжали душить, не отпуская ни на мгновение из своего удушливого плена. Даже вздохи, и те, получались короткими и неуверенными, словно в каждое мгновение я готовилась задохнуться. Шальная мысль проскользнула в голове.
Истеричный смех вырвался наружу и я, перевернувшись на спину, расхохоталась. Смотрела в алое, почти кровавое небо и смеялась, над всем и сразу. Над собой, войной, народом, верой, богами и матерью. Такой стыд… Как ей в голову могло прийти, использовать дочь в качестве живого щита от демонов и красной тряпки для народа.
Словно, я и вовсе не была ведьмой, а какой-то неодушевленной куклой, которую она доставала по мере необходимости, а потом пинком загоняла назад. Шрамы, по всему телу, вновь начали чесаться, напоминая, что бывает за непокорность. Живое напоминание о моей глупости, жизни и существования. Как захотелось немедленно покончить с жизнью.
Я бы даже с радостью пошла в объятия первого попавшегося демона. Клинок в сердце, был бы просто даром богов для несчастной меня. Как холодная сталь пробила тонкую кожу в области груди, как капельки алой крови стекают по лезвию, как моя жизнь по капле вытекает из тела, даруя мне долгожданный покой.
Кроны деревьев зашуршали, словно подстрекая и соглашаясь со мной. Даже природа, и та знала, что я страдаю и не могу ничего с этим поделать. Глаза вновь увлажнились, но я не желала вновь плакать. Только грудь продолжало раздирать противоречивое чувство. Было некомфортно и печально, словно это я начала войну, завязывая тысячелетия кровопролития и ненависти. Жестокий и беспощадный век демонической тирании сменился вечным страхом и боязнью.
Ведьмы… Почему мне так противно осознавать, что я одна из них? Глупый символ, глупая красотка, чей долг продолжать быть красивой марионеткой в руках матери, которой на меня плевать. Жить с сестрами, которые ежедневно унижают и издеваются.
Иметь дом в чаще зачарованного леса, рядом с гробом, и единственного друга, который никогда не сможет поговорить со мной. Смешно, ужасно и так реально, что хочется выть. Как оборотень в полнолуние приветствует госпожу, мне хотелось приветствовать собственную глупость. Зачем десять лет назад я поддалась на уговоры и спустилась с тонкого ободка самой высокой башни? Доверчиво поверила, что мама, любимая мама, все осознала и станет любить меня.
А в реальность оказалась избитой и навечно запертой. Вот она — моя история. И если демоны еще хуже, то они смогут подарить мне смерть, облегчить страдания, подарив вечный сон и покой. Мечты, несбыточные и такое далекие. Мои любимые мечты.
Глава 2. Решимость демона
Я вновь проснулся от криков и ужасной боли, что несколько месяцев преследуют меня во снах. От них, словно нет спасения. Я даже не представлял, что такое возможно. От этого состояния, нигде не было спасения: оно настигало меня и во сне и в реальности, тяжелым грузом, ложась на мои плечи.