Быть ли свадьбе?
Шрифт:
Вечно твой, Финн».
«Вот и все, — мрачно подумала Амбер. — И ни слова о любви».
Подняв кверху раскрытое письмо, будто флаг, Амбер посмотрела на Биргитту в упор.
— Ты знала, что там написано? Знала?
Биргитта кивнула.
— Да, Финн мне показывал.
— Он тебя любит? Или это просто твои фантазии?
Биргитта криво усмехнулась. Потом задумалась и заговорила до крайности официально, тщательно подбирая слова. Даже ее шведский акцент усилился.
— На этой стадии не возьму на себя смелость говорить о любви. Мы еще не знаем друг друга достаточно долго.
Краем глаза Амбер заметила, что рядом с Филоменой стоит Урсула и настороженно смотрит в их сторону. Боится, наверное, что младшая сестра натворит глупостей.
А в самом деле, что бы такое натворить? Может, накинуться на Биргитту? Дать хорошего пинка? Закричать? Заплакать? Или все вместе?
Взглянув на Филомену, Амбер умоляюще спросила:
— Пожалуйста, можно посмотреть на него? Хоть минуту?
Филомена залилась краской, неловко переминаясь с ноги на ногу. Переглянулась с Урсулой, и обе женщины едва заметно кивнули друг другу.
— Я думаю, лучше, не стоит…
Как же ей хотелось выдрать с корнями соломенные волосы Биргитты! Она подошла к шведке поближе, но, к ее чести, та даже не дрогнула.
— Надеюсь, ты будешь хорошо за ним ухаживать! — почти прорыдала Амбер.
Она почти по-королевски кивнула Урсуле, и сестры, взявшись за руки, вышли из отделения.
Обе молчали, спускаясь в лифте, и даже в такси, по дороге к дому Финна. Амбер, слишком напряженная и подавленная, просто не могла говорить и один раз так взглянула на Урсулу, что сестра всю поездку держала рот на замке.
Она выбежала из квартиры Финна несколько дней назад, но ей показалось, что с тех пор прошла целая вечность. После вечеринки еще не успели прибраться, и Амбер по привычке собралась было загрузить посудомоечную машину. Но вспомнила, зачем пришла, и остановилась. Биргитта, конечно, скоро зайдет сюда, чтобы навести порядок. Бледная и уже спокойная, Амбер подошла к сестре.
— Я упакую вещи. Подождешь?
— Конечно.
— Можно на время оставить их у тебя?
— Ох, Амбер! Разумеется! И можешь пожить у меня сколько захочешь.
Но Амбер печально покачала головой.
— Нет, вряд ли. Я останусь… пока не выяснится, что с Финном все… пока не узнаю, что с Финном все в порядке.
— А потом? Что ты будешь делать?
Амбер невидящим взглядом оглядела светлые комнаты, в которых жила. Раньше.
— Я не знаю.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
За окном утреннее небо засияло роскошной позолотой. Амбер окунула слоеную булочку в кофе с молоком и принялась машинально ее жевать.
Итак, любовь осталась позади. Закончилась. О здоровье Финна она почти ничего не слышала. Правда, Филомена в очень добром письме сообщила, что он «потихоньку поправляется». Получив это письмо, Амбер сразу же уехала на юг Франции, чтобы отдохнуть и успокоиться.
Весной здесь было прохладно, но все же лучше, чем в Лондоне, где воспоминания о пока еще родном человеке оставались слишком острыми и невыносимыми. «Ты склеишь свое разбитое сердце, обязательно, отнесись к этому просто как к этапу развития. Зато потом, перестрадав, будешь гораздо сильнее многих других», — говорили ей.
И Амбер верила. Хотела верить. Должна была верить.
— Мадемуазель.
Амбер подняла глаза. Рядом стоял мсье Жозеф, хозяин отеля «План-дю-Вар», куда она отправилась, узнав, что Финн идет на поправку. Росс Шеридан, шеф Урсулы, рекомендовал ей этот маленький, скромный пансион, расположившийся у самой реки Вар, что на одном из горных склонов вблизи Ниццы. В межсезонье крошечную деревушку План-дю-Вар избрали для отдыха лишь несколько туристов, и мсье Жозеф с семьей приняли Амбер как родную.
За три месяца, проведенные здесь, она получила гораздо больше, чем просто отдых: чтение тихими вечерами и прогулки по восхитительным окрестностям. Кстати говоря, Джексон вернулся в Лондон, как только услышал о болезни Финна. Так что «Аллюр» теперь в его крепких руках и за судьбу агентства можно не беспокоиться. Хотя какое ей дело до «Аллюра»…
— Мадемуазель, — снова вторгся мсье Жозеф в ее раздумья. — Телефон!
— Merci, Monsieur [2] . — Амбер зашла в маленькую гостиную-салон и взяла трубку. — Алло!
2
Merci, Monsieur — Спасибо, сударь (фр.)
— Амбер, это Урсула!
Лоб покрылся холодным потом.
— Что-то с Финном?
— В общем, да.
— Снова обострение?
— Нет. — Сестра помолчала. — Видишь ли, Амбер… я выступаю в роли посредника.
— Не понимаю.
— Финн просил устроить вашу встречу.
— Встречу? Для чего?
— Он отказался… объяснить. Просто он хочет тебя видеть.
— Ха, ха, ха. Не так уж и много он хочет, правда? Почему же сам не позвонил?
В трубке повисла тишина.
— Амбер, как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно. — Она вздохнула. — Зачем говорить обо мне? Расскажи лучше о Финне.
— Я его не видела. Он только звонил и просил организовать ваше свидание.
— Гм, опять Финн диктует условия?
— Сказать, что ты ответила «нет»?
— И не думай! Я согласна. Нам надо поговорить.
— Амбер… — взволнованно спросила сестра, — ты его все еще любишь?