Быть Мад
Шрифт:
– Как настроение после… Ну, что сейчас думаешь о случившемся?
– Не знаю даже. Думала, проснусь, и все покажется сном, странной фантазией, которую нарисовало мое воображение. Но нет ощущения, что это страшный сон. Я точно хочу его досмотреть. Хочу разобраться, все увидеть собственными глазами.
Джей Си одобрительно покачал головой:
– Это дело, Мэдди. С чего начнешь?
Я улыбнулась:
– Уволюсь для начала?
Он тоже улыбнулся, но не успел ничего ответить, потому что в следующую минуту в комнату ворвался Натан, по дороге сбрасывая с себя Кристину, совсем молоденькую официантку, безнадежно влюбленную в Джей Си, которая пыталась его остановить.
Распахнув
– Я вижу, ты была слишком занята, чтобы отвечать на звонки…
Выпрыгивающая из-за его спины Кристина пропищала:
– Джей Си, я сказала, чтобы он не заходил!
Я медленно выкарабкалась из матраса, отдала пиво Джей Си, который тоже встал, и пробормотала:
– Спасибо за все, я пойду.
– Не за что. Держись, подруга. На связи.
Я выразительно посмотрела на Натана и вышла. Он последовал за мной.
На улице я сразу двинулась к его машине. Натан щелкнул брелоком, открыв мне двери, я залезла на переднее сиденье и пристегнула ремень. Он быстро бросил на меня взгляд, после чего все же сел на водительское место и повернулся ко мне.
– Объяснить ничего не хочешь?
Я уставилась в окно. Я так устала за этот день, и объяснять что-либо у меня не хватило бы сил, особенно когда вопрос задавался осуждающим тоном. Натан явно не желал понять меня.
– Натан, кое-что произошло. Это касается моих родителей. Я бы не хотела сегодня возвращаться домой. Можно переночевать у тебя?
Он моментально преобразился: я очень редко оставалась у него на ночь.
– Конечно, малыш, поедем, – и завел мотор.
Глава 4
Кажется, пришло время прояснить ситуацию относительно моей личной жизни.
К 25 годам я успела обзавестись ею, и достаточно стабильной. Если совсем точно – у меня был жених. До сих пор странно видеть это слово написанным. С Натаном мы вместе уже пять лет, а три из них – помолвлены.
Еще со времен школы я, как большинство художников, подрабатывала тем, что писала портреты на заказ. Так мы и познакомились: Натан принес мне фото своей подруги, чтобы я нарисовала с него подарок ей на день рождения.
Только не нужно думать, что я кого-то увела из счастливых взаимоотношений, мне вообще сложно судить об отношениях, участником которых я не была (нужно что-то делать с моим стремлением постоянно оправдываться).
Пока я писала портрет Кэт, Натан постоянно заходил узнать, как продвигаются дела. Казалось, что он не уверен в моих способностях, поэтому без конца меня проверяет. Разумеется, он действовал мне на нервы, даже несмотря на то, что ни одна из его «проверок» не сопровождалась критикой. Конечно, потом Натан говорил, что сразу проникся ко мне симпатией. Возможно, но факт в том, что после окончания работы над портретом, расплатившись со мной, он пропал на три месяца. Разумеется, я и не думала их считать, пока Натан не появился снова, но уже без заказа, а с предложением выпить кофе. В тот момент я не думала, что стала «девушкой на замену», полагаю, что он тоже не задумывался, зачем зовет студентку на свидание, просто делал то, что лечило его ущемленное расставанием с Кэт эго.
Натан на 8 лет старше меня, из-за чего всегда считал для себя возможным говорить со мной свысока. Со мной частенько люди разговаривали в таком тоне, так что я уже даже не обращала на это внимания. Натан – стоматолог, у него собственная практика, поэтому в социальном плане, по мнению его родителей, тети Зоуи и, думаю, самого Натана, он до меня снисходил. За время наших взаимоотношений мы никогда не говорили о том, чтобы жить вместе. Меня это полностью устраивало, так как я боялась, что придушу Натана в первый же месяц нашей совместной жизни.
Если говорить конкретно, мне практически не в чем было его упрекнуть – идеальный бойфренд и будущий муж. Просто… Уж очень многое у нас с ним не сходилось. Мы слушали разную музыку (он – «правильную», а я нет), любили разное кино, я домосед, а Натан обожал совместные тусовки с друзьями, на которые с завидным упорством таскал меня. Мне нравились собаки, ему – кошки, мне – чай, а ему – кофе.
Это мелочи, скажете вы, если вы любите друг друга. И, конечно, будете правы. Мы друг друга не любили, но привыкли так считать. Когда встречаешься с кем-то достаточно долго, человек тебя устраивает (мерзкое слово), то через соответствующий приличиям промежуток времени от вас ждут признания в любви. Вас ломает, но вы говорите эти слова, ненавидя себя. Сказав их один раз, все остальные разы – уже ерунда, зуб вырван, боли нет. Потом вы какое-то время «любите» друг друга. Все у вас идет хорошо, и по законам жанра вы должны пожениться. Пункт помолвки – важный этап, он выполнен, теперь можно с чистой совестью готовиться к свадьбе. Слава богам, в семье Натана к этому вопросу относились очень серьезно, и наша помолвка растянулась до дня моего рождения в этом году. Новости похуже – через пару месяцев я должна была стать Маделин Кук.
Да, меня сводило с ума, что все зашло так далеко. Даже мое материальное положение не могло больше сдерживать давление Натана с его женитьбой. Он взял на себя оплату практически всех мероприятий, выписал мне солидный чек на покупку платья. Чек я не обналичила, о чем он не знал, иначе не могу представить, что бы произошло. Эти отношения затащили меня в болото, из которого было не выбраться.
Полученное наследство и новые обстоятельства жизни и смерти моих родителей, как ни странно, выглядели счастливым поводом взять таймаут в череде свадебных тортов на пробу. Об этом я уже успела подумать, но не решила еще, как сказать об этом Натану.
Пока мы ехали, я думала еще о дяде Томе. Несмотря на то, что я сердилась на Зоуи, в нашем доме оставался человек, который, я знала, будет искренне волноваться, если я не приду на ночь домой без предупреждения. Я написала ему в ватсап, что останусь у Натана, и попросила передать это Зоуи.
В квартире Натана я в общих чертах поделилась с ним тем, что родители оставили мне небольшое наследство, которое нужно будет оформить (на самом деле не нужно, но я уже твердо решила съездить в родительский дом). Натан несколько воодушевился, что нельзя было не заметить, как бы он ни старался скрыть. Да, ему нравилось выступать в роли благодетеля для меня, спонсировать наши (и лично мои) свадебные издержки. Но он не мог не обрадоваться тому, что хотя бы часть из них возьмет на себя мой погибший отец.
О смерти мамы и самоубийстве отца мне говорить с Натаном упрямо не хотелось. Не знаю, знакомо ли вам такое чувство, но некоторые люди могут посвящать вам все свое время, делать множество вещей вам во благо, но им невозможно стопроцентно доверять. Потому что есть четкая уверенность в том, что их доброта, забота и нежность могут повернуться на 180 градусов, как только ваш образ в их картине мира перестанет соответствовать идеальному. Получаете вы наследство в несколько миллионов или лечитесь от алкоголизма – вас будет осуждать человек, который, как он утверждает, любит вас больше всего. Да, наверное, за людей, вызывающих такое чувство, не стоит и собираться замуж, но это уже другой вопрос.