Быть нужным
Шрифт:
– Солевейг, – промурлыкала Мокрида, ставя на плиту наш с госпожой Нильс общий чайник. – Где ты отхватил эту прелесть? Одежки дорогие, но сильно ношенные. К тому же малы на два размера. Парикмахеру, если она вообще к какому-то ходит, руки оторвать надо. Кстати, тебе самому с косами лучше.
Я провел рукой по волосам. С утра по наемнической привычке машинально заплел две косы. Теперь еще повязки на лоб не хватает.
– Нет, я не вмешиваюсь в твою личную жизнь и не критикую выбор, но я ревнивая любопытная баба и хочу знать, чем тебя так привлекла…
– Мокрида, это просто дело, вроде контракта. Камилла…
– Стоп! – «Ревнивая и любопытная баба» протестующе подняла
– Да.
– Значит, сейчас и он подтянется.
Пророчество Мокриды оказалось верным. Минут через пять в мой мирный дом вступил скаегет, несущий впереди себя пирог на блюде размером с ручной щит и с округлым рюкзаком за плечами. Славный сын Стензальта считает, что значительная часть успеха в любом деле зависит от хорошего снабжения. Также знает, что я, увлекшись чем-либо, о таком необязательном деле, как еда, забываю напрочь. Вот и озаботился. Что значит друг!
– Думаю я, – изрекла Мокрида, выбирая на блюде кусок пирога, где побольше начинки. – Думаю я… Стензальтыч, ты капусту со сливочным маслом тушишь? Что ничто в этом мире не происходит просто так. Несколько дней назад наши ребята повязали одну компанию запечную. Эти умельцы варили и продавали зелья, дающие молодость, красоту, здоровье, силу, помогающие испытать небывалое наслаждение в любовных утехах, повернуть время вспять, обрести смысл жизни, а остатками можно потравить тараканов. И все это по привлекательной цене. Что характерно, некоторые посулы действительно сбывались. Самовнушение творит чудеса. Но главный эффект такой, что к зелью быстро привыкаешь. Вот тогда и приходит пора расплачиваться за все. Причем во всех смыслах слова. Не то что, лишившись его, рискуешь повторить участь несчастных букашек, но жизнь не в жизнь становится точно. Так что несли, несли беспатентным алхимикам денежку – небольшую, но многие и часто. А мы этому удовольствию конец положили. И начали зельевары петь, как соловьи в начале лета. А больше всего валили на некую даму с ученой степенью. Тут как раз появляется Сольв и говорит, что его тягают по делу об убийстве профессора. А вечером выясняется, что предводительница беспатентных вовсе не в алхимии подвизалась. И имя, главное, имя назвали! Догадываетесь какое? Можно, конечно, в Кардис, запрос послать, но это волокита редкостная, лучше с живым свидетелем поговорить, тем более по знакомству. Приезжаю, а тут такие дела!
Служительница закона уставила умиленный взгляд на Камиллу.
– Я ничего не знаю, – покачала головой девушка.
– Это будет ясно, когда поговоришь с Марком… с шерифом Бегором.
– Я думала уехать из Кардиса…
– Убраться отсюда куда подальше – мысль, конечно, здравая, – одобрила Мокрида. – Но куда ты отправишься? Собираешься в свой Пим? Тому, кто прикончил Кикель, вычислить тебя там – все равно что сложить на счетах два и два. И так же легко добраться. В маленьком городке не спрячешься и защитников не найдешь. Поезжай лучше в Туманное Озеро. Это, для тех, кто не знает, родовое имение Солевейга. Там все чужие заметны за версту, а значит, никакой вражина подобраться не сможет. Опять же, Кортезьен близко, будете у меня под присмотром. Так что сейчас мы тихо и прилично пойдем к Камилле за вещами, заодно посмотрим, что происходит, а потом и ехать можно.
Иногда мне хочется Мокриду убить.
Возле дома, в котором жила Камилла, толпился народ. Похоже, все жильцы вышли из своих квартир и что-то горячо обсуждали. И виновница этого беспокойства была среди нас.
Мы подошли довольно близко, когда кто-то, обернувшись, заметил Камиллу, уставился на нее и резко замолчал. Собеседник, не дождавшись ответа, тоже посмотрел, что такое необычное происходит. Пара минут, и толпа затихла. Ненадолго.
– Камилла! – возмущенно воскликнула некая дама, похожая на встрепанную птицу. – Где вы были?
Приличная девушка, живущая в подобном доме, не проводит ночи бог весть где и не является с утра пораньше черт знает с кем.
Камилла покраснела и стиснула губы, но тут вперед решительно выдвинулась Мокрида.
– Спокойствие, спокойствие! Гражданская стража! Сейчас во всем разберемся!
Размахивая вытащенным из сумочки жетоном, бывшая наемница двинулась в толпу. Люди расступались, многие довольно кивали. Обыватели доверяют своим защитникам. Раз уж появились представители гражданской стражи, то сейчас во всем разберутся, все уладят, виновных накажут. Особенно если закон представлен в лице такой милой, вежливой, солнечно улыбающейся дамы. А то, что жетон принадлежит травнице из отделения в некоем Кортезьене, кто это заметит?
Мокрида, ловко выудив из той же сумочки блокнот и карандаш, занялась опросом мирных жителей, поворачиваясь то к одному, то к другому, а мы трое тем временем проскользнули в дом.
Ух! Не надо обладать оборотническим нюхом, чтобы понять, почему жильцы сбежали на улицу. Дух в парадном стоял… Исключительный.
– Сольв, не мертвечина ли? – спросил Трэк.
– Нет, просто тухлятина, но много.
Версия о проникновении в мирный дом умертвия окончательно распалась.
– Идем посмотрим.
Мы с Трэкулом привычно взяли охраняемую особу… Камиллу в «коробочку». Я выдвинулся вперед, скаегет прикрывал тылы, и мы начали подниматься по лестнице.
У нужной квартиры, судя по усилившейся вони, была лежка «нежити».
Я не глядя протянул руку назад.
– Ключ.
Холодное железо тут же легло в мою ладонь.
Ключ вошел в скважину и провернулся легко. В замке никто не ковырялся. Я дернул дверь на себя…
– А, черт!
Нечто похожее на перекошенную летучую мышь пронеслось мимо носа и шлепнулось на пол.
– Если Солевейг ругается, – любезно пояснил Трэк Камилле, которую оттолкнул к стене и заслонил собой, – то опасности нет. Иначе отражал бы молча или командовал.
– Точно. Это что за шутки? – Я пнул сапогом пропитанную какой-то дрянью тряпку. Если бы замысел неизвестного злодея удался, пакость шлепнулась бы мне прямо на голову, залепила глаза. Хорошо, что реагировать на такие ловушки и вовремя уклоняться я научился еще в младшей школе – был обильный неприятный опыт.
В квартире ничего подозрительного не наблюдалось. Камилла торопливо провела нас по коридору в маленькую комнатку рядом с кухней. Обычное обиталище, закрытый мирок одиноко живущего человека. Небольшой беспорядок. Книжки и чашки не на месте, что-то, что засмущавшаяся девушка поспешила затолкать под подушку. Нет следов ни засады, ни обыска, ни чего-либо еще, что говорило бы о том, что здесь побывали люди или нечисть.
– Камилла, собирай, что нужно, и уходим. Бери только самое необходимое, в Туманном Озере все есть. Мы пока что осмотрим квартиру.
Девушка вздрогнула, но возражать не стала.
Кикимора действительно жила роскошно. Три большие комнаты, обставленные со вкусом, но как-то безжизненно. Мебель, ковры, безделушки. Богато, красиво, очень чисто, а радости нет. Будто не по человеческому жилью ходим, а по запаснику музея.
– Я готова. – Камилла стояла в дверях с небольшим аккуратным чемоданчиком в руках. – Пойдемте?