Быть сильнее
Шрифт:
Совсем с ума все посходили от безделья. Энергию что ли девать некуда?
В его вытянутых руках, над головой, большой камень размером больше его котелка раз в десять. Силушку то он прокачал будь здоров. Хотя, может, и я такой подниму…
Серега замахивается и кидает булыжник в центр площадки. Тот ударяется о камни внизу. Грохот и дрожь каменного настила под ногами.
Один из осколков отлетает, попав по крылу скального наездника, превращенного в чумного зомби. Тот, под командами и заливистым смехом Язвы, зачем-то переносит по воздуху Смерть Машину.
В
Смерть Машина падает, но до площадки не долетает. Его рога застревают между двух скальных стен одного из проходов, и питомец некроманта болтается в воздухе.
Язва подпрыгивает с криком: «Тарзанка!», хватается за ноги Смерть Машины и качается на них туда-сюда.
— Каждая семья — это боевая единица, — снова возвращается к рассказу, отвлекшийся на происходящее, Гругу. — Всем племенем правит главная Мать. Ей является самая сильная самка, часто имеющая магические способности.
— Ты ему так рога обломаешь! — кричит Язве Князь смерти.
Он бросает свое занятие и бежит выручать Смерть Машину. Теперь Кирилл уже в одиночестве остервенело пускает в воздух сгустки пламени, пытаясь попасть в мелкие камни, которые кидает Гон-Донн, прокачивает меткость.
Яркие вспышки огня на фоне, стремительно темнеющего неба, оставляют в глазах блики. Со всех сторон раздаются крики скальных наездников, летящих к нам со всей округи. Ближайших-то мы уже давно прибили. Теперь сюда слетаются дальние, услышавшие грохот падения большого камня, почувствовавшие вибрацию и увидевшие «приглашение» в виде вспышек яркого света. И что-то их как-то совсем много…
Чумной зомби скального наездника, постепенно снижаясь из-за подбитого крыла, садится на голову Кирилла. Кожистые крылья закрывают магу обзор. Парень спотыкается и падает.
Ржание Гон-Донна над магом сменяется удивленным замечанием:
— Народ, подо мной камень растет!
— Подо мной тоже! — кричит Серега.
Камень, на котором он стоит, действительно, поднимает его тело все выше.
Рядом со мной резко вскакивает Гругу.
— Тролли! — кричит он. — Жгите их!
Кирилл реагирует первым. Но это больше похоже на реакцию при испуге. Выставив руки в разные стороны, маг пускает по длинной струе огня из каждой. Ближайшие шевелящиеся камни, которые в начале я принимал за здоровые валуны или скальные образования, вспыхивают высоким ярким пламенем. Оно достает до, подлетающих скальных наездников.
Часть их них опаляется и падает вниз, часть — ослепляется от вспышек. На уши давит их мерзкий многоголосый крик.
Гругу начинает стрелять из лука зажигательными стрелами. Хватает парочки, чтобы огонь начал пожирать очередной оживший валун.
Тролли двигаются, как и предсказывали гоблины — очень медленно. До той стремительности, с которой я столкнулся при сражении на карнизе, им сейчас далеко.
Воздушными таранами начинаю подталкивать громил под струи пламени Кирилла. Тот, стоя на одном месте, крутится вокруг своей оси, заливая всю площадку огнем.
— Жги,
Две каменные стены, меж которых оленьими рогами застрял питомец некроманта, приходят в движение. Костяной уродец и девчонка срываются вниз, и успевают откатиться в сторону, когда на то место, где мгновение назад они были, опускается здоровая ступня тролля.
— Пора! — орет Князь смерти, отстреливая костяными стрелами скальных наездников.
Мне тоже приходится иногда на них отвлекаться. Благо, мрут они быстро. Воздушный диск без проблем отсекает им головы. Как и метко попавший в череп камень, пущенный пращой хоббита.
Смерть Машина достает из-за ребер две алхимические бутылочки, и разбивает их о приближающихся громил.
Когда некромант их сунул своему питомцу, я не видел. Но придумано неплохо.
Чуть в стороне о головы троллей разбиваются крупные булыжники, толкая их под струю огня Кирилла. Это Серега, истратив свои бутылки, следует моему примеру.
Писс-Дум и Гон-Донн с помощью пращи закидывают свои бутылки по, находящимся в отдалении противникам.
Вокруг мага бегают горящие скелеты, отгоняя скальных наездников, и пытаются нанести своим оружием урон по горящим троллям. Бессмысленное занятие, но на их мельтешение отвлекаются кружащие в небе «птеродактили».
И тут я вижу, пропавшего до этого из виду, Птица. Он прыгает с высокого уступа, где, похоже, скрывался в тени, и планирует на спину одного из скальных наездников. Вцепившись своими когтями в длинную шею противника, петух быстро выклевывает ему один глаз за другим.
Затем, словно подбитый истребитель, пикирует вместе с раненым наездником к одному из троллей. Включает свой рывок, что оставляет огненный след, подправляя траекторию полета. Врезается в громилу, сбивая его с ног и поджигая огнем, от еще действующей способности.
Вот такого я точно не ожидал! Чем Кирилл его кормит?
— Бхра-хра-бра-хра! — разносится очень громкий рык, заставляющий дрожать скалы. Оставшиеся в живых скальные наездники, падают на камни оглушенными и безвольными тушками.
Откуда-то сверху летит гигантский валун. От мощного удара его о землю мы, аж, подпрыгиваем, и падаем.
— Это главная Мать! — указывает на валун Гругу.
Этот самый валун оживает, превращаясь в огромную самку тролля.
— Вот это сиськи! — в один голос восторженно кричат хоббиты, заметив ничем не прикрытые, покачивающиеся невероятных размеров бидоны.
Смерть Машина вовремя оттаскивает в сторону Кирилла. И главная самка троллей не успевает его затоптать или снести здоровенной костяной дубиной.
— Ее нужно скорее уничтожить, пока она никого из нас не подчинила! — кричит гоблин, запуская в самку зажигательные стрелы. — Первые потенциальные жертвы — хоббиты!
— Это и так понятно! — отвечаю ему. — Их подчинять не надо, они уже очарованы!
Достаю не потраченные бутылочки с жидким огнем и кидаю одну за другой в главную Мать троллей.