Быть Вселенной в голове у каждого
Шрифт:
Первый комментарий. От Ани. Про то, зачем я копирую чужое бог весть что. Тупо смотрю на текст несколько минут, потом допирает: точно, все факты взяты из моей будущей жизни, она знает, что их нет. А функцию подписи еще не сделали. Так что ничего удивительного, что она обманывается.
Пишу: «Стиль изложения понравился». Она: «Ну и вкусы». Молча удаляю запись. Буду раскручивать блог другими способами, врать невыносимо, а правду рассказывать не хочу.
Еще несколько часов общения с Аней, еще один примерно такой же мрачный пост, яростная раскрутка, и наступает время сна. Где я
Открываю глаза. Ну, так и есть, я снова в своем возрасте. Похоже, сегодня воскресенье. День, когда у меня ниже всего опускается настроение. Жаль, до олимпиад еще неделя.
Включаю компьютер, чтобы удостовериться, что не перепутала день недели. Незаметно для себя захожу в «контакт». В голову приходит одна мысль…
Ввожу в поиск адрес блога, который создала полтора года назад. Обнаруживаю, что я, как дура, назвала новый блог так же, как старый, поэтому взору открывается моя теперь уже основная страница, где нет даже ни одного нового комментария. Первые записи, понятно, сделаны на несколько месяцев позже, чем весной одиннадцатого года, и представляют собой скорее статусы.
По памяти восстанавливаю вчерашнюю запись про друзей — не пропадать же добру (обычный ход мыслей блоггеров). Иду завтракать, понимая, что в первую секунду реакции всяко не будет. Когда возвращаюсь, под записью стоит один «лайк». От Марины. Блин, ее–то я и не учла. Незачем ей такое читать. Ее дружбой я все же очень дорожу, но то, что у нее есть и другие друзья, меня совершенно по–детски угнетает. Ей совсем необязательно об этом знать, но сделанного уже не воротишь.
Пишу ей одну из своих классических фраз: «Хватит лайкать всякую фигню!». Приходит ответ: «Какую–такую фигню? Что хочу, то и лайкаю». Отвечаю: «Ты права, это мне надо перестать ее постить. Что нереально».
Пойду поброжу по городу. Приду, наверно, как обычно, грязная и простуженная. Но в восьмом классе (или куда меня выбросит?) мне одной гулять не разрешали, так что надо пользоваться.
Мысли вслух: хорошо бы, конечно, с Олегом погулять, но ему, в отличие от меня, есть, с кем. Хотя, может быть, он прочитает мою последнюю запись (он их упорно называет статьями, а подписчики с ним не согласны) и решит проявить великодушие. Но слишком уж я хорошо его знаю, чтобы так думать.
Звонит будильник, и я понимаю, что я опять в восьмом классе. За окном светло — весна. Дата — следующий день после создания нового блога. Интересно, сам блог сохранился?
Включенный телефон выдает радостную (да, я испорченный человек) новость, что Аня заболела. Прощай, серость и унылость!
В прошлые разы, когда Аня не приходила, ко мне лез с недостатком общения Олег. Наверно, так будет и сегодня. Жаль, что в это время я с ним еще враждовала. Хотя я и в настоящем–то не очень с ним дружу: то убить готова, то а край света идти. Боже, за что мне женский темперамент?
В школе обосновываюсь на задней парте, открываю «заметки» и начинаю писать новую статью. Попутно вспоминаю, что в то время с телефонов можно было только смотреть блог, а не писать туда, а заметки на компьютер не качаются. Ну да и ладно, дома перенаберу, если что–то выйдет:
«Господи, сколько же во мне ванили! Говорят, что я не сентиментальна, не романтична и сухарь сухарем, но в моей голове творится настоящий слезоточивый ад. Просто я не выпускаю его наружу, потому что у меня огромная выдержка. Хотя какая, к черту, выдержка? Стеснительность это называется. Стесняюсь сказать что–то, что не вписывается в рамки общения с человеком, стесняюсь знакомиться с новыми людьми, стесняюсь даже попросить у мамы что–нибудь, что не прошу каждый день или каждый месяц, хотя она наверняка даст. Поэтому никто не знает, какая у меня ранимая душа (зачеркнуто) сколько во мне грязи…»
Похоже, ничего не получится. Только собираюсь удалить к энной матери, как в кадре появляется Олег и начинает читать через плечо:
— Ой, а можно целиком прочесть?
— Валяй, только не ржи.
— Не буду. Ой, это же не про тебя. Ты что, писатель?
— Ты обо мне много чего не знаешь. Да и о себе тоже. Могу детальный прогноз на год вперед сделать. — Говорю чистую правду, но звучит она таким бредом, что он, в принципе, должен отстать. Хотя… Это же он, так что фиг мне.
— Интересный у тебя юмор…
Начинается бредовый разговор, подобный тому, который и раньше у нас начинался. Тараканы в голове оживились… Ну, вы, наверно, лучше меня знаете, что это за тараканы. Странно, они же в то время еще не появились, все позже началось. Неужели ЭТО кочует вместе с мозгом? И каким образом я протащила сюда свои мозги?
Ох, и поносило же меня за этот месяц, а именно столько прошло с того раза, когда я последний раз задумывалась о том, чтобы записать происходящие события. Ох, и устала же я от этого.
Сначала меня заносит в восьмой класс, где я успешно ссорюсь с Аней, потом вдруг через несколько переносов «сохранение» стирается, и мы снова общаемся. И как только я вспоминаю, что она все же моя лучшая подруга и весьма неплохой собеседник (хотя тогда и была мне не по уровню), мы с ней снова в ссоре. А то вдруг в детство занесет, потому что воспоминания того периода очень светлые и радостные. И ходи, слушай сюсюканье родителей. И ощущение беспомощности тоже не сахар.
Ну да ладно, к этому можно было привыкнуть, даже интересно. Не выдерживаю я кое–чего другого.
Да, личной жизни у меня к десятому классу не появилось, но все же людей, которых я мягко говоря рада видеть, прибавилось ощутимо. Я сейчас прежде всего про учителей. В подробности вдаваться не буду, могу кого–нибудь ненароком обидеть, да и личное это все, никому не надо. Скажу только, что есть кое–кто, кого я при нормальном течении времени вижу раз в неделю, и большую часть этой недели нередко приходится жить ожиданием этой встречи. А так прощаюсь, иду домой, а потом эйфория уходит, и сразу вспоминаю, что могу ждать следующей встречи от двух недель до месяца с лишним (потому что меня далеко не всегда «выносило» строго через день). И сразу депресняк, депресняк.