Бюро гадких услуг
Шрифт:
Люся вздрогнула, услышав знакомую фамилию.
– У какого художника, вы сказали?
– У Львова. Неужели не знаете? Люсенька, налейте мне рюмочку винца, очень из ваших ручек хоцца… – вспомнил Антон Петрович про «невесту». Вино на него с каждой минутой действовало все коварнее. Он уже, похоже, не помнил, о чем говорил минуту назад.
– Нам непременно нужно встретиться с вашей четвертой, с Валентиной! – решительно заявила Людмила Ефимовна.
Василиса наконец тоже поняла, отчего так всполошилась подруга, и в ее голове тут же выстроился план.
– Антон Петрович, Люсенька хочет пообщаться с вашей бывшей женой, с Валентиной. Ну вы понимаете, хи-хи, это, я бы сказала, наше чисто женское любопытство.
Антон Петрович долгое время не мог сообразить, чего от него хотят, пьяненько кокетничал, подмигивал Люсе сразу обоими глазами и пытался клюнуть даму сердце слюнявыми губами в щеку.
– Антон Петрович, возьмите себя в руки! Вы совсем пьяны! – барахталась та.
– Не совсем!
– Тогда продиктуйте адрес своей Валентины. Или не помните? – подзуживала Василиса.
Антон Петрович поднапыжился и отрапортовал:
– Садо…вая, восемь… квартира… сто двадцать… Валентина Сергеевна… Пнева… Уроженка Хабаровска… Душа продажная… тварь…
– Спасибо, дальше не надо, – быстро чиркнула ручкой адрес Пневой Василиса и стала настойчиво выпроваживать гостя. – Все, на сегодня прием закончен. Приходите когда-нибудь в следующем году.
С бутылочки вина Антона Петровича развезло, как от ведра самогона. Он пытался исполнить свой любимый романс, но никак не мог вспомнить ни слов, ни музыки и очень сердился, что дамы не могут ему подсказать. Потом ухажер как-то вмиг протрезвел, нацепил фуражку, правда козырьком назад, и высокомерно вышел за порог.
После такого гостя подругам захотелось проветрить квартиру, потом лечь в кровать и спокойно уснуть.
– Вася, – тихо позвала Люся, – а как мы завтра к этой самой Пневой подберемся? Все-таки дело нешуточное – прокрасться в баню.
– Спи, мы сделаем гораздо проще.
Глава 4
СРЕДЬ ЛЕГКОГО ПАРА, СЛУЧАЙНО…
Ближе к вечеру следующего дня две экстравагантные дамы вышли из подъезда и направились прямиком на остановку.
– Вася, нам в таком прикиде только на иномарках ездить, – бурчала Люся, еле поспевая за подругой на высоченных каблуках.
Для дамы уважаемого возраста Василиса выглядела вызывающе – свитер ручной вязки с вульгарным ажуром, оборванные старенькие Люсины джинсы, подделанные под бриджи, белые гольфы и Пашкины кроссовки, которые сын выбросил, а матушка припрятала, выезжая в них периодически на сбор картошки. Люся колыхалась рядом на десятисантиметровых каблуках, обряженная в водолазку черного цвета и в цветастую шифоновую юбку Василисы, которая доставала Люсе как раз до самых пяток. Если учесть, что на дворе стоял конец сентября и лужи на улице подергивались первым ледком, то Людмила Ефимовна в шифоне и белых босоножках была одета, легко говоря, не совсем по погоде.
– Холод-то какой, – трясла она желтыми губами.
Василиса сделала подруге макияж «медный всадник», в желто-коричневых тонах, на себе же сотворила композицию «полночная звезда». И сейчас она ответила подруге, правда немного невпопад, еле двигая фиолетовым ртом:
– Еще бы знать, где эта Садовая…
Конечно, они совершенно напрасно проторчали на остановке целых полчаса, но в конце концов все равно поймали такси и назвали адрес.
– Вот скажи, Вася, на кой черт мы всегда сначала стоим на остановке и только потом берем такси? Не проще сразу поймать машину и не морозиться? – ворчала Люся, отогревая руками окоченевшие ноги.
– Люся, не ной, лучше входи в образ. Скоро приедем, – оборвала стенания подруги Василиса.
Однако приехали они совсем не скоро. Водитель, похоже, и сам не совсем четко представлял, где находится Садовая улица. Было уже почти восемь, когда он нашел-таки ее и подъехал к дому номер восемь.
Валентина Сергеевна оказалась смешливой женщиной среднего возраста. Увидев на пороге сиреневых от холода подруг, она сначала расхохоталась, а потом враз сделалась серьезной.
– Вы – беженцы? Вам, может, вещами помочь?
– При чем тут вещи? – фыркнула Василиса, выбивая дробь зубами. – Но вы правы, помочь надо. Вы ведь Валентина Сергеевна Пнева?
– Можно просто Валя. Да проходите же вы, чего в подъезде трястись!
После того как женщины расположились у белого электрического чайника и выпили по чашечке кофе с коньяком для согрева, Людмила Ефимовна решила объясниться.
– Валентина Сергеевна… Валя… У нас к вам серьезное дело. Наша киностудия…
– Господи, так вы с киностудии! А я-то все думаю, почему вы так одеты… необычно! – всплеснула руками Валя и снова расхохоталась. – Неужели вам тоже зарплату задерживают, что приходится старые штаны обрезать?
– Не отвлекайтесь, Валя… Так вот, наша киностудия решила снять художественный фильм про… как бы это сказать… о видных людях нашего города. И нам сейчас необходим сценарий.
Валентина скорбно покачала головой:
– Я, к сожалению, не пишу сценариев.
– А вам и не надо. Вот наш сценарист, – ткнула Люся в костлявую грудь Василисы. – Не будем у нее отбирать хлеб. Только ей нужно помочь.
– Я слышала, – вошла в роль Василиса, – что вы с подругами частенько встречаетесь в бане. А среди ваших подруг есть такие, которые работают в домах композиторов, художников… Это так?
– Так. Ульяна, к примеру, поваром у Сидорчука трудится. Знаете его? Он еще песенку написал «От меня воняет псиной…». Хорошая песенка, душевная. Зоя наша у гинеколога Григорьева работает, белье его в прачечную носит. Ну, он очень известный специалист, но только с приветом.
– А у художников никого нет?
– У художников нет, – с сожалением пожала плечами Валя.
– А у Львова?
– Ой, да какой Львов художник! У него Римма работает, но она о его таланте очень невысокого мнения. На ее взгляд, Репин лучше.