Бывшая моего брата. Я ненавижу ее...
Шрифт:
Но я также не могу ничего поделать с тем, что его присутствие оставляет непоправимые трещины в моей хрупкой броне, в которые теперь вовсю пробиваются лучи сомнения. Что, если он решил подобраться ко мне в корыстных целях? Перемена в его настроении как-то связана с моим новым боссом? И вообще… Зачем он сел со мной в такси? А потом я с ужасом вспоминаю, как Хаким усадил меня к себе на колени… Я даже останавливаюсь на полпути, пытаясь не выплюнуть вновь взбунтовавшееся сердце. После встречи с Завгородним я почти забыла о том, как Хаким касался меня, как я жаждала его рук на своем теле втайне от самой себя и какое напряжение искрило между нашими телами… Я почти забыла, что внезапная
Что, если Айдаров снова попытается разрушить и меня, и мою карьеру? И это удастся ему из-за моих глупых чувств к нему — тому, кто больше не имел права рассчитывать на них.
Но когда сердце слушало разум? Тем более если дело касается любви. Коварной и разрушительной, такой же опасной, как и стихийное бедствие, не жалеющее ничего на своем пути.
А я больше не хочу чувствовать себя разрушенной. Просто потому, что это окончательно и бесповоротно сломает меня. По крайней мере, если я и позволю еще хоть раз в жизни случиться чему-то подобному, то не с этим мужчиной. Так что нет. Это даже не сомнения. Это иррациональный страх.
На этой мысли я прихожу к пониманию, что отблагодарю его за свое спасение — и на этом все. О большем я думать не готова. Подняв с площадки свои разбросанные вещи, медленно плетусь к двери квартиры и открываю ее под звук тяжелого вздоха.
Где-то далеко еще звенит эхо настороженности и горький привкус ярости. Где-то в глубине души я действительно тронута его жестом защиты. Где-то очень глубоко я все еще люблю такого до ужаса эгоцентричного и в то же время способного на поступки Айдарова. Но я ненавижу собственное восхищение каждым его ударом, потому что от этого хочу его лишь сильнее.
***
Следующий час я провожу в своей квартире в гордом одиночестве, за исключением недовольного кота, который не смотрит в мою сторону, а лишь сердито дергает хвостом, будто я раздражаю его своим хождением из угла в угол. И я ругаю себя за то, что наши отношения испортились. Эта квартира слишком маленькая для обид, даже если это всего лишь кот. Для меня он член семьи. И, наполнив миски Живоглотика молоком и любимым лакомством, я все же надеюсь на снисходительность с его стороны.
Затем я оплакиваю юбку и туфли, которые пострадали еще больше, когда я упала. Обещаю себе больше не тратить такие деньги на одежду. Я не из того слоя людей, которые могут не задумываться о цене вещей, как, например, тот же Айдаров, так что вполне могу обойтись юбкой и за пару тысяч. А потом ловлю себя на мысли, что зачем-то думаю о юбках и туфлях, а не о том, что могла пострадать, если бы не появление Хакима. Наверное, мне так проще убегать от нежелательных размышлений, к встрече с которыми я не готова. Особенно сегодня. Однако по личным соображениям я отказываюсь записывать его в рыцари.
Он скорее злодей, поступившийся своим принципами.
Рассеянно потирая все еще ноющий затылок, я бездельно слоняюсь по квартире в блузке и порванных чулках. Я растеряна и взволнована, настолько, что совершенно забыла про кофе. Но сначала я хочу воспользоваться душем и переодеться. Возможно, мне даже потребуется аптечка. Одна коленка сильно пострадала, кажется, я немного хромаю от боли, вот только ощущений так много, что я не знаю, на какое из них обратить внимание в первую очередь. Однако боль в коленке все же выбивается в лидеры, и вдобавок, помимо ссадины, я замечаю на ней хорошую такую гематому. Прелестно.
Но, проходя мимо зеркала в прихожей, я заставляю себя остановиться и встретиться взглядом со своим отражением. Моя и без того бледная кожа кажется серой, тушь небрежно растеклась под нижними веками, зрачки расширены, а волосы в полнейшем беспорядке. Если честно, я ощущала себя именно так, но не думала, что снаружи меня ждет даже худшая версия. Неудивительно, что Айдаров отправил меня домой. А потом я напоминаю себе, что он обещал прийти и мне стоит привести себя в порядок до этого момента. И раздражаюсь от мысли, что в мою голову закралась идея прихорошиться перед ним. Вот только совершенно не поэтому я не иду приводить себя в порядок. Прямо сейчас через зеркало на меня смотрит Айдаров, который, точно бесшумная тень, проник в мою квартиру и теперь тоже разглядывает мое отражение. А я так и стою перед ним — вся растрепанная, в прозрачной блузке, да еще и порванных чулках. И то, как нагло он шарит по мне взглядом, лишь усиливает внутренний дискомфорт. Чувства унижения и смятения собираются горечью на языке, и я не нахожу никакой другой реакции, кроме как огрызнуться на бестактного гостя:
— Почему ты не постучался?!
Он скучающе пожимает плечами, будто секунду назад не пожирал меня глазами.
— Я постучал, но дверь оказалась открытой, и к тому же я предупредил тебя о своем визите.
Ох, как же. Я надеялась на извинения?!
Неловкость буквально дерет кожу огнем, и, не сдержавшись, я шиплю на него:
— Отвернись!
Не так я планировала выразить свою благодарность, но у нас иначе не бывает…
Глава 49
Поверх блузы и рваных чулок я накидываю махровый халат и еще несколько долгих минут стою лицом к двери, уговаривая себя выйти и поговорить с Хакимом.
О чем? Да черт знает. За последние месяцы между нами возникло слишком много недосказанного.
С губ срывается сдавленный смешок, и я ударяюсь лбом о дверь, медленно потираясь о прохладу дерева. Если честно, за столько лет нашего знакомства мы с Хакимом еще ни разу не говорили. Я про нормальный разговор, а не наши ссоры. Да о чем я вообще… Даже когда набралась смелости и пришла к нему той ночью… Даже тогда мы не говорили. Он лишь взял то, что я хотела отдать только ему. Просто. Без слов. Будто мое появление в его комнате было таким же обычным, как и восход солнца по утрам. А потом Айдаров как ни в чем ни бывало исчез из города, а за ним и вся его семья. Может, уже пришло время преодолеть эту молчаливую пропасть из прошлых обид и недопониманий? Но как? Айдаров явно не собирается облегчать мне ношу. А ведь не только я косячила.
Господи, как же все сумбурно. В принципе, как всегда. Ничего необычного.
Монотонно стучусь лбом о дверь, словно так смогу решить находящуюся по ту сторону проблему.
Нет. Я должна хотя бы по-человечески сказать спасибо за то, что он сделал для меня. В конце концов, мне не стоило хамить своему спасителю. Вот только, как представлю, что мы с Айдаровым разговариваем тет-а-тет, тревога буквально вгрызается в горло и мне резко не хватает воздуха. Но я должна снять этот груз и позволить себе свободно дышать в его присутствии.
Ага. Легко сказать. Моя теперешняя ситуация буквально кружит мне голову. К тому же быть обязанной человеку, который и глазом не моргнув сломал мою жизнь, тоже немного странно… И все же, как ни крути, я действительно обязана ему. Нужно как-то объясниться, если уж я решила сорвать пластырь с гнойной раны. Раз и навсегда. Сегодня. Сейчас…
Так, хватит с меня топтания на месте. Этим я лишь оттягиваю неизбежное.
Приложив ладонь к бешено стучащему сердцу, я несколько раз потираю беспокойное место и делаю глубокий вдох.