Бывшие в прошлом
Шрифт:
— Пожалуйста, выслушай меня, — взмолился он, пока не онемел с открытым ртом, увидев старания моего благоверного. Рука мужчины невольно разжалась от шока, отпуская.
Отступила, стыдливо отвернувшись.
— Что это? — сипло молвил Лев, и мои глаза не смогли обмануть. — Ему не жить… Сука! — вынес мужчина приговор и в гневе рванул обратно к дому.
— Нет… Стой! Это случайность! Не смей! — понимала, что не поверит, но надо пытаться до последнего. — Я ударилась о… О дверцу машины. Сама нескладёха.
— Женя, не надо его защищать. Ударил один раз — ударит снова.
— Без тебя разберусь! Теперь это не твоё дело, Вольных! Отвали! — рявкнула, как можно злее и увереннее. — Лучше женой своей занимайся.
Лев с секунду мерил меня взглядом, выискивая брешь. Ни черта подобного. Никто больше не увидит меня слабой. Тем более ты.
— Если он тебя хоть пальцем тронет, я убью его, клянусь. Пусть он будет хоть трижды твой муж и мой родственник.
— Твою бы решительность вчера на задний двор, — сердито процедила в ответ.
— Я пытался тебя предупредить, но не смог… Прости! Обстоятельства изменились не в нашу пользу.
— Говори за себя, — гордо вздёрнула я подбородок. — Кстати, поздравляю. Ты скоро снова станешь папой. Точней наконец-то им станешь, потому что большую часть отцовства с Костей ты просрал.
— Не говори так! Я люблю Костю не меньше своего будущего малыша.
— Да и меня любишь, и жену. Мировой мужик прямо. Всех любит, всех хочет и никого не желает обидеть и обделить. Герой! Как же трудно тебе живётся!
— Прекрати! — вконец вспылил мужчина и схватил за запястье.
Попыталась вырвать, но оробела, поняв, что оголила перед ним ещё одно место от вчерашнего рукоприкладства мужа. Увидев мои узоры, Лев всё понял с первых же секунд. Поймал вторую руку, ища такой же след, и я знала, что найдёт.
— А это ты дверцей прищемила, да? — бывший в ужасе посмотрел на меня, вывернув ладони кверху.
— Пусти, мне больно, — пискнула я, понимая, что уже не выкрутиться.
— Это он? Его работа? — глаза Льва почернели, пугая меня не на шутку. В таком состоянии он способен на что угодно.
— Пусти, пожалуйста, — взмолилась я, тщетно пытаясь вырваться.
— Ответь на вопрос! — не унимался он.
— Что тут происходит? Лев, отпусти девушку, — неизвестно откуда появился Булатов-старший и встал на мою защиту. — Ты чего творишь, парень? — но, повернувшись ко мне, застыл.
Боже… Вот и он увидел то, что так рьяно желала скрыть.
— Неужели опять, — загробно молвил родитель, и на его лице можно было отчётливо прочитать сожаление и разочарование.
— Опять?! — зацепился за его фразу Вольных, которая напрягла и меня. — В каком смысле опять? Ваш сын истязает женщин не впервые?
— Заткнись, мальчишка! — рявкнул Булатов-старший, пронзив моего бывшего убийственным взглядом, но Лев спасовал лишь на секунду:
— Она вся в синяках. После одной ночи с вашим сыном! Что будет потом?!
— Слава пил? — свёкор пытался игнорировать Лёву. Кивнула. — Много?
— Не знаю. Я уснула.
— Уснула? — не понял Вольных. — То есть ты не дала ему в первую брачную ночь, и Булатов озверел?
— Закрой рот, щенок! — вне себя рявкнул на бывшего свёкор и в сердцах замахнулся. Лёва предусмотрительно отступил, а Сергей Алексеевич посерел в лице. Метнулась к нему и умоляюще зашептала:
— Сергей Алексеевич, всё в порядке! Мы поговорили с вашим сыном о случившемся. Он очень раскаивался, и я простила его. Он обещал, что этого больше не повториться.
Свекор внезапно поморщился и схватился за голову.
— Ему нельзя пить… Не давай ему, — вяло пробубнил он, бледнея с каждой секундой.
— Сергей Алексеевич, что с вами? — испугалась я, заметив, как его взор расфокусировался и мужчина начал заваливаться на бок. — Боже мой… Лёва!
Бывший мгновенно подскочил к нам и подхватил тестя, которого обильно стошнило на дорожку. Мужчина простонал что-то невнятное и окончательно потерял сознание, обмякнув в наших руках.
— Звони в Скорую! Бегом! — крикнул бывший, оседая на землю вместе с Булатовым-старшим и укладывая его тело себе на колени. Метнулась к дому, слыша призывы Лёвы о помощи.
Дальнейшее превратилось в ад. Лев и охрана занесли бесчувственное тело Булатова-старшего в дом и аккуратно уложили в гостиной. Леся истерила, обливаясь слезами и требуя не ждать медиков, а везти отца в больницу самостоятельно. Я же неукоснительно старалась выполнять указания диспетчера Скорой по оказанию первой помощи. Лева помогал мне, пока Слава метался по гостиной, обзванивая всех знакомых врачей своего семейства. Свекровь тихо плакала, поглаживая ладонь мужа, который никак не реагировал на окружающее.
Приехавшая через полчаса бригада медиков мгновенно погрузила больного в карету Скорой и, сообщив номер больничного стационара, увезла. В больницу добирались самостоятельно и уже через час полным составом ожидали вердикта в приёмном покое. Леся жалась к Вольных и, не переставая, плакала. Лев обнимал благоверную и утешающе растирал её ладони, искоса поглядывая за нашим семейством. Слава, как мужчина, не впадал в истерику, но напоминал робота. Муж автоматически сжимал мою ладонь и смотрел в никуда, стараясь, как можно реже контактировать с окружающими. Он явно сдерживал свою внутреннюю панику и старался быть сильнее матери и сестры. Обязан по праву.
— Как это произошло? — тихо вопросил он.
Сообщать ему о конфликте сейчас не хотелось.
— Кажется, он прогуливался по саду и вышел к нам навстречу.
— К нам? Ты была с Вольных?
— Я ни с одним не искала встреч, — посмотрела в упор на мужа.
— Он увидел, — могильным тоном уронил Слава, имея в виду побои на моём лице. — Какой же я идиот! Надо было оставить тебя в отеле.
— Он говорил, что подобное с тобой уже было, — данная часть интересовала меня не меньше. — Это правда?